Страница 89 из 95
Эта мысль пока не очень помогает. Боль все равно не утихает. Это больно, Анкхарат. Очень больно.
Я иду вперед. Я помню тебя, помню ночи с тобой, и я знаю только одного человека, который объяснит мне, что нужно делать дальше. Что нам ждать дальше. Он умный, очень умный.
Его зовут Питер. Жаль, что вы никогда не познакомитесь.
Он полюбил другую, сейчас я скажу ей, что она подходит ему больше, чем я. Гораздо, гораздо больше. Если дойду.
А я дойду. Обязательно дойду. Ради нас. Ради них.
Ради целого мира, чью историю я не знаю, но они знают. Я, наконец, оценила знания своих друзей.
Лучше поздно, чем никогда? Не знаю. Может быть.
Я иду, ковыляю. Иногда запрокидываю голову и глотаю капли дождя. Внутри меня бушует огонь. Я зла, очень зла на тебя, Анкхарат. Тебе повезло, что я так далеко.
Синие отблески скорой помощи меркнут, машины обдают меня водой. Я могла бы попросить их подвезти меня, если бы внутри них были водители. Но за рулем никого нет.
Это сон, мираж или видение воспаленного разума, сейчас это не важно. Конечно, мне ведь дали какое-то успокоительное, иди знай, что они развели в нем. Но иначе я бы не оказалась здесь. Не смогла бы повернуть время вспять. И снова встретиться с погибшими друзьями.
Мимо проносятся одни и те же машины. Синяя, красная. Красная, синяя. Это закрома моего подсознания. Не исключено, что именно они проезжали мимо меня, когда я мчалась, не разбирая дороги. Это не я, это мозг запомнил их.
Почему же, мозг, ты не запомнил ничего полезного? Например, разговоры Питера и Хлои, которые я слушала часами? Мне не пришлось бы тащиться полумертвой в кафе в надежде вытащить из друзей толику полезной информации, которая может пригодиться мне в первобытном мире.
Я различаю огни придорожного кафе. И вижу Питера.
Теперь это действительно он. Питер стоит так же, как я и запомнила. Вскочил на ноги, опрокинув табурет позади себя. Смотрит через стекло на меня, которой не должно быть на парковке в этот миг.
Но я снова здесь. Потому что меня снова предали.
Я простила их, Анкхарат, тебя должно это успокаивать. Вероятно, и у тебя тоже есть шанс. Когда-нибудь. Не сейчас. Сейчас можешь даже не искать меня. Бесполезно.
Питер стоит, даже не моргая. Неведомая сила держит его. Таких воспоминаний в моем разуме нет. Я не знаю, что происходило здесь, когда ушла.
Я медленно ковыляю к стеклянной двери у входа в кафе.
Время замерло. Я запомнила его таким. Все, как было, когда я выбежала прочь. Этот мир умер для меня в этот самый миг. Разбился вдребезги, как тот стакан, что завис в воздухе в сантиметре от пола у столица возле дверей. Сейчас я не услышу звона бьющегося стекла. Сейчас мир замер, не понимая, что я делаю там, где меня быть не должно.
Официантка наливает кофе, но чашка не переполняется. Мужчина разинул рот, готовясь впихнуть в себя тройной бургер. Жир застыл на его пальцах. Его сын размазывает кетчуп ровным слоем по столешнице.
Я не видела всего этого раньше, не запомнила. Я вылетела из кафе и потом разбилась в аварии.
Но сейчас я иду к столику, за которым сидит Хлоя. Я снова вижу карандаш в ее рыжих локонах. Она собрала волосы на затылке, как только она одна умела — небрежность с примесью элегантности.
Мне до нее далеко. Во многом. Думаю, Хлоя научилась бы плести ожерелья из ракушек гораздо быстрее и лучше меня, если бы оказалась на моем месте.
Питер стоит возле стола и смотрит на пустую парковку, на которой он в последний раз меня видел.
Я сажусь на свое место. Там пустая тарелка, я жадно и с аппетитом ела, пока они обсуждали прочитанное в книгах. Я не слушала их. Как обычно.
Сейчас я тщательно всматриваюсь в застывшие лица друзей. На веснушки Хлои. На настоящего Питера, совсем не похожего на Анкхарата. Перед ними стопки книг и раскрытая тетрадь с переводом Питера.
Я не успела сказать им, пока они были живы, как сильно недооценивала их знания и увлечение историей.
Я говорю им это сейчас, хотя они и похожи на две восковые куклы в музее моих воспоминаний. Говорю, что они двое очень подходят друг другу. Что мне жаль и я прошу у них прощения.
А после тянусь через стол к раскрытой книге перед Хлоей. Издали вижу подчеркнутые маркером предложения. Маркер лежит рядом с ее рукой, но я закрываю книгу и читаю на обложке:
«Льюис Спенс. Атлантида. История исчезнувшей цивилизации».