Страница 69 из 96
— И?
Краса тоже говорила мне нечто о выборе достойного короля. И Грофт об этом речь заводил. Да и народ не против нормального правителя на троне иметь. А то их плотоядные помидоры сильнее тирании пугают.
— Поэтому я прошу не давать мне лишних надежд на ваши чувства, и остановиться, пока не потребовался лекарь для разбитого сердца.
Ага, кажется, поняла.
— И кому же лекарь будет клеить сердце? — молчал и нахохлился. — И с чего ты решил, что недостоин?
— Я всё ещё помню тот ужас. Вы звали, а я не мог вам помочь. Вам причиняли боль, а я не мог и пальцем пошевелить. Как может быть достоин мужчина, не способный вас защитить? — горькие слова, полные воспоминаний о страхе и боли.
Я это тоже не забыла.
До сих пор вскакиваю по ночам чувствуя запах гниения и ощущая огонь боли в спине. Кажется, вижу, как крылья феи падают на пол, а Вергинда укладывают на стол, собираясь препарировать.
— Тебя это гложет? Помилуй, Люци, ты был ранен, и весьма серьёзно. Но ты спас меня. Не кто-то другой, а ты! К тому же, — добавила рассеяно, — меня не нужно постоянно спасать и оберегать. И, тем более, корить себя за мою дурость не стоит. Или уже забыл, по чьей прихоти мы пошли на то кладбище?
Повисла неловкая тишина. Люциус не был согласен с моими выводами, но молчал. Я вновь нарушила тишину:
— Скажи, если бы ты повстречал меня на болоте в башне, стерегущую принцессу, ты бы кого выбрал: принцессу или ведьму?
—К чему этот вопрос, моя королева? — он растерялся.
— К тому, что я пользуюсь случаем, раз судьба нас свела, — смотрю в сторону. Вздыхаю. Объясняю одну деталь, которую в ведьмах многие призирают: — Знаешь, ведьмы не умеют любить. Нас сложно добиться, ещё сложнее удержать. Мы как ветер, и не можем быть там, где не ощущаем себя свободными. Спим с мужчинами и рожаем детей без обязательств, возлагаемых чувствами и браком. Поэтому и нет счастливых сказок о ведьмах и колдунах. Но моя мама так отчаянно хотела быть любимой, что уже не могла ответить, притворяется она или действительно любит. И я, похоже, в неё пошла. — Смотрела в его глаза и видела свое отражение. Пыталась понять, о чем этот мужчина думал. — Я не знаю, люблю ли тебя по-настоящему, но знаю, что буду жалеть, если не попытаюсь быть с тобой. А если ты боишься ранить свои чувства, то можешь игнорировать меня. Возможно, ты прав, и скоро это пройдет, как наваждение или болезнь.
— Это не пройдет, — пришел тихий ответ, — но если начать наш роман, настанет время, когда его придется рвать силой. Придет момент выйти вам за будущего короля, ради блага королевства. И я не смогу после оставаться вашим телохранителем. А значит, не смогу защищать вас, когда защита вам будет нужна.
— Так продолжай быть им. Продолжай хранить меня.
Я покраснела. Не знаю почему, но покраснела. Впервые встречаю такого мужчину. Это не те кавалеры, которые были у меня раньше. Не сельские щенки, пытающиеся подластиться. Не заграничные туристы, ищущие экзотики. Не парни на одну ночь. Если любить такого человека, то искренне и всю жизнь. После этого я уже не смогла сказать Красе, что никогда не точила когти о чистые чувства, но дальше держать себя в руках казалось невыносимо больно!
— Поцелуй меня, — и пусть не будет больше поводов жалеть.
Целует. Слишком целомудренно и нежно. Совсем не так, как мне нравится, но это окончательно сносит крышу.
Машу палочкой, отгораживаю нас сплошной стеной терния и полностью оправдываю фразу старух, уверенных в наших умениях дурить головы мужикам. Собственно, это умение есть у всех женщин, не только у ведьм.
— Госп…хм… Милада, вы правда не применяли магию, чтобы очаровать меня?
— Даже женские штучки, — я мурчала довольной кошкой в кольце его рук. — А ты думал, зелье по вечерам в чай подливала, под луной голой танцевала, душу заложила?
— Не думаю, что вы ради меня пошли бы на такие странные деяния.
— Допустим, танцы под луной и приворотные зелья – это не миф. Но во дворце мне было не до этого. Я даже рада, что брат мне подсунул эти проклятые земли, смотри, как мы в отношениях разобрались.
Его тянуло улыбаться, я и сама радовалась. Но стоило уже идти смотреть на результат затеянной игры
Он одевается излишне быстро и торопливо. Мне это не понравилось. Начала мешать и снова раздевать.
И почему я чувствовала себя развратителем?
***
Возвратились в тот зал, с которого началась игра.
Я, как могла, дрессировала своего мужчину, истребляя в нем неуверенность в себе и неуемную скромность. Он не хотел афишировать наши отношения. С трудом заставила взять себя за руку, за что получила кило смущения.
Было у меня дело в прошлом, соблазнилась парнем младше себя, ещё и девственником, и вот этот мужик – его утрированная форма. Хорошо хоть договорились наедине звать друг друга по именам. Знаю, что я и так зову его без почестей, зато он с этого момента обещал звать меня просто Миладой.
Неудобный в эксплуатации мужчина всё страшился реакции окружающих на наше некорректное поведение и удара по королевской репутации, поэтому сильно удивился, увидев, что друзьям не до наших отношений.
У каждого из принцев по десятку крыс в руках, все кусаются, мужчины нервничали, Краса ржала. Но вот подруга заметила нашу пару и начала закругляться.
— Чары развеет поцелуй, вон Миладу уже по-це-ло-ва-ли, — ехидство и радость прям выпирала.
Принцы целовали крыс, пока не доходили до заколдованных принцесс. И вот, перед Семионом предстала служанка, а перед Игнасио принцесса. Один доволен, второй нет. Руслан требовал переигровки, Краса угрожала ему зельем. Элла начала нести бред, про надругательства над её чувствами. Типа её поцеловали и обязаны жениться.