Самый бесполезный мутант

Мина некоторое время смотрела на него совершенно оторопело.

– Не говорила? Вы же подруги… Может быть, ты могла бы её уговорить? Конечно, ты едва ли захочешь…

– А ты хотел бы, чтобы она осталась?

Джаггернаут зло пялился на свои ногти.

– Вообще-то да. Хотя иногда - нет. Я много думал о том нашем разговоре, про любовь и всё такое. Ну и вот смотри… Она очень спокойная. Она меня не боится. Конечно, это нормально, чтобы меня боялись, но если кто-то не боится - это вызывает, знаешь ли, интерес и уважение. И её способность - вроде бы, никак с моей не связана, но в то же время, она ведь может действовать на чужую нервную систему, так? Значит, может вырубить меня, если я причиню ей какой-то вред, а у меня ж это легко… Ну, понятно, это вовсе не значит, что я ей интересен. Это надо совсем ненормальной быть… Но хватит того, что она мне интересна. Когда я говорю с ней, мне кажется, она способна меня понять. И вот разве можно позволить, чтобы она ушла? Как подумаю об этом - что она может уйти после того, как мы с ней столько хорошо говорили, после этого торта - у меня в глазах темнеет просто. Но с другой стороны - бесит это всё, знаешь, и может, и лучше б было, чтоб она ушла. Чтоб всё было как раньше… Вот и что мне делать, а? ты бы на моём месте что делала?

– Джаггернаут, я и на своём месте не знаю, что делать.

– Молодец, Алекс. Оба молодцы. Вот теперь они точно не останутся.

– Да уж, как-то это… некрасиво, - пробормотал Саймон.

– Это хотя бы стоило того? - продолжал разнос Магнето, - что-то полезное узнали?

– Ну что, - рыкнула на Алекса Мистик, которой вовсе не улыбалось выслушивать всё это незнамо даже за что, - теперь-то ты скажешь?

– Да, Алекс, поделись, пожалуйста, с коллективом. Дело действительно было в её способности?

Провидец переплёл пальцы рук.

– Можно и так сказать, да. Очень… редкая способность. Думаю, один случай на миллиард. Я, правда, пока не знаю, как её можно применить…

– Ты не мог бы обойтись без лирики и перейти к конкретике? Что за способность?

Телепат спокойно улыбался, явно наслаждаясь происходящим.

– Я не смогу описать словами. Да и думаю, вы мне просто не поверите. Я мог бы показать, что я увидел… Но ведь мы с вами ещё давно договорились, что я не лезу в вашу голову, если хочу жить, так?

Магнето вперил в него очень тяжёлый взгляд. Тот, как говорится, и ухом не повёл.

– Провидец, ты не мог бы всё же перестать испытывать моё терпение?

– Нет. Я был морально травмирован, знаете ли. Почему бы вам не спросить её саму? Уверен, вам, - он сделал акцент на этом слове, - она ответит.

========== Часть 8 ==========

Разбудил Мину стук в дверь. Разбудил? Оказывается, она всё же смогла уснуть, после всего вчерашнего? Да… Даже тетрадь отложила, прекратив исписывать и яростно черкать листы.

– Кто там?

– Мина, ты уже не спишь? Нам нужно поговорить. Если ты не против - сейчас.

Ну вот. Закономерный финал ночных делегаций, что ни говори. И насколько бы ужасно ни было предстоящее - немного успокаивает то, что ничего более ужасного в этой окончательно пущенной под откос жизни уже не будет, главное как-то пережить это. Ну или не пережить, тоже вариант вполне себе. Какая, к чёрту, разница? Последние песчинки мирно покоятся на вершине горки песка, и не вернуть уже ничего, ни одной утёкшей минуты… Да и слава богу, пожалуй. Дежурно посмеявшись над мыслью Санни о шпингалете, Мина впрыгнула в халат.

– Конечно, заходите. Вероятно, вы о том, что трое суток истекли, и… - она нервно взялась за рюкзак, потом за лежащую на столе тетрадь, яснее ясного напоминавшей о полном фиаско её намерений встретить утро полностью собравшейся (это могло б быть хорошим уроком, что определяться в ключевых решениях собственной жизни нужно до того, как эта жизнь впечатывает тебя мордой в стену, жаль только, урок не пригодится, ибо что бы ни было далее, будет различаться не более, чем оттенки кошмара), и, так и не доведя ни одно действие до конца, скрестила руки на груди, по-прежнему не глядя на вошедшего Магнето.

