Страница 111 из 320
- Да-да, обязательно скажу! И вам спасибо за приглашение. Мы... мы придем, обещаю! - с чувством жгучей неловкости за то, что стала еще одним человеком, использовавшим ее доверчивость в своих целях, я поспешила положить трубку.
- Черт, да что же это все значит? - озабоченно пробормотала я, выходя из кабинки и потирая виски, чтобы хоть немного сосредоточиться и уложить информацию в одну связную цепочку.
Но, как я ни старалась, ничего не получалось, ровным счетом ничего. В происходящем я не видела ни логики, ни последовательности, только новые загадки. По какой-то неизвестной причине Ярослав совершенно забросил учебу, находясь в здравом уме и доброй памяти. При этом он почему-то ни разу не позвонил мне, не дал о себе знать, хотя я активно зазывала его на все те мероприятия, куда посылала меня Вадим Робертович. Что могло быть этому причиной? Обида? Да нет, скорее ненужная таинственность.
И, тем не менее, он где-то пропадает, не сидит целыми днями дома, отгородившись от мира, ведь не зря Жанна Павловна сетовала на его вечное отсутствие. Может быть, Ярослав решил переехать к своему тайному возлюбленному? Так почему тогда ничего не сообщил мне, ведь, несмотря на неразглашение главной тайны – что же это за человек - в сфере сердечных дел между нами давно установилось полное доверие.
Головоломка получалась совсем уж мудреной, и я в очередной раз пожалела, что у меня нет аналитических способностей Марка, который всегда легко, будто играючи, складывал в единый паззл разрозненные части любой \ головоломки. Чувствуя, как это имя привычно отозвалось в сердце угрожающе-жаркой волной, я рассеянно дотронулась пальцами к запястью левой руки, где осталось несколько свежих ожогов, вызванных очередным приступом паники из-за ситуации с Ярославом - и тут же одернула себя.
Не хватало еще совсем расклеиться из-за неуместных воспоминаний о Марке, на которые я пыталась наложить табу, но время от времени позорно срывалась. Нет, я не могу, просто не имею права дать слабинку. Плакать и жалеть себя, прижигая сигаретами боль и отчаяние я буду потом, когда все закончится и я найду Ярослава. Сейчас надо было действовать – без размышлений, страданий и неуместных душевных мук.
Я должна поймать, увидеть Яра во что бы то ни стало. Как именно? Да хотя бы перехватить его у подъезда родительского дома, ведь мне было известно, что изредка он показывается там. Поймать - и потребовать объяснений. Устроить скандал, намылить ему ею, пусть угрозами и шантажом, но вернуть в университет и помочь решить все проблемы, даже против его желания.
Именно этими мыслями – на что придется пойти, лишь бы вновь затащить Ярослава на учебу, я была озабочена, притаившись в беседке напротив его дома, словно шпион. Положение мое, несмотря на первоначальные радостные надежды, было незавидным. Мороз с наступлением ночи все усиливался, в темноте я плохо различала проходящих мимо людей, а подбираться ближе было страшно, иначе вместо долгожданной встречи с Ярославом могла состояться встреча с его родителями, не такая долгожданная и крайне нежелательная.
Тоскливо глядя на веселые огоньки в окнах многоэтажек, я грела замерзшие пальцы дыханием и жалела, что так опрометчиво бросилась из переговорного пункта прямо сюда, во двор, не прихватив с собой ни перчаток, ни термоса с теплым чаем. На что я надеялась? На то, что ждать придется недолго и Яр сразу же прибежит, на расстоянии почувствовав мое беспокойство? Или на то, что смогу согреться одними лишь мыслями о нашем безоблачном будущем, которое обязательно наступит после того, как он закроет все долги и сдаст сессию?
Когда от холода, который, казалось, пробрался сквозь куртку и покалывал тело тысячей маленьких иголок, перестали спасать даже прыжки вокруг беседки и кратковременные попытки отогреться в ближайшем подъезде, я начала малодушно подумывать о том, чтобы уйти ни с чем. Для полного счастья не хватало только опоздать на метро и остаться ночевать на улице. Тогда мне была гарантирована участь девочки со спичками из печально известной сказки. Хотя, изначально даже та девочка находилась в положении более выигрышном - у нее хотя бы спички были, а у меня нет. Ни спичек, ни сигарет.
Внезапно мне жутко, до дрожи в пальцах захотелось курить. Вот бы, прямо сейчас, оказаться в общежитии, на знакомом балконе, глубоко затянуться, а потом медленно выпускать дым затейливыми колечками, глядя на звезды. И не думать о том, что делать с этой дурацкой ситуацией, о том, что я поздно спохватилась и раньше надо было начинать поиски. Главный вопрос, мучивший меня, так и не был решен. Я по-прежнему не знала, что делать завтра - вновь приходить сюда и ждать или, все же, попросить помощи у Вадима Робертовича.
Совершенно позабыв о заледеневших руках и ногах, я стояла на морозе, увлеченная безрадостными размышлениями, не желая уходить, и в то же время понимая всю невозможность оставаться здесь дальше. Уже перевалило за одиннадцатый час ночи - до последнего поезда метро оставалось чуть больше сорока минут, да и жизнерадостные огоньки в окнах начинали постепенно угасать - город засыпал. Я осталась совершенно одна посреди огромного, пустого двора, окруженная грозной стеной безмолвных домов-великанов, которые смотрели на меня недоуменно и осуждающе.
Нужно было уходить. Прямо сейчас.
Низко опустив голову и тяжело вздохнув от осознания своего полнейшего фиаско, я, наконец, сдвинулась с места и пошла в направлении большой арки, ведущей к автобусной остановке, откуда можно было добраться к станции метро. Осознание безвозвратно потерянного времени давило на плечи, но я пыталась отогнать беспокойные мысли, утешаясь тем, что приду завтра. И послезавтра. И если надо - после послезавтра, но поймаю Ярослава здесь. Поймаю, чего бы мне этого не стоило.
Увлеченная подобными размышлениями, горькую правду которых усиливала сгустившаяся темень, я опомнилась лшь тогда, когда в плохо освещенной арке натолкнулась на такого же одинокого и позднего путника, шедшего мне навстречу со стороны ярко освещенной улицы. Растерянно захлопав глазами и жмурясь от огней, бьющих в лицо из-за спины возникшей на пути фигуры, только спустя несколько секунд я сообразила, кто передо мной и чуть не вскрикнула от радости.