Страница 167 из 294
Кирочка, заметив это, осведомилась чуть язвительно:
— Что же это ты так на меня уставился, Крайст? Столько раз уже, небось, видал, что неинтересно должно быть…
В ней ещё не успел раствориться горьковатый осадок от его гневной отповеди.
— Пожалуй… — согласился Билл вполголоса, и всё-таки отвернулся, побеждённый смущением о того, что она, как ему казалось, не испытывала его вовсе.
Луна снова вышла из-за облаков и стояла теперь высоко над лесом; листва в её холодном свете казалась покрытой тонким слоем инея, в кронах стоящих кругом деревьев, точно маленькое юркое существо, копошился ветерок. Крайст старался не думать о том, что он видел, о матовой лунной белизне Кирочкиного живота и грудей, о длинных стройных ногах, стекая по которым вниз, капли воды застывали в песке тёмными шариками.
— Боже мой! — спохватилась она, с трудом натянув на мокрые ноги узкие джинсы, — Аль-Мара! Где же она? Как я могла забыть про неё?..
— Так действует русалочий дурман, — сказал Крайст, — особые чары, вызывающие забвение… У ребят из отдела надзора за магией в океане есть таблетки против этого. Не принимая их, контактировать с русалками опасно.
— Нужно найти Аль-Мару. Что если с ней приключилась беда?
— Оденься как следует, и пойдём… — сказал Крайст.
Отыскав на берегу скупой островок длинной жёсткой травы, он уселся и достал сигареты.
11
Аль-Мара лежала в кустах на берегу в доброй сотне шагов от того места, где девушки впервые вошли в реку. Она спала. Глубоко и спокойно, как спят дети, положив руку под голову. Мокрые волосы её были в песке, а совершенно обнажённое тело укрывала расправленная юбка сарафана…
Кирочка попыталась разбудить подругу, слегка прикоснувшись к её щеке, но спящая даже не шевельнулась. Тогда Кирочка встряхнула её. Сперва легонько, потом сильнее.
— Оставь, — тихо сказал Крайст, — это русалочий дурман. Он часто вызывает неестественно глубокий сон, как наркоз… Мы её не разбудим. Придётся ждать, пока она проснётся сама.
Кирочка кое-как натянула сарафан на обмякшее, бесчувственное тело Аль-Мары, а затем они вдвоём с Биллом уложили её на заднем сидении служебного автомобиля.
Наползающая темнота спокойно глотала дальний свет фар. По обе стороны шоссе тянулась рыхлая серая мгла леса.
— Кто вообще такие — русалки?
— Странно, что ты спрашиваешь меня, Кира, я никогда, в отличие от тебя, с ними не встречался…
— Вот поэтому я тебя и спрашиваю. Русалки — это такое дело, что знать о них можно только теоретически, а как увидишь их — мало того, что ничего нового не поймёшь, так и всё прежнее забудешь…
— Что верно, то верно. Они оберегают себя с помощью чар от всего, что им чуждо, от наших попыток их приручать, исследовать и даже защищать. Русалки — это совершенно другой мир. Абсолютно чуждая нам цивилизация… Ребят из отдела по надзору за магией в океане, которые с ними сталкиваются чаще прочих, называют иногда ещё контактёрами. Они единственные что-то во всём этом понимают, общаются с русалками — входят в контакт. Я знаю только то, что слышал от них. Довольно мало, впрочем; контактёры чаще других гибнут, и не всегда успевают поведать то, что им довелось понять…
— Как они гибнут?
— Они просто не возвращаются или заболевают русалочьей болезнью и уходят в воду. А это всё равно что гибель, ведь для нашей цивилизации они больше уже не существуют, они теряют память, покрываются чешуёй и становятся совсем как русалки…
— У них что, амнезия наступает? Но ведь это и временно может быть…
— Не совсем амнезия. Они лишаются самой способности запоминать, становятся беспамятными.
— Ах, да… Я, кажется, что-то такое слышала от этого Принца Реки. Получается, у русалок вообще нет памяти?
— Нет. Её отсутствие напрямую связано со способностью проникать в чужие мысли. Ты хоть можешь себе представить, какой огромный объём информации несёт распахнутое перед тобою настежь человеческое сознание? Будь у русалок память, умение читать мысли свело бы их с ума.
— Бог мой, а как же они учатся?
— Никак. Им это просто не нужно. Каждую секунду они могут найти нужную им информацию в сознании любого из окружающих.
— Получается, они умные?
— Я бы не стал употреблять именно это понятие… Оно характерно для нашего мира. Русалки разумны, это неоспоримый факт, но говорить об уме как о какой-то характеристике их сознания, как мы привыкли, не совсем корректно. Они принципиально другие. И, в некотором смысле, по сравнению с нами они существа более примитивные… Они не строят городов, не ведут войн, и целыми днями только и занимаются тем, что наслаждаются жизнью всеми доступными им способами. Они никогда не переживают и не грустят, потому что у них нет памяти, они не влюбляются никогда, по этой же причине; они живут, по сути, как рыбы, они едят и совокупляются, они нежатся в тёплой воле, ничего не делают кроме этого и вполне удовлетворены таким положением дел… Им не нужен прогресс… Потому нам, людям, и кажется, что они примитивны. Но это, как ты понимаешь, только внешнее впечатление. Вывод, основанный исключительно на наших привычках и представлениях.
— Так вот почему они хотели отблагодарить меня именно таким способом! — немного разочарованно пробормотала Кирочка, — Нет у них ничего путного. Этот чешуйчатый Принц ведь вылез ко мне из реки, как он сам пояснил, в награду за то, что я помешала сбросу отходов в воду…
— Напрасно ты так думаешь. Возможно, это просто единственное из их сокровищ понятное нам, такое, какое мы сможем оценить. Рассказанное вечным языком природы, знакомым всем живым существам.