Лабиринты

У мер­твых, ко­торых мы лю­бим и ждем, 

он жжет­ся ог­нем.

Пос­ледний день ле­та мед­ленно пе­рева­лил за по­лови­ну, ока­зав­шись на удив­ле­ние «не мос­ков­ским». Сол­нце не ду­мало ус­ту­пать пер­венс­тво нуд­но­му и мо­нотон­но­му дож­дю – пред­вес­тни­ку над­ви­га­ющей­ся ко­роле­вы-осе­ни. Не­бо рас­ки­нулось го­лубой ла­зурью; ве­тер-пас­тух гнал ота­ру перь­евых ба­рашек-об­ла­ков вдоль по си­нему по­лю. Над го­ловой не клу­бились чер­ниль­ные ту­чи. Мол­нии не раз­гры­зали ос­тры­ми зу­бами их чре­во, гро­зя уто­пить в лив­не ули­цы боль­шо­го го­рода. Пред­чувс­твие бе­ды не би­ло в на­бат, не да­рило ле­деня­щих кровь мыс­лей. Тре­воги и боль уш­ли в не­бытие, вскрыв внут­ренний на­рыв, выр­вав приз­на­ния с не­ме­ющих губ, и пусть это бы­ло все­го лишь во сне… 

Се­год­ня уди­витель­но по­гожий день – зак­ры­ва­юща­яся дверь в теп­лое ле­то. На ду­ше об­ра­зова­лась лег­кость, слов­но пу­довые ги­ри спа­ли, пе­рес­та­ли тя­нуть к греш­ной зем­ле. Ксе­ния за­мер­ла око­ло ча­сов­ни, гля­дя на по­золо­чен­ный ку­пол, убе­га­ющий в рас­пахну­тые нас­тежь проз­рачные не­беса. Она не ста­ла крес­тить­ся. Не ста­ла на­девать на го­лову шар­фик. Жен­щи­на так и не смог­ла пре­одо­леть внут­ренний барь­ер, за­ложен­ный за мно­гие го­ды жиз­ни в сов­сем иной стра­не. Од­на­ко она с тре­петом вгля­дыва­лась в мер­ца­ние све­чей, под­ра­гива­ющих у ли­ков свя­тых, вид­не­ющих­ся в двер­ном про­еме. Ве­терок до­нес за­пах ла­дана. Ксе­ния по-преж­не­му сто­яла в не­реши­тель­нос­ти, не зная, что ей де­лать. Вой­ти и ок­ликнуть? Да раз­ве так мож­но? Не­уже­ли мож­но на­рушать мир­ную тишь, ца­рящую внут­ри клад­би­щен­ской ча­сов­ни? Тог­да как де­ла­ют дру­гие? Сом­не­ния ус­тро­или бег с пре­пятс­тви­ями. Од­на мысль опе­режа­ла дру­гую. Ксе­ния ни­как не мог­ла оп­ре­делить­ся с вы­бором. Не ду­мала и не га­дала, что прос­той и, по су­ти, бы­товой воп­рос нас­толь­ко мо­жет вы­вес­ти из рав­но­весия. Она ведь ни­ког­да преж­де не об­ра­щалась к свя­щен­ни­кам. По­нятия не име­ет, как об­ра­щать­ся и оз­ву­чивать прось­бы. 

Си­ту­ацию спас тот, за кем она приш­ла. Мо­лодой свя­щен­нослу­житель по­дошел не­ожи­дан­но, мяг­кой пос­тупью, и со­вер­шенно с дру­гой сто­роны. Муж­чи­на по­явил­ся вов­се не из ча­сов­ни, а с кле­новой ал­леи, по ко­торой толь­ко что шла Ксе­ния. 

- Мир вам, - про­из­нес свя­щен­ник. 

Его бар­ха­тис­тый ба­ритон в оче­ред­ной раз про­шел­ся теп­лой вол­ной по сер­дцу. На­до же! Ни у Ан­дрея, ни у сы­на нет схо­жес­ти го­лоса с Ва­димом. У род­ных нет, а у со­вер­шенно пос­то­рон­не­го че­лове­ка ока­зал­ся… На­важ­де­ние ка­кое-то! Ма­ло то­го, что сно­ва срав­ни­ва­ет, так еще и приш­ла не пой­ми за­чем. Мож­но по­думать, он сог­ла­сит­ся. 

