Земля крылатых

-Что они делают? – спросил Барс.

-Обиды жгут! – весело прокричала на ухо Лира.

-Что?!

-Ну традиция такая, понимаешь! Выговаривают обиды и страхи свои на какую-нибудь вещь и сжигают ее. Вместе с ней сгорают и все печали. Говорят и от болезни так можно избавиться. И от горькой любви.

Лира достала из кармана какой-то платок, зажмурилась на несколько секунд и выбросила его в огонь.

-У тебя есть, что сжигать, Барс? – спросила она.

Барс пожал плечами, но по карманам все-таки порылся. И нащупал внезапно маленькую щепную птичку. Ту самую, из охотничьего домика. Он повертел ее в руках и посмотрел вопросительно на Лиру.

-Подойдет! – подбодрила она. – Главное подумать о чем-то действительно тяжелом и неприятном. А потом бросить в огонь! Давай!

Барс посмотрел на птичку и вспомнил тот день, когда они с Соколом рассуждали о том, какие на самом деле эти неведомые бескрылые. Казалось – это было в другой жизни. И к ней уже нет возврата. И это было так же верно, как и то, что у Барса не вырастут заново крылья.

Барс бросил птичку в костер. Какое-то мгновение он еще видел ее среди горящих поленьев. Потом она исчезла.

«Мир твоей душе, Кроткий Сокол! Пусть она летит на солнечный свет туда, где не бывает закатов. Прости, что не проводил тебя в последний полет… И… счастья тебе, Луна. Прости, что я не вернулся, как обещал тебе!».

Лира не дала Барсу задуматься надолго. Впрочем, и поток людей уже тащил их дальше. Барс не понял, как оказался возле горки. Лира дернула его из толпы и потащила за собой на самый верх. Мелькнула площадь – вся в ярких огнях и тут же Барс потерял опору. Небо опрокинулось куда-то за голову. Лира пропала. Вместо нее возле самого лица Барса вдруг оказалась голова какого-то мальчишки. Парень открыл рот и заорал. И все покатилось: небо, Барс, орущий ребенок, чьи-то чужие руки и ноги. Весь этот клубок на бешеной скорости скатился вниз, рассыпался на части – люди кубарем разлетелись в разные стороны. Орущий ребенок исчез, вместо него на фоне звездного неба очутилась смеющаяся Лира.

-Еще разок? – крикнула она, помогая Барсу подняться, и не дождавшись ответа, снова побежала к горке. Барс, запинаясь – за ней.

-Лира, подожди, не надо-о-а-а-а-а!

Потом был еще разок и еще. Барс потерял где-то в толпе шапку, но холодно не было. Каждый раз, когда он появлялся на вершине, на него со всех сторон бросались дети и визжа, хором вздрагивая голосами на ямках, неслись вниз.

-О-ой… Мне кажется, что меня били… - потирая спину, пожаловался он Лире.

-Пройдет! Пойдем лучше чаю выпьем!

Они, обжигаясь, пили из кружек горячий чай, ели дымящиеся пирожки, пускали изо рта пар. И снова как будто бы никто не видел Барса, словно он невидимка или… такой как все.

Не успели они отдышаться, как снова их вовлекло в какую-то воронку. Кто-то схватил Барса за руку и потащил, он едва успел ухватиться за Лиру, Лира еще за кого-то. Цепочка людей замкнулась в круг и нырнула внутрь него, образуя сразу несколько живых колец. Все эти кольца зашевелились, понеслись в разные стороны. Перед Барсом мелькали тела и лица все быстрее и быстрее, так что рука Лиры начала выскальзывать. Она весело взвизгнула и тут же круги посыпались, кольца разорвались сразу в нескольких местах и люди повалились друг на друга.

-Лира, это что?! – спросил Барс, помогая подруге встать.

-Это, Барс, мы так веселимся! Учись!

Барс пытался. Но вместо того, чтобы попадать в кого-нибудь снежками он постоянно оказывался легкой мишенью, на карусели он вечно выскальзывал ногой из петли и волочился за ней, загребая собой снег и доводя до колик смеющихся детей. В общем, везде и во всем веселился не так весело, как нужно. Впрочем, в одном он все-таки оказался лучшим.

Сам Горн подарил ему меховые рукавицы за самого… нелепого снеговика. Люди вокруг смеялись, уже знали, о чем он говорит. Они снова все разом увидели Барса, и на этот раз смотрели как на чудака, но уже… своего и нестрашного чудака. Не успел Барс обдумать эту перемену, как что-то грохнуло и небо озарилось огнями. Люди кругом закричали одобрительно. Снова грохнуло, и снова на небе распустились огненные цветы: красные, зеленые, золотые. Лира хлопала в ладоши. Люди кругом свистели и кричали. Они торопились прогнать огнем самую длинную ночь в году. Барс, сам не осознавая того – улыбался. И казались такими далекими и Вещая Куница, и страшный дом в глухом лесу, и вся прежняя жизнь, к которой уже нет возврата…