Земля крылатых

 14.

Снежный Холм готовился к празднику. В одно несолнечное утро город вдруг зашумел, заворочался, ожил. Барс, который вот уже несколько недель только и делал, что дожидался восходов и провожал закаты, вдруг увидел вокруг себя людей, дома и животных. Все то, что было лишь серым фоном на пути к солнцу, вдруг ясно проступило, наполнилось звуками, запахами и цветом.

В каждом дворе дети лепили из снега крепости и фигуры, украшали их яркими лоскутами и разрисовывали цветной водой. На домах хозяева развешивали блестящие звезды и снежинки, такие же разместились на калитках и заборах. А в центре города на площади взрослые построили большую снежную гору и залили ее водой.

Барс смотрел в окно и терялся в догадках.

-Травница, а что, какой-то праздник приближается?

Целительница рассмеялась.

-Да ты, Барс, действительно не на земле живешь! Уже неделю как город на ушах стоит! Неужели не видел? Ну да я тоже хороша! Совсем забегалась, обо всем забыла. Даже двор от снега не почистила! А знаешь что, Барс? Ты мне сейчас с этим и поможешь!

Барс не успел возразить, как Травница уже увлекла его к выходу, по пути вручая теплую одежду.

-Но я же… никогда не делал этого! Травница! – упирался Барс, пытаясь сдуть с лица пушистый край шарфа, которым обмотала его целительница. Руки были заняты – в них охапкой лежали валенки, шуба и шапка.

-А дрова колоть ты умел? А печь топить? И чему вас там только учат, непутевых! Ничего, немного старания и все получится. Давай, давай! А я пока тесто на булочки поставлю! Ох, и много у меня сегодня малышни перебывает!

Она все еще толкала Барса к выходу. Он, прыгая на одной обутой ноге, пытался влезть второй в валенок. Едва руки освободилась, в них тот час очутилась деревянная палка с широким пластом на конце. С этой драгоценностью Барс очутился на улице, и за ним захлопнулась дверь.

  Появления на крыльце дома Травницы неловко одетого крылатого никто не заметил. Город продолжал заниматься своими делами. Барс с удивлением почувствовал, что цепкое внимание бескрылых сегодня почему-то ослабло. Он совершенно никому не был интересен. Каждый раз по пути к заветному холму и солнцу, Барс старался не смотреть по сторонам. Он и не видел никого, но ощущал всем телом, что неприветливая серость вокруг него живая – и наблюдает неотрывно за чужаком. Теперь этот чужак был сам по себе.

От этой неожиданной свободы Барс немного растерялся и застыл на крыльце, прижимая к груди непонятную деревянную палку и боясь пошевелиться: вдруг тогда его снова заметят и будут смотреть и кто-нибудь обязательно рассмеется. Дивясь ему или палке, или запутавшемуся шарфу.

Барс торопливо поправил одежду и повертел в руках свою палку. Никто не обратил на это никакого внимания. Потом покосился на ближайший двор. Там мальчишка, вдвое его, наверно, младше, ловко орудовал инструментом, сгребая снег в большую кучу в центре. Барс примерился и начал действовать так же. Работа закипела. Очень скоро стало жарко. Пар вырывался изо рта. Барс останавливался передохнуть, задирал высоко голову и выдувал клубы пара высоко вверх. Куча снега в центре двора росла.

Из дома с большим тряпичным узлом выскочила Травница, кивнула одобрительно и тут же начала разгребать то, что принесла. В ее руках блеснули золотые и серебряные звезды.

-Сейчас наш дом засияет! – подмигнула она Барсу и принялась развешивать украшения.

К вечеру сиял весь город. Барс почему-то волновался и не отходил от окна. Мимо бежали дети, тоже все обвешенные звездами, шли к площади взрослые. Проезжали повозки, нагруженные сладостями и выпечкой. Наконец появилась Лира, празднично одетая и тоже сияющая. Она почему-то хохотала. Слезы текли у нее из глаз. Но объяснить толком она ничего не могла.

-Ой! Барс! Ой! Не могу…

-Да что? Что?! – Барс тоже почему-то начал улыбаться, заряжаясь от гостьи смехом.

Лира пыталась отдышаться, держась за живот и вытирая слезы.

-Ой… уморил… фу… ну ты даешь… снеговик!

Барс немедленно обиделся. Полдня он провозился над снеговиком во дворе, подглядывая за соседями. Но Травница, вышедшая посмотреть на работу вот так же, хватаясь за живот, ничего не могла сказать. Но исправлять постройку не дала. Кривой снеговик ей очень понравился.

-Барс, мы победим!

-В чем?!

-Ну как же! Вечером по дворам пойдут люди, выбирать самую красивую снежную фигуру. Мы победим – точно!

Накренившийся снеговик состоял из угловатых шаров, почему-то увеличивающихся к верху. Вместо рта у него растекалась красная клякса, да и выражение лица у него было весьма странное. Как будто он очень-очень чему-то удивился. Должно быть тому, что родился снеговик от рук крылатого.

Лира просмеялась и успокоилась. Но, проходя мимо снежной фигуры во дворе, закашлялась, подавляя смех.

-Все-все! – примирительно подняла она руки перед красным от досады Барсом. - Я же молчу! Все!

Они тоже отправились на площадь. Снова Барс почувствовал незнакомую ему здесь прежде свободу. Теперь он разглядывал людей и при этом даже не боялся, что кто-нибудь заметит его взгляд. Все были увлечены праздником, и никто не обращал внимания на чужеземца.

-Лира, а что за праздник?

-Ну что ты, Барс! Я же тебе еще неделю назад об этом говорила! Сегодня самая длинная ночь! А уже завтра ночи пойдут на убыль, а день будет становиться длиннее. Сегодня поворот на весну!

-Но ты же говорила, что до весны еще очень долго! Чего же тут праздновать?

-Какой ты зануда, Барс! Ну должны же люди веселиться! А разве это не повод для веселья?! Ночи будут становиться короче!!!

Толпа подхватила Лиру и Барса и вынесла на площадь. Здесь уже яблоку негде было упасть. Большая горка сплошь была покрыта ребятней и взрослыми. В центре горел большой костер. К нему иногда подходили люди и высыпали что-то прямо в огонь.