Страница 2 из 127
Демон моргнул, ему нравилось ощущать девичий аромат и чувствовать ее мягкую кожу на своем лице, но, тряхнув головой, он скинул ее руку и, облизнув с губ остаток букета, сказал:
— Я услышал тебя. Ты заботливая белочка. Может, объяснишь мне кое-что?
— Если смогу.
— Это оказалось сложнее, чем я думал, — признался бес, — Люди так уверенно и легко управляют пятерней, а у меня не выходит даже удержать пальцами чайную ложку, — попытка продемонстрировать дрожащую от напряжения руку, на которой едва сгибались пальцы. Хвост беспокойно метался по полу, начиная отбивать ритм неуспокоенной души, а бес все пробовал и пробовал поднять со стола столовый прибор. — Такое несовершенное человеческое тело оказалось таким сложным. Несмотря на точно скопированные пальцы, от косточек до нервных соединений, я не могу освоить их.
Смущение демона заставило Нинель улыбнуться.
— Кай, все нормально, здесь не нужно смущаться, — Нинель решительно пододвинула стул ближе и, оказавшись вплотную, смело взяла руку Кая в свои ладони, начиная разминать его пальцы, помогая сгибать каждый из них по очереди, поглаживая, нажимая на подушечки и даря очень необычные ощущения, от которых хвост демона в начале взметнулся к потолку, а затем упал на пол, вяло шевелясь от накатившей неги. — В детстве я сломала кисть — неудачно упала с дерева, — поделилась она, продолжая свои приятные манипуляции. — Мои пальцы как онемели и не желали слушаться. Ни шить, ни вышивать, ни играть на арфе, я не могла даже держать чайную ложку, — слабая улыбка. — И тогда старый вояка, полководец отца, показал мне, как вернуть кисти подвижность. Смотри и запоминай.
Кай наслаждался массажем чутких девичьих рук, закрыв глаза и не слушая умных слов. За это получил по рогам половником.
— А? Что? Где?
— Когда и как, — передразнила его девушка, расстроившись. — Я же для тебя стараюсь.
— А я получаю удовольствие от твоих стараний, — попытался Кай перехватить тонкую кисть и постарался помять ее в ответ, однако ему не удалось даже удержать девичью ручку. — Не думал, что пальцы это так сложно, обычно все делаю хвостом.
В доказательство слов бес ухватил руку девушки пятой конечностью и подтянул к себе, лизнув самые кончики. И получил между рогов половником еще раз.
— Дева целомудренная!
— И почему из твоих уст это слышится как оскорбление, — нахмурилась Нинель, поднимаясь. — Привыкай к рукам!
Принцесса хотела было уйти, но, заметив складку между бровей демона, вновь села и взяла его ладонь в свою, сделав вторую попытку помочь:
— Показываю еще раз, в этот раз не придуривайся.
С притворным вздохом, Кай просмотрел весь комплекс упражнений, и под надзором принцессы попробовал повторить, шевеля едва работающими пальцами. Он даже не представлял, какие мысли бродили в рыжей головке. Нинель запуталась. Она еще не до конца понимала, что в ней поменялось, но это изменение толкало ее к эшафоту, выросшему поперек дороги жизни.
— Ты жалеешь о потере когтей? — спросила она.
— Нет, — просто ответил бес и, нарушая идиллию, вновь надел ухмылку. — Я вот думаю в оборотни податься, буду иметь две ипостаси, одну из которых пристрелю во избежание конкуренции. Демона или человека? Ты как думаешь, кто из них лучше в постели? Хочешь проверить демона, пока он еще тут? — предложил бес, подмигивая и пытаясь ухватить девушку за талию.
Мучительно краснея и резко подскакивая, принцесса увернулась от тянущейся к ней руки, ее глубокий вздох и осуждающий взгляд был подобен удару кнута. Резко отвернувшись, она задрала носик, и, сухо пожелав: «Спокойной ночи», — ушла в свою комнату, запирая дверь. Там девушка позволила себе покричать в подушку, побить подушку и придушить подушку, представляя на месте постельной принадлежности одну наглую рожу.
Не смотря на привыкание к придури их адова приятеля, каждый раз ощущался укол обиды. Только что сидели и нормально общались, и тут новое напоминание его испорченности.
— Спокойной ночи, принцесса, — тихо пожелал демон, пошевелив двумя пальцами и сжав ладонь в кулак. — Спасибо тебе.
Впереди была вся ночь, которую несостоявшийся инвалид провел плодотворно, обращая обездвиженные кисти в ловкие, чувствительные органы своего тела.
Входная дверь открылась и впустила уставшего, терпко пахнущего потом Адониса.
— С возвращением, кормилец наш!
Усталый взгляд из-под нахмуренных бровей, и Кай утек обратно на кухню, а раздосадованный чем-то рыцарь отправился в душ, сразу бросая свои вещи в стирку и ставя это безобразие на кипячение. А на выходе представителя света ждал Кай с издевательскими вопросами:
— Тяжелый день? Вагоны от поезда отрывал, людей из пассажирского выгружал путем снятия с рельс и сотрясания, пока сами через двери не вывалятся?
— Ничего подобного, — устало ответил ему рыцарь, и ушел в зал к шкафу, натянул треники и завалился на заранее разложенный диван. — Сам-то почему не спишь? — ему не нужно было оглядываться, чтобы почувствовать присутствие нечисти, застывшей в дверях.
— Посмотри, — Кай продемонстрировал, как его ладони с усилием сжимаются в кулак, затем как каждый палец по отдельности распрямлялся, вновь делая ладонь раскрытым лепестком, увенчанным черными ногтями.
— Быстро ты, я думал, тебе месяцы на это дело потребуются. Короче, холодец, то есть молодец. А теперь, иди спать! — рыцарь перевернулся на живот.
Зевнув и заметив за окном признаки рассвета, черт не стал обходить разложенный диван, а с места прыгнул расслабившемуся Адонису пятками на спину, отчего тот охнул и едва не саданул кулаком по наглецу, но шустрый демон уже отпрыгнул к своей двери и, вильнув хвостом вместо пожелания хорошего сна, закрыл дверь.