Страница 90 из 95
Раз в шесть лет все десять Сыновей, ведомые жрецами Огня и Океана, спускались в глубины горного Храма.
Но прежде них в священные залы заводились десять быков. Жизни этих животных жрецы обещали Богам. Святилище Богов никогда не оскверняли кровью недостойных дикарей. Быков крепко привязывали к десяти колоннам из орихалка, на поверхности которых мастера по камню изобразили историю Нуатла от тех первых дней, когда Боги только сотворили первую женщину и рассудили, что будут брать ее по очереди.
Анкхарат не может глядеть на эту женщину на первой золотой колонне. Вместо Богини он видит совсем другую женщину.
Быков оставляли в Храме на девять дней, без пищи и воды, и лишь то животное, которые оставалось в живых, приносилось в жертву Богам, когда десять Сыновей Бога входили под своды Храма безоружными и готовыми к божественному откровению.
Ко встречи с Богами Анкхарат, оказался, не готов.
«Прости, если можешь».
Он не смог предупредить ее. А этих слов недостаточно для той, кем она была него. Теперь он это понимает.
Он слышал, как она что-то выкрикнула на том самом языке, когда лодка начала удалятся. Вряд ли это было что-то хорошее. Тот язык обладает силой. Наверное, он все-таки ошибся, не предупредив ее. Хотя бы случайных проклятий можно было избежать. А в том, что это были проклятия, его уверенность крепнет день ото дня.
В запертой зале Храма они сидят полураздетые, в одних только набедренных повязках, и смотрят на разожженное в центре залы пламя.
В эти дни в пламени Боги показывают прошлое и будущее.
Анкхарат видит в пламени женщину, которую отослал из Сердца Мира ради нее же самой. И до сих пор слышит ее крики.
Но чаще он вспоминает ее стоны.
Ему тоже кое-что известно о чувствах. Так он сказал. Теперь ему известно, пожалуй, даже больше, чем должно быть известно мужчине для спокойной жизни в Нуатле.
Анкхарат потерял счет днем. Дурманящие напитки отгоняют его сон. Изредка они пьют соленую воду из одной чаши, передавая ее по кругу, в знак почтения перед Богом Океана. Когда они убьют последнего из выживших быков, — а ему уже отказывают силы, и он лежит на пучках соломы и часто дышит, — они будут пить его кровь. Тоже в честь Богов. Кровь соленая, как океан, и красная, как плодородная земля Нуатла.
Девять туш быков лежат возле колонн, все еще привязанные. В зале витает отчетливый запах смерти. Анкхарат знает, скоро смерть коснется их самих.
Десять Сыновей сидят полукругом и не отводят глаз от языков пламени. В эти дни с каждым из них разговаривают их настоящие отцы — Боги.
Анкхарат не слышит Богов. Он понимает, что, скорей всего, вызвал их гнев, потому что стремился к удовольствию, но так и не дал жизнь сыну. Анкхарат не чувствует раскаяния. Если бы было позволено, он бы проживал дни и ночи рядом с ней снова и снова.
Однажды сидящий неподалеку от Аталаса Саймир начинает плакать.
— Не убивай их, — шепчет он едва слышно, — не убивай.
Но Анкхарат слышит и понимает, что не ошибся. Он касается Аталаса, пытается заговорить, но не может. Слов нет. Когда Аталас останавливает на нем свои одурманенные глаза, память подводит Анкхарата. Он не помнит, что должен был сказать старшему брату.
Лицо седобородого Аталаса осунулось. Кожа под глазами потемнела и впала. Но, кажется, Аталасу и без него есть, что ему сказать:
— Я знаю, — шепчет Аталас, — знаю, что ты чувствуешь. Когда-то я тоже был молод. Когда-то я тоже встретил ее. Она была третьей…
Анкхарат не понимает, о ком или о чем говорит Аталас. Но брат не унимается, хватает его за руки, кричит:
— Пусть приходят! Пусть сравняют эту гору с землей! Где они?! Пусть прервут мои мучения! Столько лет, столько лет я оплакиваю ее…
Другие братья отрываются от пламени. Смотрят на них с удивлением. Анкхарат ощущает на себе тяжелый взгляд Асгейрра.
Анкхарат в последний раз провел Асгейрра. Теперь бояться нечего. Черный человек рассказал ему, что Асгейрр приходил к нему, обещал дары и горы орихалка только за то, если он убьет одну-единственную женщину.
Избранницу Анкхарата.
Асгейрр не поскупился, нашел лучшего убийцу в Нуатле, но он опоздал. Анкхарат нашел его раньше. И подкупил его тоже раньше.
Анкхарат снова думает о женщине и никак не может сосредоточиться на Богах. Сдавленно мычит умирающий бык. Трещат факелы и пламя ритуального костра, накаляя воздух.
С тихим шорохом сыпется песок через узкое отверстие в глиняной чаше, закрепленной на стене. Когда песок кончится, они убьют быка. После выпьют его горячей крови, снова наполнят чашу заранее отведенной порцией песка и будут ждать новых откровений, но Анкхарат уверен — ждать придется недолго.
Бык не умирает к тому мигу, когда в чаши не остается ни песчинки. Он лежит на боку и стонет. Бык истощен и умирает.
Они тоже могут умереть, понимает Анкхарат, когда братья поднимаются и оставляют костер. Каждый из них снимает с креплений на десяти колоннах короткие ритуальные ножи из черного камня.