Страница 18 из 142
- Чему радоваться? Тебе одиноко и пообщаться захотелось – понятно. Что пообщаться ни с кем-нибудь, а со мной, личностью выдающейся и незаурядной, – спасибо. Но ты реально ступил. Перекрестьянствовал, наверно, сермяжной философией перепроникся… Думаешь, легко ментальную связь в этом метаморфированном тельце с самим собой, изначальным Камагулонисом, поддерживать? Сорок процентов энергии на эту ерунду уходит. Еще пятьдесят на стабилизацию образа в антрацитовой протоплазме. Из оставшихся десяти еще девять целых восемь десятых заняты на поддержание обратной с тобой связи… Думаешь, оставшихся двух десятых достаточно на философские тары-бары?
Ёксель-моксель, а ведь я действительно ступил. Привык, блин, к явлениям Вруна – то в виде симбионта кентаврообразного в Шаровом гроте, то в виде голограммы в Ближнем космосе, и не подумал, что он мне таковым являлся, потому что именно таким его представить Камагулонису удавалось запросто.
- Ну, извини, - говорю и голову – вниз, осознал, мол.
А гадский Пульчинелла вместо простого человеческого: «Ладно, проехали!» - прикалываться начал! Понятно, из-за двух десятых процентов прикалываться у него лучше всего получалось – и отнюдь не на уровне тонкого и интеллектуального юмора:
- А может ты, Степашка, меня на пробу сделал? Выбрал для первого блина кого не жалко, если блин комом выйдет? Чтобы руку набить, прежде чем, как гормонально озабоченному недорослю подобает, из антрацитовой праматерии веселых и не шибко добродетельных девиц для утех плотских понаделать? Знаем мы таких! Видали-с!
- Ты, носатый, совсем охренел?!! – я от возмущения подскочил, а горы на горизонте трястись начали. – Делать мне нечего, только про каких-то там девиц думать!
- Не про каких-то, а про не шибко добродетельных! И представь: ты их в натуре пачками из антрацитовых медузят налепить можешь – хоть блондинок, хоть брюнеток, хоть вообще рыжих. И сразу голыми!
- Убью!!! – заорал я и с кулаками на Пульчинеллу кинулся. В последний момент уже занесенный над его носатой башкой кулак в воздухе задержал – а то ка-а-к брызнуло бы!
Чтобы не брызнуло, потому и удержался.
Не подумайте, я порядочным не выставляюсь и обликом моралес не выпендриваюсь. Гормональный взрыв – он, того… хм… имеет место быть. Но ничего похожего на пошлости, Вруном озвученные, в голову не приходило. Ни днем, ни ночью. Особенно ночью: я же во сне мышонковскую часть моей нынешней двойной жизни проживаю, а там рядом Ленка, перед которой даже за мысли на эту тему…
- Вот и чудненько! – Врун подождал, пока я кулак опущу, зевнул – мол, вот как ему влом дальше со мною, обидчивым и агрессивным, умные разговоры разговаривать. – Тогда я пойду, лады?
- Как-то не по-людски… Может, переиграем? Мне и правда…
- О том и речь, Степан Камагулонский, чтобы переиграть. Я в этом теле из последних сил сдерживаюсь, еще минут пять и…
- Хоть намекни, в каком виде мне тебя вторым дублем заказать, чтобы тебе комфортно было.
- Не догадаться? А высокие технологии на что? Ассоциации из фантастических фильмов? Если тебе тяжело с подсознанием без посредников общаться и без моей физиономии перед глазами, к которой ты явно неравнодушен, то какая разница, будет ли моя физиономия с прочей анатомией перед тобой не во плоти, а виртуально маячить? Дальше сам думай! Когда надумаешь и поймешь, что классно придумал, – позовешь, и покалякаем!
На вежливое «до свидания» Врун так же, как и на «спасибо» размениваться не стал - молча к воде покатился, на ходу в очертаниях оплывая. Но на прощание еще шутку юмора из той же серии, что давеча, выкинул, паскудник. В последний момент та-а-кое из себя изобразил, му… чудак, короче, что у меня реально лицо малиновым жаром заполыхало, а из ушей пар пошел. Если бы Ленка Погудина рядом была, пришлось бы утопиться со стыда.
В каком диалоговом формате в будущем с Камагулогисом-Вруном общаться, я почти сразу придумал. И чего, спрашивается, было сразу не сообразить? И почти ждать не пришлось, как снусмумрики желаемое доставили - браслет со специальными чипами и пусковой кнопкой. Покруче лампы Аладдина. При аналогичной вызывательной функции вполне современный прибамбас. Как у Шварценнегера в фильме «Вспомнить все». На кнопочку надавишь - и рядом объемное изображение Уважаемого Заместителя и Пресс-секретаря нарисуется. С эффектом сфокусированного на изображение звука, когда Уважаемый Пресс заговорить изволит.
Спешить с надавливанием не стал. Прежде самостоятельно некоторые гипотезы-предположения прокручу, а после с тем, чего не пойму, у «О, Учииителя» на консультацию напрошусь.
Конечно, и без консультации могу. Достаточно мысленно приказать: «К базе данных Камагулониса подключиться желаю!» - и битте. Но… Не хочется ответственностью с кем бы то ни было делиться. Никуда не денусь, придется, но не хочется. Так сильно не хочется, что под любым предлогом и любой ерундой готов заниматься, лишь бы не думать, о чем после визита на Гадость думалось. О том, что с суперпупернапупырченностью развели-таки меня. Подключили на участие в глобальном космогоническом процессе, и соскочить уже не выйдет. В такой процесс ненапупырченному лучше не ввязываться – напрасные хлопоты с неизбежным летальным исходом. Поэтому мне суперпупернапупырченность, выходит, и дадена. У кого-то (я даже догадываюсь, у кого) фишка легла, что без моего участия не обойтись, а космогоническое дело делать по-любому надо. Вот и подтолкнули слегка в нужном направлении. Хотя, как бы я ни ворчал, все равно бы в эту историю вляпался.