Страница 4 из 23
- А вы в этом разбираетесь?
Литератор развеселился еще пуще:
- Я хоть и училка, но и в технике кое-что шарю.
Ева открыла капот, Арсений навис над распахнутой пастью «Сёмыча». Что-то отвинтил, потом привинтил обратно. Что-то дернул, покрутил, подтянул.
- Попробуйте завести.
Ева повернула ключ. Мотор рыкнул, гавкнул и затих.
- Угу, - прогудел Цветков, почесал темечко, опять закопошился в масляных внутренностях автомобиля.
У Евы начали замерзать коленки.
- А теперь попробуйте! – раздалось из-под крышки капота.
Мотор натужно чавкнул и заработал. Ева взвизгнула от неожиданности и восторга.
- До дома доедете, но завтра же отдайте в ремонт. Там у вас… долго объяснять, но ничего хорошего у вас там нет.
- Вы точно не просто училка! Вы большой умница! – отвесила она Арсению неуклюжий комплимент.
- На том и стою, - польщено отмахнулся Цветков и попросил, демонстрируя измазанные черным и сальным пальцы: - У вас не будет тряпочки какой-нибудь или салфетки?
Ева с готовностью достала из сумочки упаковку бумажных платков и заметила у него на щеке темную полосу. Не совсем отдавая себе отчет в своих действиях, она стерла эту полосу, проведя по коже пальцем в замшевой перчатке.
Он посмотрел на нее очумело и немного затравленно.
- У вас там… грязь…вы испачкались… - оправдываясь, пролепетала Ева и, вжав голову в плечи, выпалила: - Давайте я вас подвезу!
- Не сто́ит.
- Вы на машине?
- Нет.
- Тогда почему отказываетесь?
- Это неудобно. Для вас.
- На улице холодно, того и гляди дождь пойдет, вы промокните и замерзнете. Мы завели мне машину, я хочу отплатить вам добром. Где вы живете?
- На Шишкова.
- Отлично, здесь недалеко.
- Нет-нет…
- Ну что вы как маленький?.. – вышла из себя Ева и притопнула ножкой, - Не волоком же мне вас тащить!
Арсений помолчал, глядя на уличный фонарь, горящий желтым, стеариновым светом, и сдался:
- Ну хорошо, ни вашим, ни нашим. Вы подвезете меня, но только до Советской. Оттуда я пешком.
- Идёт!
7.
Когда в салоне стало тепло от работающей печки, Арсений расстегнул пальто и кофту.
Ева не имела музыкального слуха, не понимала вкуса вин, близоруко щурилась на мир, зарабатывая тем самым лучистые морщинки, веерком расходящиеся от глаз к вискам, но зато ее аккуратный носик умел слышать запахи любой тонкости и интенсивности и различать разнообразные их нюансы.
От Арсения пахло чем-то теплым и крепким, чуть кисловатым, похожим на домашний вишневый компот, который закатывала на зиму ее бабушка, и который так приятно было пить во время простуды. От этого запаха слегка кружилась голова и пересыхало в горле. Одеколон у него что ли такой?
Радиола меланхолично транслировала неторопливый, тягучий блюз. Дворники метались по лобовому стеклу, не успевая смахивать крупные капли тяжелого осеннего дождя, мрачно рухнувшего на город с порванного ветром неба.
Ева любовно поглаживала руль «Ситроена», который устроил ей такое нечаянное счастье.
Почти всю дорогу молчали. Молчать с Арсением было до мурашек волнующе и, выражаясь Стёпкиным языком, ненапряжно.
Когда она затормозила на остановке, он поблагодарил ее за потраченное время. Слегка запнулся о собственные мысли и проглотил уже почти начатую фразу. Потом сказал чуть-чуть натянуто, словно вымеряя каждое слово:
- Вы сегодня очень красивая. Искренне завидую вашему мужу.
Прежде чем она сообразила что-то ответить, попрощался, вышел в дождь и деликатно хлопнул дверью.
В зеркало заднего вида она проследила, как он, прикрывая голову портфелем, перебежал пешеходный переход и слился с черной массой спешащего по домам народа на другой стороне улицы.
8.
В пятницу с утра Олег достал из шкафа свою дорожную сумку, покидал туда смену белья, ноутбук, набор для бритья, зарядку от телефона, какие-то документы.
- Уезжаешь? – спросила Ева.
- В Казань, срочные дела.
- Надолго?
- Скорее всего, на все выходные.
- Как всегда, - равнодушно протянула Ева и не удержалась от колкости: - А там что, нет бритвенных принадлежностей? Давно бы уже завел там себе постоянный комплект. И компьютер тоже можно бы прикупить, чтобы ноутбук всякий раз не таскать… Ты же там чаще, чем дома бываешь.
- Где – там? – с нажимом переспросил Олег.
- В Казани, где же еще? – хмыкнула Ева, - Или ты где-то в другом месте все выходные обретаешься?
- Не придумывай глупостей, котик.
В минуты, когда Ева кололась ядом праведного негодования, голос мужа, повинуясь защитной реакции, источал вязкий, сладкий мёд. Его слова выливались из надменного рта медленно, противно слипались между собой и образовывали некую бесформенную массу бессмысленного вранья. От его этих приторных интонаций Еву всю наизнанку выворачивало.
Олег ласково погладил Еву по волосам и та отшатнулась. Знает, что она не переносит его прикосновений, и нарочно лезет!
- Я тебе не котик, зайчик. Или, скорее, кролик?
- Не понимаю, о чём ты, - произнес Олег с выражением, очень похожим на искреннее недоумение.
- Уходи, пожалуйста. Я только что со смены, я устала, у меня нет сил слушать твое вранье.
Муж нарочито долго поприхорашивался перед зеркалом, гладко зализыл гелем жесткие волосы с выпуклого упрямого лба на затылок, сделал Еве ручкой и испарился.
Она мечтала иногда, что однажды он уедет и испарится уже не на два дня, а навсегда. Наверное, такие мысли лезли в голову от усталости.