Лабиринты

***

Майя улы­ба­ет­ся. При­ветс­тву­ет зри­телей. Сту­дия от­ве­ча­ет ей ап­ло­дис­мента­ми. Вид­но, как жен­щи­на ку­па­ет­ся во вни­мании и обо­жании тол­пы. Ей дос­тавля­ет удо­воль­ствие под­ки­дывать про­вока­ции лю­дям, ее за­бав­ля­ют их воз­му­щение, обес­по­ко­ен­ность, эмо­ци­ональ­ные вык­ри­ки с мест. Она ца­рит над ни­ми, по­веле­ва­ет их сос­то­яни­ем, иг­ра­ет на нер­вах, ма­нипу­лиру­ет нуж­ной ин­форма­ци­ей для взры­ва об­щес­твен­но­го мне­ния.
Вот и сей­час с ши­рокой улыб­кой Майя при­ветс­тву­ет соб­равших­ся в сту­дии. Она зна­ет: за про­пус­ки на съ­ем­ки ее пе­реда­чи обыч­но про­ис­хо­дит ажи­отаж; иног­да до­ходит до по­тасо­вок. За­вет­ный бу­маж­ный пря­мо­уголь­ник меч­та­ют по­лучить и сту­ден­ты, и до­мохо­зяй­ки, и пен­си­онер­ки. Все хо­тят уви­деть собс­твен­ны­ми гла­зами, как Майя Са­мохи­на вер­шит суд над те­ми, кто ока­зал­ся не­дос­та­точ­но «чист» и «вы­соко­мора­лен» для шоу-биз­не­са, по­лити­ки, спор­та, пуб­личной де­ятель­нос­ти. Она слов­но им­пе­ратор в Ко­лизее под­ни­ма­ет перст. Тол­па внем­лет каж­до­му сло­ву. Ждет дви­жения. И па­лец, за­час­тую, ока­зыва­ет­ся опу­щен вниз. «Каз­нить, нель­зя по­мило­вать» - глав­ный де­виз шоу. Мож­но сме­ло бро­сать кам­ни, кус­ки гря­зи, не бо­ясь за­пач­кать­ся са­мому, не ви­дя се­бя в от­ра­жении со­тен зрач­ков ка­мер. Ник­то не уй­дет от спра­вед­ли­вого воз­мездия «об­щес­твен­но­го мне­ния».
- Се­год­ня у нас неп­ростая пе­реда­ча. Не­воз­можно пред­ста­вить, нас­коль­ко тя­жело бы­ло ре­шить­ся на ее соз­да­ние. - Го­рес­тный вздох. Мас­ка скор­би на хо­леном ли­це. Майя про­дол­жа­ет: - Ее те­ма ка­са­ет­ся не­пос­редс­твен­но мо­ей семьи, вос­по­мина­ний, дру­зей и всем хо­рошо из­вес­тных лю­дей – че­ты Мет­лицких. Ког­да-то мы все бы­ли вклю­чены в од­ну си­ту­ацию. Каж­дый из нее вы­шел так, как поз­во­ляла со­весть, по­нима­ние мо­рали и от­ветс­твен­ности за свои пос­тупки. Но об этом поз­же. А по­ка вни­мание на эк­ран.
Ожи­ва­ет мо­нитор в сту­дии до это­го с зас­тывшей бе­лой над­писью на крас­ном фо­не «Ла­бирин­ты тайн семьи Мет­лицких». Мель­ка­ют кад­ры из те­лепе­редач с учас­ти­ем Ксе­нии – она в ка­муф­ляжной фор­ме, в ру­ках мик­ро­фон; на зад­нем пла­не ос­то­вы сго­рев­ших зда­ний; вот Ксе­ния бе­рет ин­тервью у вы­соко­го во­ен­но­го, ли­цо ко­торо­го обе­зоб­ра­жено шра­мом; она же в сту­дии, еще без при­выч­ной при­чес­ки, за­читы­ва­ет что-то с лис­та бу­маги; пос­ледние кад­ры – Ан­дрей и его же­на по­луча­ют пре­мию «Теф­фи», сто­ят на сце­не счас­тли­вые. Ан­дрей дер­жит ста­ту­эт­ку, его об­ни­ма­ет си­яющая Ксе­ния. 