- Здравс­твуй­те, вы, ко­неч­но же, ме­ня не пом­ни­те, - на­чала жен­щи­на, под­би­рая сло­ва, пы­та­ясь внут­ренне зак­рыть­ся от про­ница­тель­но­го се­рого взгля­да. 

- От­че­го же. Прек­расно пом­ню, Ксе­ния. 

- Прос­ти­те, раз­ве мы на­зыва­ли име­на? – оша­рашен­но спро­сила она. 

- Нет, - мо­лодой свя­щен­ник улыб­нулся. – Но я ви­дел в тот раз, у ка­кой мо­гилы вы сто­яли, преж­де чем ока­зались здесь. Я хо­рошо за­пом­нил ва­ши сло­ва. Ос­та­лось за ма­лым – пос­мотреть в Ин­терне­те ин­форма­цию. Лю­бопытс­тво – по­рок, при­сущий всем лю­дям, да­же в ря­се. 

Ксе­ния удив­ленно зах­ло­пала гла­зами, впер­вые не на­ходя слов в раз­го­воре. 

- А вы ду­мали, свя­щен­ни­ки отор­ва­ны от ми­ра? – при­ят­но рас­сме­ял­ся со­бесед­ник. – Я не мо­нах. Я все­го лишь поп без при­хода. Смот­ри­тель ча­сов­ни и ис­полни­тель об­ря­дов на клад­би­ще. 

- Прос­ти­те, а… 

- Ме­ня зо­вут Илья, - пред­ста­вил­ся мо­лодой че­ловек, вновь вго­няя Ксе­нию в сос­то­яние сту­пора. Она ведь да­же не за­думы­валась о ре­лигии, «слу­жите­лях куль­та», их жиз­ни и «ра­боте», ес­ли мож­но так вы­разить­ся. – Мо­жете наз­вать ме­ня отец Илья. 

- Хо­рошо, я за­пом­ню. Еще раз из­ви­ните, я да­же не знаю, как ска­зать… 

- Я вас слу­шаю. Да­вай­те при­сядем. 

Отец Илья нап­ра­вил­ся к рез­ной ска­мей­ке, при­мос­тившей­ся око­ло пыш­но­го кус­та си­рени. В на­чале вес­ны на нем ед­ва по­каза­лась са­лато­вые поч­ки, а сей­час зе­лено-бу­рая лис­тва со­бира­лась со­вер­шить пос­ледний та­нец, мед­ленно осы­па­ясь на­земь. 

Ксе­ния уб­ра­ла па­ру лис­ти­ков и ка­кой-то му­сор, при­села, не бо­ясь ис­портить брен­до­вые джин­сы. Се­год­ня она бы­ла оде­та до­рого, но прос­то: джин­сы, кур­тка-ко­жан­ка с го­лубым шар­фом, на но­гах – си­ние крос­совки. Со спи­ны ее до сих пор мож­но при­нять за де­воч­ку-под­рос­тка, не­весть как ока­зав­шу­юся в сто­лич­ном нек­ро­поле, где уже дав­но по­ко­ят­ся лю­ди из прош­ло­го не­ког­да ве­ликой дер­жа­вы. 

- Илья… Прос­ти­те, отец Илья… 

- По­нимаю, неп­ри­выч­но на­зывать че­лове­ка нам­но­го мо­ложе сло­вом «отец». Я не при­дер­жи­ва­юсь стро­гих фор­маль­ных пра­вил. Мо­жете звать ме­ня по име­ни. Уве­ряю, гнев Гос­по­день не па­дет на нас. 

В се­рых гла­зах за­бега­ли лу­кавые огонь­ки. Ксе­ния по­мимо во­ли улыб­ну­лась в от­вет. 

- Чувс­тво юмо­ра? Ред­кое ка­чес­тво для муж­чи­ны в на­ше вре­мя, а для свя­щен­ни­ка – тем бо­лее. Вы мне нра­витесь. Да­же мель­кну­ла шаль­ная мысль – сде­лать пе­реда­чу с ва­шим учас­ти­ем, по­пуля­ризи­ровать «про­фес­сию», так ска­зать. 

Мо­лодой муж­чи­на от ду­ши рас­сме­ял­ся. На его ще­ках об­ра­зова­лись пре­милые ямоч­ки. Ксе­ния вновь рас­смат­ри­вала его: ми­ловид­ное ли­цо, ук­ра­шен­ное тон­кой бо­род­кой; ум­ные се­рые гла­за; каш­та­новые во­лосы, за­тяну­тые в хвост на за­тыл­ке. Не по­ходил отец Илья на свя­щен­ни­ка, нап­рочь раз­ры­вал сте­ре­оти­пы и пред­став­ле­ния. 

