Страница 17 из 91
Моргнула, но перед глазами всё равно плавали цветные пятна, словно глядела через помутневшую линзу калейдоскопа.
Вроде бы ещё минуту назад отрывались с Тамарой в одном из клубов Гурзуфа…
Не стоило мешать напитки. Обычно я держу себя в ежовых рукавицах, но первый вечер отдыха после начала работы в детском лагере, мягкая крымская ночь и музыка соблазнили запретными удовольствиями. Не обошлось и без обходительных незнакомых парней, которые осыпали комплиментами, будто розами.
Качнуло, словно в машине на повороте.
Наверное, ребята везут нас в общежитие. Стыдно-то как.
Помотала головой и замерла будто статуя. Какого…
— Очухалась? Уж думали, ты откинулась от снотворного, — дородная женщина в форме майора полиции башней нависла над головой и сунула в рот горлышко пластиковой бутылки: — На, попей. Ты нам здоровой нужна.
Тёплая, горьковатая жидкость хлынула в рот, водоворотом завертелась в горле и кашлем выплеснулась сквозь губы.
— Эй, осторожней, — тётка убрала бутылку. — Я к тебе со всем пониманием, а ты слюнями оплевала.
— Кто вы? Куда везёте?
Огляделась по сторонам и не поверила себе. Бред! Такого не бывает! Наверное, так же граждане Помпей смотрели на клубящуюся стену пепла и грязи, что катилась к городу по склону вулкана.
Автомобиль напоминал «воронок», грузовой фургон, приспособленный для перевозки заключённых. До одури воняло подтекающим газом. За решёткой у двери скучал охранник с кобурой на поясе и смартфоном в руках. Рядом со мной поникла Тамара. И пять незнакомых девчонок. Руки вздёрнуты к потолку, наручниками прикованы к железным кольцам. Цепи на ногах не дают оторвать ступни от пола, а ремни стискивают грудь и притягивают поникшие тела к бортам автозака.
Пленницы без сознания, словно под наркотиками. Голова Тамары безвольно мотается на резких поворотах. Слюна сочится изо рта и капает на плиссированную юбку.
Осмотрела себя. Вроде бы не раздевали. Джинсовые шорты и маечка с цветастым рисунком хотя бы немного спасали от плотоядных взглядов охранника.
Словно прочитав мысли, полицейская «успокоила»:
— Да не паникуй. Слушайся, и «воспитательный трах» обойдёт тебя стороной.
— Где я? Что происходит? — повторила вопрос и пригрозила: — Вам это с рук не сойдёт!
— Да ну? — майорша усмехнулась и устроилась на лавке напротив. — Уже сошло. Ладно, повторю в виде исключения.
Она кивнула на спящих девушек и пояснила:
— Этих раньше в курс дела ввела, а вот ты проспала. Но для повторной инъекции уже поздно. Теперь не рыпайся и слушай, — она отхлебнула из бутылки и прополоскала рот: — Продадим вас, понятное дело. Вчера собирались туркам загнать, но корабль пограничники спугнули. Так что через украинских посредников сплавим полякам.
— Зачем?!
— Ну дурочку-то не строй. Не маленькая. Трахаться за деньги. Если повезёт, если окажешься девочкой, то продадут кому побогаче. А нет — станешь подстилкой для мигрантов на европейских стройках.
— Да как…
— Не вопи, — женщина лениво сплюнула. — А то на запчасти для американских старпёров пустим.
Я зажмурилась и глубоко вдохнула.
Саша, не паникуй. Тебе страшно, как в ожившем кошмаре, но ты выберешься. Главное не истерить, а думать, нащупывать путь к спасению.
Вдруг удастся её разжалобить?
— Как вы можете? — попробовала я. — Вы же женщина. И офицер полиции.
— Бизнес, ничего личного, — выдала та стандартную отговорку мерзавца и хмыкнула: — Работая, не заработаешь. Да и начальству надо чем-то регулярно отстёгивать.
— Меня не бросят, разыщут! Отец…
— Знаю, — тётка махнула рукой и вытерла пот со лба. — Ты Александра Загорская, дочка важного чинуши из Москвы. Да только не поможет папенька. Особенно когда узнает, куда ты сбежала.
— Что?! Почему?!
— Девочка, мы не гоп-стоперы, работаем слаженно. Никто не подозревает, что тебя похитили. Ключи от комнаты в общежитии для вожатых мы забрали. Вещи оттуда вынесли ночью. Никто не видел. Отпечатки пальцев сняли, смартфоны и планшеты разблокировали. Наши хакеры оставили от твоего имени записи на профильных форумах и в социальных сетях. Дескать, вы с подружкой воспылали идеями ваххабизма и бежали через Турцию к женихам в Исламское государство.
— Нет…
— Да! Ваши паспорта у нас. Они уже «прошли» регистрацию и летят в Стамбул, — тётка рассмеялась, демонстрируя прокуренные зубы. — Я же говорю, мы не профаны. У «Зеро» отделения в десятке стран. Следы подтёрты. Ниточки подвязаны. Твой отец поверит фактам, а если нет, то всё равно ничего не сможет. Он же во всех санкционных списках. Высунется из России — влипнет в переплёт как петух в ощип.
Фургон замотало, словно мы съехали с асфальта и по грунтовке направились в горы. От тряски проснулись девушки. То ли наркотик ещё бежал по венам, то ли они смирились с судьбой, но пленницы не плакали, не вырывались, лишь как сомнамбулы глядели перед собой невидящими глазами.
Тамара очнулась последней. Встрепенулась, задела плечом, прошептала что-то неразборчивое, но после окрика майорши сжала зубы и повесила голову.
Через полчаса автозак остановился. Нас, щурящихся от яркого солнца, испуганных и униженных вывели наружу. Фургон замер на округлой ровной площадке на склоне горы. Сбоку доносилось беззаботное журчание быстрого ручья, а из-за скального выступа — грохот водопада.
Тупик. Бежать некуда. По голой каменной стене к вершине не поднимешься. Внизу, под обрывом, пенился, разбиваясь о скалы и закручиваясь водоворотами, резвый поток. Спрыгнешь — верная смерть.