По­ка мель­ка­ют фо­тог­ра­фии и ар­хивные за­писи, идет го­лос Са­мохи­ной за кад­ром: «Из­вес­тная на всю стра­ну те­леве­дущая дол­гие го­ды не схо­дит с эк­ра­нов. Ее пе­реда­чи из­вес­тны да­же тем, кто не ин­те­ресу­ет­ся по­лити­кой. Она об­на­жа­ет ду­ши власть иму­щих, зас­тавля­ет от­ве­чать на ста­вящие пе­ред фак­том кол­кие воп­ро­сы. Она за­мужем за Ан­дре­ем Мет­лицким – сце­нарис­том, ре­жис­се­ром, сто­яв­шим у ис­то­ков но­вого те­леви­дения Рос­сии. Од­на­ко ма­ло кто зна­ет, что Ан­дрей – сын со­вет­ско­го ак­те­ра те­ат­ра и ки­но Ва­дима Мет­лицко­го, тра­гичес­ки по­гиб­ше­го бо­лее трид­ца­ти лет на­зад. Все это вре­мя па­мять о Ва­диме жи­вет в сер­дцах лю­дей. Его филь­мы смот­рят все по­коле­ния, а юные де­вуш­ки по-преж­не­му влюб­ля­ют­ся в его ге­роя Ай­вен­го».
Идут кад­ры из филь­мов с Ва­димом: Ай­вен­го ли­хо гар­цу­ет на ко­не, сра­жа­ет­ся на ме­чах, от­кры­то улы­ба­ет­ся в ка­меру, его гла­за си­яют; офи­цер-бе­лог­варде­ец идет на казнь, ус­трем­ляя взор ку­да-то да­леко; вот Ва­дим иг­ра­ет на сце­не – бе­лая ру­баш­ка рас­стег­ну­та, во­лосы слип­лись от жа­ра со­фитов; он что-то по­рывис­то го­ворит, не­ис­то­во жес­ти­кули­руя ру­ками.
Сно­ва го­лос Майи: «Ка­кая тай­на свя­зыва­ет Мет­лицких? Ан­дрея, Ксе­нию и его от­ца – Ва­дима? Об этом се­год­ня ве­чером бу­дут го­ворить друзья, зна­комые, кол­ле­ги Мет­лицких. Пов­то­рюсь, те­ма свя­зана нап­ря­мую с мо­ей семь­ей. Од­на­ко мол­чать боль­ше нель­зя. Без ку­пюр. Вся прав­да о прош­лом Ксе­нии и … Ва­дима Мет­лицких!»
Сно­ва сту­дия. Зри­тели ап­ло­диру­ют, наг­ражда­ют ко­роле­ву кри­вых зер­кал шква­лом ова­ций. Им не тер­пится от­ки­нуть по­лог, заг­ля­нуть в чер­ный ящик, вы­удить на бе­лый свет не­лицеп­ри­ят­ные под­робнос­ти из прош­ло­го из­вес­тных лю­дей. 
Крас­ный фон. Бе­лые крес­ла. В них рас­по­ложи­лись учас­тни­ки прог­раммы. Они жаж­дут мо­мен­та, ког­да бу­дут го­ворить свою прав­ду, пы­та­ясь ка­зать­ся луч­ше, чем те, дру­гие, ко­им так не хва­та­ет «не­бес­ной чис­то­ты» в по­веде­нии.
