Страница 8 из 66
Зря он завёл разговор про маму.
Я старалась о ней не думать. Даже забыть про эту женщину, когда-то родившую меня на свет.
Может, в моем детстве, о котором я мало что помню, она и была хорошей матерью. Но в моем сознательном возрасте уже нет.
Да, она меня любила. Заботилась, переживала... когда могла это делать. Но такое с каждым годом становилось все реже. Маме другое стало важней. Она уходила в свой мир, наслаждаясь им. И на все остальное ей было плевать.
Я не пойму ее. Не прощу. Это из-за нее в моей жизни все так. Из-за ее слабости...
Для всех она сейчас находилась в санатории. А по факту, в частной клинике. Депрессия да, имела место быть. Но на какой почве...
– Ну так что, суши будешь? – повторил свои вопрос Ден.
Я кивнула.
Суши – это лучше, чем бутерброды.
Ден подошел к двери, открыл и пообщался пару минут с охранником, которого он оставлял приглядывать за мной. Ну тот и приглядывал, даже в комнату со мной поперся и стоял у приоткрытой двери ванной, пока я принимала душ. Когда переодевалась в комнате, тоже стоял спиной, не подсматривал.
А какие жуткие шмотки он мне принес! Дело не в фасонах, фиг с ними, дело в тканях. Про раздражение на коже я не соврала, нежная у меня она, даже не всякое мыло воспринимает. К ней нужно относиться заботливо, а то мстить начнет, раздражением и зудом.
Ден уселся обратно, на меня старательно не смотрел. А я то и дело проверяла, не появилась ли сыпь на местах соприкосновения шмоток и кожного покрова. Вроде нет, значит, бамбук, если верить этикеткам, настоящий.
Суши нам привезли минут через сорок. Большой сет, судя по фирменным пакетам, из более-менее приличного японского ресторана. Ден разложил все на журнальном столике. Мы приступили к еде, и палочками мой надзиратель орудовал не хуже меня.
Серьезно, я наелась. Наверное, так, как никогда. Папочка бы мне такого не позволил, побоявшись, что я могу не влезть в свадебное платье. А теперь мне и не надо. Свадьба, если не отменяется, то точно откладывается. Хоть один плюс в моем похищении. Буду оптимисткой.
Когда от японской еды почти ничего не осталось, на улице послышался шум. Охранники как-то чересчур оживились, один заглянул в дом и просто молча кивнул. Видимо, пожаловал наконец их Батя.
Я вытянулась по струнке, собрала волосы в пучок на голове и приготовилась ждать. Нервничала, потому что совершенно не знала, что будет и как будет.
Входная дверь широко распахнулась, и в дом вошёл он.
Мужчина. Высокий, крупный, но не толстый. Лысый. Со шрамом. Я его узнала сразу – это именно его сегодня мы видели по телевизору. Меценат детского дома.
Только выглядел он совсем иначе. Взгляд суровый исподлобья, уголки губ опущены вниз, как будто он в жизни ни разу не улыбался. Тяжёлые шаги, он приближался к дивану...
Вновь провела параллель между ним и папочкой. О, как я ошиблась, они очень похожи. Колючим взглядом и своей аурой – ледяной, пугающей.
– Добрый вечер, – произнес он так, словно пожелал всем провалиться сквозь землю. Затем, устроившись в кресле, покосился на стол с остатками еды. Ден тут же вскочил и начал собирать коробки, убирая их в пакет.
А меня начал бить болезненный озноб, этот мужчина в буквальном смысле вызвал во мне ужас. Он не просто высокий, он огромный, как скала. Ребята, что меня охраняли, казались рядом с ним тростинками, что уж говорить про меня. От моего недавнего оптимизма не осталось ни следа. Я боялась, по-настоящему. Опустила глаза, уставившись себе на колени, на которые я положила трясущиеся ладони. Но при этом чувствовала его взгляд. Оценивающий, внимательный, долгий.
– Красивая ты, Анжелика, – произнес он, и мое сердце рухнуло куда-то вниз. – Посмотри на меня.
Звучало как приказ. И я подчинилась. Подняла лицо.
– Ух, какие глазищи. Бездонные, – он фыркнул. – Ну, давай знакомиться, меня зовут Владлен Ильич, – я кивнула. – Это мой дом, и ты поживёшь здесь какое-то время.
Повисла пауза. Он смотрел на меня, я на него. Казалось, это длилось бесконечно долго. Что он пытался рассмотреть, я не знаю, я же пыталась увидеть хоть что-то хорошее в этом человеке. Должно же быть. Наверное. Вон, он сиротам помогает...
– Что вам от меня нужно? – спросила я, вновь опустив глаза под тяжёлым ледяным взглядом.
– Твой отец мне должен, – хрипло ответил мужчина.
– Деньги?
Он усмехнулся.
– Есть вещи важнее денег. Репутация, честь, свобода. Шакал слишком много у меня отнял и жил все это время припеваючи. Я хочу наказать своего обидчика.
Он говорил, а мне становилось все страшней. Испуг проникал под кожу стальным колючим лезвием.
– Вы хотите меня убить? – шёпотом спросила я и еще больше испугалась оттого, как дрогнул мой голос... А внутри все замерло в ожидании ответа.