– Я вижу, ты собирала вещи?

– Да, собирала, и… Ну, нищему собраться - только подпоясаться…

Какого чёрта. Какого грёбаного чёрта, почему нельзя было дождаться её к завтраку, когда она всё-таки соберёт остатки размазанного по тверди земной самообладания, выберет, что из этого придётся унести на себе и может, даже подберёт какие-то слова, что за свинский закон жизни обязательно добивать лежачего? Хотя даже сейчас уверенности нет, что она решилась бы выползти хоть в кухню, хоть куда бы то ни было, а не так и сидела бы в халате и растрёпанных чувствах, пока кто-нибудь всё же не решил проверить, жива ли она там.

– То есть, ты окончательно ещё не решилась?

Она обернулась, покачиваясь, перекатываясь с пятки на носок, глядя в сторону.

– Я… Нет. Разумеется, ни на что я не решилась. Если б решительность - это было про меня, это было б заметно раньше, разве нет? Я не знаю, что делать. Я понимаю, что должна уйти, потому что здесь не место бесполезным недоразумениям вроде меня, и я не могу дальше испытывать ваше терпение, а особенно после… и я понимаю, что не могу уйти, потому что мои друзья - я вижу и чувствую это - хотят остаться. И я знаю, что - если даже я найду слова, чтобы объяснить моим друзьям всё это - понятия не имею, куда идти.

Это же не кажется, что он просто источает спокойное превосходство? Излучает, как ядерный реактор. Это излучение, по идее, должно к полу прибить, если не отправить вообще на технический этаж, как удаётся держаться, и главное - на кой теперь?

– Об этом можешь не беспокоиться. Алекс обеспечит тебе документы, а Мистик доставит до места… Что ты думаешь о Пуэрто-Рико или Гуаме?

Ничего. Ничего она о них не думала, сколько себя помнила. Слышала эти названия на уроке географии, в список мест, которые хотела бы посетить, вроде не вносила.

– Как вы решите, - тихо ответила Мина.

Он подошёл ближе, наблюдал, видимо, как она дрожащими руками запихивает в рюкзак тетрадь, полотенце - оно-то уж точно кому тут будет нужно, шарит в складках одеяла ручку.

– Если всё дело было в том, чтобы помочь тебе решиться, сделать выбор за тебя - я сделаю. Не беспокойся о своих друзьях, мы сумеем им всё объяснить. Они любят тебя, не сомневайся, любят. И хотели бы, чтобы ты была в спокойном, тихом месте, подальше от войны…

В общем-то, эти неинкорпорированные территории - действительно тихое место. Кладбищенски тихое порой. И на самом деле это странная идея, новое лицо там должно вызвать удивление, потому что нормальные люди оттуда уезжают, а не приезжают. Получится ли там найти работу? Ну, куда она денется… Шикарной жизни, понятно, не ожидается, но и не нужна она.

– Вы правы, - Мина чувствовала, что в глазах стоит горячая вода, всё никак не желающая конденсироваться. Пуэрто-Рико… что она помнит о Пуэрто-Рико? Что-то про лягушек. И что оттуда родом Рикки Мартин, любимый певец Глори…

– Здесь ты будешь страдать. Это слишком хорошо видно. Сравнивать себя с теми, кто более успешен… Я не буду надеяться, что ты не держишь на нас никакой обиды, и в сущности, это не важно. Главное - что тебе будет лучше вдали от нас… Я хотел бы просить тебя об одном - не презирай свою способность. Какая она есть, она часть тебя, необходимая и важная часть. Люби её, гордись ею. Развей её до максимально возможных высот…

Она нервно усмехнулась, осознавая услышанное.

– Так и сделаю. Видимо, стихи начну писать, больше что?

Кажется, это лёгкое замешательство можно почувствовать кожей.

– Стихи?

– Не обращайте внимания, - Мина обернулась, - спасибо вам. Сама я никогда не решилась бы, наверное, стояла бы, как буриданов осёл, над равно желанными и чуждыми вариантами… Когда отправляемся? Сейчас? Ну ладно, - если кокон этой мучительной неопределённости разорван - то не всё ли равно? - значит, я тоже могу вас кое о чём попросить? Желать вам победить - это, наверное, будет чересчур, но по крайней мере, - к чёрту, к чёрту, если она всё равно уезжает, лучше, говорят, жалеть о сделанном, чем о несделанном, - выживите, - она сделала ещё один шаг и обняла его, - живите. Сколько получится. И оставайтесь свободным…