- Хо­чу пред­ста­вить гос­тей, хо­тя они и не нуж­да­ют­ся в пред­став­ле­нии: Влад Са­мохин. Ге­нераль­ный про­дюсер ка­нала СТВ. Мой суп­руг уже дол­гие го­ды. Не­пос­редс­твен­ный учас­тник со­бытий, раз­вернув­шихся в сте­нах да­чи его дя­ди Кон­стан­ти­на Мер­ку­лова – луч­ше­го дру­га Ва­дима Мет­лицко­го. Свет­ла­на Ря­бики­на. Од­но­кур­сни­ца Ксе­нии Мет­лицкой, тог­да еще Дроз­до­вой. Ана­толий Хру­пов. Ак­тер те­ат­ра и ки­но, кол­ле­га Ва­дима. И се­год­ня бу­дет еще один дол­гождан­ный мо­мент! Спус­тя го­ды зат­ворни­чес­тва, от­ка­зов от вся­чес­ких ин­тервью, с на­ми на пря­мой свя­зи из Ми­лана бу­дет Ан­на Ру­сино­ва-Мет­лицкая, ис­поль­зо­вав­шая дол­гие го­ды сце­ничес­кий псев­до­ним «Рус­со», вдо­ва ак­те­ра. Она рас­ска­жет нам всё, о чем не ста­ла упо­минать в кни­ге, став­шей бес­тсел­ле­ром, как на За­паде, так и у нас в стра­не. 
На эк­ра­не, за­нима­ющем ле­вую сте­ну сту­дии, по­яв­ля­ет­ся изоб­ра­жение зда­ний, яв­ля­ющих­ся сим­во­лом Ми­лана. На их фо­не си­дит жен­щи­на в воз­расте, не ут­ра­тив­шая гра­ци­оз­ности, бы­лой кра­соты. От нее по-преж­не­му не­воз­можно от­вести глаз. Ее воз­раст стал ук­ра­шени­ем. Смо­ляные во­лосы с проб­леском се­дины уло­жены в изящ­ную вы­сокую при­чес­ку. В ушах блес­тят ру­бины, иг­ра­ют тем­но-виш­не­выми бли­ками в лу­чах све­та. Гу­бы рас­тя­гива­ют­ся в улыб­ке, об­на­жа­ют ров­ный ряд бе­лос­нежных зу­бов. Платье цве­та ко­ролев­ско­го пур­пу­ра под­черки­ва­ет дос­то­инс­тва, скры­ва­ет не­дос­татки. Неб­режный шик вку­пе с италь­ян­ской эле­ган­тностью хот-ку­тюр. Ди­ва опер­ной сце­ны смот­рит в ка­меру сквозь дым­ча­тые стек­лышки оч­ков в до­рогой оп­ра­ве. Ухо­жен­ная, нес­та­ре­ющая в од­но­часье жен­щи­на, дос­тигшая в жиз­ни не­быва­лых вы­сот. Она на­поми­на­ет увя­да­ющую ро­зу в ок­тябре: от пер­во­го за­мороз­ка края ле­пес­тков по­чер­не­ли, за­вяли, од­на­ко цве­ток по-преж­не­му кра­сив, прив­ле­ка­ет вни­мание, зас­тавля­ет лю­бовать­ся стой­ким, хоть и хруп­ким соз­да­ни­ем. Вдо­ва, вто­рая же­на Ва­дима. Она хо­чет, что­бы ее за­пом­ни­ли имен­но та­кой: над­менной, гор­де­ливой, влас­тной и в то­же вре­мя обыч­ной, знав­шей в жиз­ни боль пре­датель­ства, го­речь ра­зоча­рова­ния в муж­чи­не. Хоть ве­ликая пе­вица, но та­кая же, как все ее сес­тры по нес­частью из не­ког­да ог­ромной стра­ны.
- Как слы­шите нас, Ан­на? – Майя го­това к сен­са­ци­ям. Улыб­ка ста­новит­ся до не­воз­можнос­ти ши­рокой, сла­щавой, на­тяну­той.
- Прек­расно. Здравс­твуй­те. – Лег­кий италь­ян­ский ак­цент буд­то на­роч­но до­бав­лен. Ах, я уже за­была род­ной язык. Я же жи­ву мно­го лет «там». 
- Ан­на, преж­де чем мы ус­лы­шим ва­шу вер­сию со­бытий, я бы хо­тела рас­ска­зать то, че­му бы­ла сви­детель­ни­цей. – Го­рес­тный вздох. Тра­гичес­кая па­уза. – Ког­да-то, бу­дучи еще сту­ден­ткой, при­быв­шей по­корять Мос­кву, я ока­залась на да­че у Кон­стан­ти­на Мер­ку­лова. Там же бы­ла и Ксе­ния Дроз­до­ва… со сво­им офи­ци­аль­ным же­нихом Вла­дом Са­мохи­ным. – