Страница 63 из 66
Марш, как его... Мендельсона.
Как-то Батя, на свадьбе общих родственников, мне, еще совсем пацану, сказал такую вещь – это произведение написано в миноре. А он воспринимается как нечто грустное. Нефига не для такого торжественного события, как свадьба.
Но именно для этого бракосочетания марш Мендельсона подходил как нельзя лучше. Ни малышка, ни даже Рубинштейн-младший этому событию определенно не рады. Но у Якова хотя бы есть выгода. А у Лики нет.
Какая же она красивая в этом платье. И несмотря ни на что, шла малышка от машины гордо, держа спинку прямо. Бедная моя девочка. Очень мне хотелось броситься к ней... но надо было придерживаться плана.
За эти пару дней я отчётливо понял, что чувствую, разобрался в своих мыслях.
Ни за кого, никогда я так не волновался, как за рыжую. И ни с кем не хотел быть рядом. А с ней хочу.
Она – моя малышка.
И если нужно будет, я поставлю другой бок, чтобы ее защитить.
Жених и невеста, их отцы и плюс двое охранников вошли в ЗАГС. Я вышел из машины и пошел следом. Внутри здания огляделся, проверяя все ли наши на месте. Все, стояли на правильных точках.
Я подошел к двери, за которой мою малышку собирались выдать замуж. Ко мне слетелись люди, количеством пять человек. Шестой же был уже за дверью.
Вставил в ухо наушник – теперь я отчётливо слышал что происходило внутри.
Банальная, торжественная речь работницы ЗАГСа о невидимой нити, которая связывает судьбы. Бля, чушь какая.
И вот, наконец, женщина перешла к главному:
– По собственному ли желанию и доброй воле вы заключаете брак? Прошу ответить вас, жених, – разумеется Яков ответил "да", – прошу ответить вас, невеста...
Лика не торопилась с ответом. И правильно делала. Теперь пришла наша очередь участвовать в этом фарсе.
Заиграла музыка – все четко, по плану – она отвлекла всех присутствующих, я подал знак и в помещение для церемонии, громко открыв двери и достав оружие, вошли наши парни. Я пока остался на месте.
Команда "лежать", после нее мат, шум и грохот. Хорошо что без стрельбы обошлось.
И вот теперь зашел я.
Охранники лежали мордами в пол, а отцы, Яков и регистраторша сидели на ковровой дорожке. Ну и лица у них, мужики явно такого не ожидали.
Лишь Лика стояла на месте, растерянная, взволнованная, она не понимала, что происходит.
Но тут рыжая увидела меня. Подняла эту белую хрень, что прятала ее лицо.
Шмыгнула носом, улыбнулась, опять шмыгнула. Все смотрела на меня, наверно так до конца и не веря, что вот он я, стоял перед ней, к счастью, живой, но, к сожалению, немного вредимый.
– Ден... – произнесла она и бросилась ко мне. Повисла на шее, прижалась и начала целовать, порывисто, со страстью. Ох, слишком сильно, я поморщился от боли в боку. Ране еще долго заживать.
– Какого черта, – подал голос Шакалин, – какое право вы имеете срывать свадьбу молодым?
– Малышка, – произнес я, – ты не ответила на вопрос регистратора.
– Мой ответ – конечно же нет, – заулыбалась Лика.
– Дрянь! – рявкнул Шакал, за что тут же получил ногой под дых от стоящего рядом Лехи. – Суки, я вас из-под земли достану.
– Ты не в том положении, чтобы угрожать, – фыркнул я, подошел к столу регистратора и забрал паспорт Лики.
– Да вы только на улицу выйдете и все, вам хана, – не унимался Шакалин. – Тебя, щенок, все менты ищут.
– Они меня уже нашли, – усмехнулся я и в этот момент в помещении вошёл Серега со своими операми. Посмотрев на происходящее прищурившись, Крошкин заговорил:
– Ярослав Шакалин, вы обвиняетесь в убийстве своей жены, Шакалиной Ирины.
– Что за бред, – истерично произнес обвиняемый.
– У нас есть признание от врача, которому вы заплатили, – сказал Серега и кивнул одному из оперов, – увести.
Молодой парень в форме кивнул, достал наручники из кармана и подошел к Шакалину. Надев на него браслет, опер повел Ярослава к выходу.
Проходя мимо нас, Шакалин заявил Лике:
– Вот как ты оплатила мне за доброту. Я же тебя вырастил, обеспечивал.
– Обеспечивал ты меня дедушкиными деньгами, не своими, – парировал ему малышка, – я все знаю. И про наследство в том числе.
Шакалин сплюнул на ковёр, опер толкнул Ярослава и тот пошел, не сопротивляясь.
Рубинштейнов и охранников Серега отпустил. А вот к работнице ЗАГСа у Крошкина были вопросы, ее он задержал.
– Из города пока не уезжайте, – произнес Серега нам с Ликой.
– Ты знаешь где нас искать, – кивнул я другу, пожал ему руку и поспешил выйти, уводя с собой малышку.
На улице нас ждал автомобиль. За руль сел Леха, а мы с Ликой сзади.
Всю дорогу малышка молчала, прижавшись к моей груди. А я гладил ее по голове и целовал в висок. Чудо мое, рыжее.
Лишь когда мы вышли из машины у крыльца дома, который теперь станет нашим жильём, Лика произнесла:
– Мне до сих пор не верится, что все закончилось вот так. Что ты рядом, живой...
– Еще не закончилось, – улыбнулся я, – мне надо кое-что тебе сказать, маркиза, а точнее показать, – Лика застыла на месте, – пойдем, скоро все узнаешь, – взял ее ладонь, крепко сжал и повел малышку в дом.