Страница 43 из 127
— Поверить не могу, — воскликнул Герман. — Ну-ка, девушка, дайте мне игрушку.
Подпольный врач взял медведя и стал подходить с ним к демону. Моментально Кай разразился диким воплем и сжался в углу, прикрыв голову руками.
— Уберите!!!
Происходящее перестало быть смешным. Доктор на полном серьезе спросил:
— Ты боишься форму этой игрушки, любую игрушку, или ее взгляд тебя пугает?
— А есть разница?! Да убери уже это от меня!
— Нинель, а у вас есть еще игрушки? — спросил Герман принцессу, продолжая держать в руках мишку. Девушка достала из витрины куклы Вуду, которые она сделала похожими одну на Адониса, вторую на Кая. Врач бросил их забившемуся в угол демону и тот отпрыгнул в сторону, но так, как от мишки, не шарахался. — Хм… Если бы он боялся всех мягких игрушек, я бы решил, что у него арктофобия, если бы кукольных взглядов, то гленофобия. Но у вашего друга ужас вызывает именно эта. Кай, а вон те, на полу, тебя же не пугают?
— Не-е-ет, но в руки я их не возьму.
Адонис задумчиво потер подбородок и неожиданно воскликнул:
— Черт возьми! Это же элементарно! — хлопая себя по колену. — А мы-то все гадали, почему иногда оставались выжившие на северной границе. Все выжившие держали в руках самодельную куклу леса. Она чем-то похожа на эту.
Адонис отнял медведя у Германа и сделал к Каю шаг, отчего демон закрыл глаза и едва не продавил собой стену. Рыцарь продолжил рассказывать:
— Кукла леса похожа на медведя с пеньками ног и пуговицами глаз. По легендам они отгоняют зло. Теперь вижу, как именно. Эй, Кай, лови!
Игрушка полетела в демона, и тот от ужаса едва не лишился чувств, метнулся мимо героя, пытаясь выбежать из квартиры, но его перехватили поперек туловища и вернули в угол, где лежал медведь. Итого, паникующий черт прыгнул на Адониса, как кот на дерево, и едва не повалив бременскую конструкцию!
— Убери!!! — кричал он, когда рыцарь поддел мишку ногой, и та полетела ему в руки.
— Адик, хватит его пугать!!! — Нинель встала на защиту психического здоровья нечисти.
— Ему можно, — Адонис за ногу сдернул с себя кото-Кая, поминая ему игру в русскую рулетку, потряс перед ним игрушкой, вызывая новую волну ужаса. — А нам нельзя?
Нинель забрала медвежонка и отошла в сторону, давая демону возможность прийти в себя.
— Это же игрушка, Кай, она не страшная, она милая. Не стоит ее бояться.
Кай сглотнул и не сразу ответил.
— Да ну вас! Вы посмотрите внимательней – этот взгляд! Он же наблюдает! Там кто-то внутри есть! Это расширенные зрачки убийцы! — взывал к чужому разуму бес, сверля глазами игрушку на руках у девушки
— Это пуговицы, балбес, — смеялся рыцарь. Нинель закусила губу, она не хотела смеяться над чужой проблемой.
— Кай, у тебя никогда не было игрушек? — спросила рыжая принцесса.
— Нет, и я этому даже рад, — передернул плечами Кай. — Они жуткие!
Сжалившись, Нинель унесла трофей к себе, а демон сильно покраснел и рыкнул, злясь на улыбки уфологов и поврагов:
— Ну что?! Даже зная, как это глупо, мне все равно жутко от вида этих игрушек. Брат тоже их боялся, но любил делать игрушки сам. Пришивал пуговицы другим детям вместо глаз, и шел пугать их бездыханными тушками меня!
Рыцарь подавился смехом, улыбка сползла с его лица. Он, конечно, предполагал, что Кай не просто так убил брата, но услышать нечто подобное был не готов. Да и уфологи замерли, словно громом пораженные, раскрыв рты, собираясь задать свои вопросы. Первой опомнилась Нинель:
— Ой, посмотрите сколько времени! А нам спать пора. Да-да, восемь еще рано, но мы так устали. В общем, до завтра. Спасибо, что пришли. Принесли коробку и мишку из коробки. Приходите еще, — Вежливо выпроваживала она гостей.
А рыцарь не знал, что сказать и должен ли он говорить что-то застывшему у стены демону, продолжающему трястись от воспоминаний прошлого, где ему всего пять, и брат тычет в нос мертвым ребёнком с пуговицами вместо глаз и перешитым крест-накрест тельцем. Воспоминания показались слишком живыми, почти осязаемыми, и Кай не сразу среагировал на принесенный ему стакан воды.
— Адик, ну смотри, что ты наделал, — тихо шикнула принцесса на стушевавшегося рыцаря.
— Переживет, — попытался отмахнуться Адонис.
— Уже пережил, — зло бросила Нинель, понявшая вырвавшиеся слова о брате правильно.
Герой Сантрарза старался не показать своего беспокойства и спросил, как можно более равнодушным тоном:
— Ты за это своего брата убил?
Он не ожидал спокойного ответа в виде да или нет – вспышка гнева не удивила.
— О! Так тебя все еще беспокоит мой поступок!? — страх как вода с гуся скатился, остался гнев и раздражение. — Может, даже думаешь, что это не правда!?
— Думаю, ты хочешь казаться хуже, чем есть, и прикладываешь к нашему убеждению все свои силы. На кой тебе это, Кай? Мы последним подонком назвать тебя не можем. Это не значит, что у меня не чешутся кулаки, и я прекращу их об тебя чесать за скотское поведение. Это значит, что мы узнали тебя достаточно для отсеивания глупости от просчитанного шага, способного нас задеть.
— Ха, что же вы узнали, человечки!?
— То, что ты никогда не был настоящим повелителем демонов, — Адонис озвучил мысль, над которой начал размышлять еще в первый месяц пребывания в этом мире. Правда, он думал, будто Кай – подставное лицо, как двойники королей. Но все оказалось куда проще.
Услышав это, демон замер статуей себя, казалось, он вот-вот нападет, но нет, черт сдулся, из него будто в момент выкачали всю энергию. Не желая смотреть поврагам в глаза, он отвел взгляд в сторону, устремив взор в пол. Нинель, нерешительно коснувшись плеча юноши, попросила: