Страница 267 из 294
Тем временем загадочная лаборантка повключала какие-то тумблеры, пощёлкала клавиатурой, выпростала откуда-то жутковатого вида металлические обручи с проводками и жестом предложила Кирочке и Биллу садиться в эти стоматологические кресла.
Над каждым из них висел небольшой монитор, и как только они уселись, мониторы медленно зажглись, сначала продемонстрировав гостям логотип компании, а затем начав показ бегущей строки стандартного приветствия:
«Доброго Вам времени суток! Расслабьтесь и устройтесь поудобнее. Вас ждёт впереди приятное и увлекательное путешествие. Внутрь вас самих, внутрь ваших грёз и фантазий. Помните, только от вас зависит, что будет происходить с вами после того, как на вашей голове будет закреплён специальный передатчик, благодаря которому восприятие переместиться из внешнего мира в ваше собственное подсознание. Не волнуйтесь, никто кроме вас не увидит то, что увидите вы. Результаты проверки передадутся лаборанту в виде зашифрованного сообщения, неприкосновенность ваших мыслей гарантирована и охраняется законом. От вас требуется только нажать кнопку на ручке кресла под вашей правой рукой. Этим нажатием вы подтверждаете своё согласие на проведение эксперимента и обработку полученных данных с целью выявления превышений допустимых уровней привязанности. При нахождении на территории лаборатории убедительная просьба сохранять тишину. Счастливого пути!»
Монитор погас. Совершенно бесшумно передвигающаяся лаборантка закрепила на голове у Билла металлический обруч с проводками. Наблюдая за этим из своего кресла, Кирочка почувствовала, как у неё холодеют пальцы. Когда пришёл её черед, и лаборантка с совершенно бесстрастным лицом подошла к ней, она, как ни старалась сдержаться, всё же вздрогнула. Обруч был холодный и довольно увесистый. Подогнав его по обхвату кирочкиной головы и закрепив с помощью щёлкающих замочков, лаборантка жестом попросила Кирочку нажать кнопку. Проверка началась.
3
Сначала Кирочке показалось, будто бы ничего не произошло. Она видела перед собою всё то же помещение, Крайста в соседнем кресле, лаборантку, севшую за небольшой столик в углу читать газету… Но неожиданно у неё в голове раздался мягкий повелительный голос.
— Закройте, пожалуйста, глаза.
Кирочка не верила себе. Голос звучал действительно у неё прямо в голове, и это не были её собственные мысли, на миг девушку охватила паника — боже! я схожу с ума! — но голос продолжил весьма учтиво:
— Я понимаю, что вы ощущаете некоторый дискомфорт от моего присутствия, но, поверьте, я не причиню вам зла, сейчас заиграет тихая музыка, постарайтесь отпустить тревоги, в точности так, как будто собираетесь уснуть, ни о чём не думайте, всё будет хорошо…
Сразу вслед за этим Кирочка ощутила приступ небывалой сонливости, её веки сами собой смежились, голова пошла кругом, словно она поскользнулась и начала проваливаться в бездонную бурлящую тьму, но, что удивительно, это было приятно, очень приятное падение, скорее погружение, точно по винтовой линии, всё глубже и глубже с каждым витком. Необыкновенное равнодушие ко всему овладело Кирочкой. Ну и ладно. Ну и пусть. Она падала словно снежинка, словно разорванный пакет, кружилась… летела… Легко и так невыносимо сладко…
Несильный толчок заставил её открыть глаза, моментально вывел из оцепенения. Она сидела всё в том же кресле, похожем на стоматологическое и удивлённо оглядывалась по сторонам.
«Проверка завершена» — мигала зелёная надпись на мониторе. Все та же молчаливая лаборантка быстро и ловко освободила её голову из тисков тяжёлой металлической короны с проводками.
Кирочка встала, потянулась, размяла слегка затекшие члены — трудно было определить, как долго пребывала она в дреме, несколько часов или всего пару минут; странное дело — после пробуждения у Кирочки сохранялось необычное (как будто даже не её собственное) ощущение, что некоторая часть её сознания всё ещё спит; поначалу это ощущение волновало девушку, но чем внимательнее она к нему прислушивалась, тем более оно притуплялось, а спустя какое-то время чужеродное ощущение пропало совсем, перестав давать почву тревоге и сомнениям.
Крайст тоже встал со своего кресла, освобождённый, и неприлично широко зевнул.
— Ну что, — спросила его Кира, когда они вышли из здания, — понравилось тебе?
— Ничего особенного. Я-то думал будут реально кайфовые глюки… А тут на тебе…
— Ты видел что-нибудь?
— Да так… Несколько неприличных картинок, — ответил Билл с нарочито дурацкой улыбкой.
Кирочка хмыкнула.
— Крайст в своём репертуаре.
Помолчав, она добавила:
— А я, представляешь, до сих пор чувствую себя как-то не так… Будто бы я всё ещё нахожусь там… внутри искусственного сна. Этого не объяснить… Ну, вроде как все предметы кажутся другими. Скажем, смотрю я вон на то дерево, и мне думается, что у него куча всяких необычных свойств, качеств, которые мне известны, но я почему-то не могу их вспомнить. И так абсолютно про все вещи… Непривычно.
— Это потому что в первый раз. После машины Хосе так всегда, если раньше не случалось практиковать осознанные сновидения.
— Жаль я ничего не запомнила… — вздохнула Кирочка.
— Новичкам это почти никогда не удаётся. Но не расстраивайся. Я думаю, это не последняя наша проверка.
— А где сам доктор Хосе? Я про него столько слышала, он ведь вроде как жив ещё, и формально является заведующим этой лабораторией и директором коммерческой фирмы «волшебные сны»?
— Формально да. Но вот жив ли он — вопрос несколько более сложный, чем кажется на первый взгляд. А то, что он находится здесь — это правда. Бренная оболочка доктора Хосе лежит в состоянии глубокой комы в одном из помещений лаборатории. Только вот где он сам, то биш его сознание, хрен его знает! Он ушёл в сны по собственной воле несколько лет назад. И никто до сих пор не может выцепить его оттуда. Понравилось, видать.