- Но вы приш­ли сов­сем по-дру­гому воп­ро­су, - ут­верди­тель­но про­из­нес он, тут же ста­новясь серь­ез­ным. 

- Да, - Ксе­ния соб­ра­лась, но за­готов­ленные сло­ва раз­бе­жались по уг­лам ра­зума. - Я бы хо­тела, что­бы вы про­вели об­ряд… Как это на­зыва­ет­ся? Се­год­ня да­та ги­бели от­ца мо­его му­жа – Ва­дима Мет­лицко­го. И я по­дума­ла, что бы­ло бы неп­ло­хо, ес­ли бы мы вспом­ни­ли о нем, как за­веде­но у ве­ру­ющих лю­дей.… Так нель­зя, да? 

- От­че­го же? Вы хо­тите за­казать по­миналь­ный мо­лебен. Лю­бой хрис­ти­анин име­ет пол­ное пра­во, - про­из­нес свя­щен­ник. 

- Но я ведь не хо­жу в цер­ковь, да и моя семья… Они то­же да­леки от все­го это­го. Толь­ко… Я по­няла, что это на­до сде­лать. У ме­ня не­объ­яс­ни­мое же­лание. Уже с вес­ны мне хо­чет­ся ус­по­ко­ить се­бя и его… 

Ксе­ния по­ник­ла, ста­ра­ясь не смот­реть на со­бесед­ни­ка, чувс­твуя се­бя глу­по дев­чонкой ря­дом с муд­рым че­лове­ком. 

- Вы ве­рите, пусть да­же в та­кой фор­ме. У вас есть пот­ребность в уте­шении, ис­купле­нии. Глав­ное имен­но это, а не пред­пи­сан­ные фор­маль­ные нор­мы. Ко­неч­но же, я вы­пол­ню ва­шу прось­бу. Я сей­час возь­му все не­об­хо­димое, по­дож­ди­те па­ру ми­нут. 

По­ка отец Илья от­сутс­тво­вал, взгляд Ксе­нии блуж­дал по клад­би­щен­ско­му пей­за­жу: по бо­кам – ста­рин­ные и сов­ре­мен­ные над­гро­бия; поб­лекшие ис­кусс­твен­ные цве­ты, по­теряв­шие крас­ки от бес­ко­неч­ных до­жей и сне­гопа­дов; кус­ты си­рени и на­чина­ющие алеть ря­бины; ко­ваные из­го­роди и ви­тые крес­ты, поч­ти ушед­шие в зем­лю. А в цен­тре, как све­ча зас­ты­ла уз­кая ча­сов­ня со свод­ча­тым вхо­дом, с ку­полом-лу­ков­кой, го­рев­шим жел­тым пла­менем под лу­чами днев­но­го све­тила. Бе­лые сте­ны боль­ше не ка­зались ус­тра­ша­ющи­ми. По­золо­та ку­пола боль­ше не ка­залась на­зида­ни­ем обо всех смер­тных гре­хах. Нап­ро­тив, на сер­дце плес­ка­лась вол­на уми­рот­во­рения. Уве­рен­ность в пра­виль­нос­ти ре­шения ук­репля­лась с каж­дой про­веден­ной ми­нутой. 

Из раз­ду­мий ее вы­вел свя­щен­ник, сно­ва по­явив­ший­ся слов­но ни­от­ку­да. На­до же, она так за­дума­лась, что не за­мети­ла его по­яв­ле­ния. Как и в тот раз, в на­чале вес­ны… 

- Пой­дем­те, - про­из­нес отец Илья, сжи­мая в ру­ках не­боль­шой ко­жаный ри­дикюль. – Здесь всё, что по­надо­бит­ся. 

Они шли по мо­щено­му тро­ту­ару, сре­ди крон де­ревь­ев, скло­нив­шихся за дол­гие го­ды друг к дру­гу. Их про­вожа­ли ли­ца с над­гро­бий – в боль­шей сте­пени зас­лу­жен­ные де­яте­ли куль­ту­ры, по­лити­ки прек­лонных воз­растов. Взгля­ды боль­ше не стра­шили. Да и что ус­тра­ша­юще­го в мо­нумен­тах, пусть и вы­пол­ненных в ви­де скло­нен­ных ниц ан­ге­лов с крыль­ями? Средь бе­ла дня, ра­зуме­ет­ся, ни­чего. 

