Страница 40 из 64
И, словно в ответ на её горестные мысли, как будто судорога пробежала по животу. Маленькая, коротенькая, почти незаметная. Можно было представить, что газы в кишках буркнули. Но Алиса остановилась и машинально приложила ладонь к складкам юбки. Божечки… Неужели малыш? Она с трепетом ждала, что он откликнется ещё раз, но судороги больше не повторилось. Зато Элалия взволновалась:
— Что с вами, сеньора? Вам плохо? Болит что-нибудь?
— Нет, всё в порядке, — покачала головой Алиса, но служанка неумолимо потащила её куда-то вглубь парка:
— Надо всё равно показаться нашей травнице! Пойдёмте, пойдёмте! Не стоит медлить!
Травница? Не та ли старуха с седыми космами, которая в горячечном бреду показалась Алисе похожей на бабулю? А почему бы и нет! Что же, пойдём смотреть на травницу или, как сказала Элалия, покажемся ей. Заодно можно попробовать узнать кое-что…
Травница жила в небольшом, увитом лозой дикого винограда домике, спрятанном посреди парка. Аккуратное строение чем-то напоминало пряничный домик из сказки, таким оно было кокетливым, украшенным резными завитушками и цветастыми узорами. Элалия внезапно замедлила шаг, чуть ли не на цыпочках подошла к двери и аккуратно поскреблась, позвала:
— Сеньора Флора! Сеньора! Можно вас потревожить?
Изнутри послышались лёгкие шаги, словно прошелестели листья на липе под внезапным ветерком. А после них — грубый надтреснутый голос пролаял:
— Кто там? Уходите!
Алиса удивлённо подняла брови. Фигасе старушка-веселушка! Откуда такая ненависть к посетителям?
Элалия смущённо оглянулась на Алису и снова заговорила с дверью:
— Я привела вам иноземную гостью, ту, что вы лечили этой ночью.
Дверь распахнулась так внезапно, что обе они отскочили на полшага со страху. Седенькая старушонка, сгорбленная и вся какая-то немощная с виду, глянула неожиданно живым чёрным глазом из-под косматых прядей, свисавших на лоб, и недовольно рявкнула:
— Я же велела лежать два дня! Нет, встала! Ещё и моционы совершает!
Где в её тощем теле помещался такой мощный голос — загадка. Прямо не старуха, а агент под прикрытием и в гриме! Сейчас стащит с головы седой парик и улыбнётся загадочно, как Камбербетч в роли Шерлока…
Флора разогнала наваждение одним жестом, схватив Алису за фестон рукава и с силой втащив в домик. Элалию же отогнала от входа, шикнув:
— Иди, прогуляйся со своими кавалерами!
Блондиночка не посмела перечить грозной старухе, только побледнела, как смерть. Алиса тоже оробела, хотя и свято верила в силу перстня. Флора захлопнула дверь, отрезав путь к бегству, и вдруг усмехнулась, растянув тонкие губы:
— Ну, здравствуй, нострадамнийская ариготта! Я давно тебя жду.
Внезапно!
Алиса аж поперхнулась и сипло ответила:
— С какого перепугу? То есть… откуда вы узнали про меня? И что я приземлюсь в Астубрии?
— Будущее есть всего лишь переплетение путей настоящего и прошлого, — неопределённо пробурчала старуха, поведя рукой в воздухе. — Достаточно смешать в плошке порошок листьев арники с кровью молодого жеребёнка и каплей с хвоста скорпиона, намазать на веки, и твои глаза увидят то, что им видеть не положено, но очень хочется.
— Ага, после таких ядов будут знатные глюки! — съязвила Алиса, и Флора резко повернулась к ней:
— Трава арники ядовита лишь для применения внутренне, а через кожу не передаёт достаточно зла! Неужто твоя прабабка не рассказала тебе таких очевидных вещей?
— Вы и бабулю знаете? — изумилась Алиса.
— Кто же не знает несчастную Торимель?
— Обалдеть… — пробормотала Алиса, опускаясь на лавку у стены. — Какие ещё сюрпризы у вас для меня есть? Вообще, кто вы такая?
Старуха засмеялась, словно заквохтала над яйцом, потом отошла к очагу, где сушились перед огнём травы. Ответила уже серьёзно:
— Кто я — неважно. Кто ты — вот это важно. Почему ты не на своём законном месте, не во дворце Авилона? Почему в постели твоего мужа спит другая женщина?
— Однако! — возмутилась Алиса. — Вопросики у вас! Несколько дней назад я была уверена, что Новый мир — всего лишь галлюцинация, а вы спрашиваете про моего так называемого мужа! Может, намажете веки ядом и увидите?
— Не дерзи, ариготта.
Флора повернулась к ней, поигрывая в пальцах чем-то маленьким и белым. Алиса сощурилась, чтобы лучше видеть, и задохнулась, словно выброшенная на песок рыба. А старуха ехидно спросила:
— Узнаёшь? Не ты ли потеряла?