Тут же вспом­ни­лись осен­ние су­мер­ки с за­пахом кос­тров, звез­да­ми-го­рошин­ка­ми в вы­шине, ти­шина и скорбь. Тог­да ка­залось, что кто-то не­види­мый, за­та­ив­шись, наб­лю­да­ет за ней и Ан­дре­ем. А они прос­то шли, дер­жась за ру­ки, де­ля го­ре на дво­их… 

- Вы смот­ри­те на ме­ня, всё ду­ма­ете, по­чему я выб­рал слу­жение? – спро­сил мо­лодой свя­щен­ник, снис­хо­дитель­но улы­ба­ясь. – Не вы пер­вая. 

- Приз­нать­ся чес­тно, ког­да я вас впер­вые уви­дела вес­ной, то при­няла за вла­дель­ца ноч­но­го клу­ба или дру­гого про­жига­теля жиз­ни, - от­ве­тила Ксе­ния, не да­вая по­нять, что ду­мала со­вер­шенно о дру­гом. 

- Не вя­жет­ся внеш­ний об­лик со сте­ре­оти­пами? – снис­хо­дитель­но улыб­нулся отец Илья. 

- Да, - Ксе­ния кив­ну­ла, по­ража­ясь то­му, как быс­тро она смог­ла го­ворить с этим с ним как с хо­рошим зна­комым, близ­ким дру­гом. Его не оби­жало прис­таль­ное вни­мание, пред­по­ложе­ния и лич­ные воп­ро­сы. И ей бы­ло ря­дом с муж­чи­ной спо­кой­но.

- Здесь я по тем же при­чинам, что и вы. 

Ксе­ния вни­матель­нее пос­мотре­ла на свя­щен­ни­ка. Встре­пену­лось и взя­ло след про­фес­си­ональ­ное чутье. Сей­час она ус­лы­шит неч­то ин­те­рес­ное, спо­соб­ное зас­та­вить за­думать­ся, а так же ис­поль­зо­вать для ра­боты. 

- Моя при­чина вы­бора ве­ры, как и ва­ша – семья. Я здесь из-за мо­ей семьи. 

- Что? Как? 

- Да. Здесь уже во­семь лет моя же­на и дочь, - спо­кой­но, без эмо­ций про­из­нес отец Илья. - Ав­то­катас­тро­фа. За ру­лем был я… 

- Со­жалею, - про­рони­ла Ксе­ния. – Я ис­крен­не со­жалею ва­шей ут­ра­те. Прек­расно по­нимаю, что вы тог­да чувс­тво­вали. Вы ведь пом­ни­те мою ис­то­рию. Вам сно­ва на­до бы­ло выб­рать се­бе же­ну? Я знаю, что для при­хода не­об­хо­димо быть се­мей­ным.

- Нет. У ме­ня нет при­хода. Я не хо­чу быть свя­зан­ным с бо­гочес­ти­вой де­вуш­кой из семьи с тра­дици­ями. Для ра­боты с пас­твой при боль­шой цер­кви или при ма­лой где-ни­будь в си­бир­ской де­рев­не, без раз­ни­цы, на­до быть не толь­ко в ве­ре, но и в вен­чанном бра­ке. Я не го­тов гре­шить пе­ред ли­ком Его. Я слу­жу в ча­сов­не на клад­би­ще, про­вожу лю­дей в пос­ледний путь, выс­лу­шиваю ис­по­веди родс­твен­ни­ков. И я ря­дом с семь­ей. Ког­да-ни­будь мы встре­тим­ся, ес­ли мне по­везет, и я по­паду ту­да, - отец Илья кив­нул го­ловой вверх. 

В кро­нах де­ревь­ев ше­лес­тел лег­кий ве­тер, сол­нце раз­бро­сало пят­на по ал­лее. Теп­лый де­нек в кон­це ав­густа ни­как не вя­зал­ся с мес­том и те­мой раз­го­вора. 

Ксе­ния за­мер­ла на мгно­вение, ста­ра­ясь по­нять, что же она чувс­тву­ет. Ис­то­рия Ильи от­клик­ну­лась внут­ри звон­ким эхом. Ког­да-ни­будь, ес­ли по­везет, мы встре­тим­ся… Все мы на­чина­ем цеп­лять­ся за ве­ру, ког­да от­ка­зыва­ет ра­ци­ональ­ность. Вновь так и не за­быв­ший­ся сон на­кинул на гла­за по­лог, увел в ту­ман­ные да­ли.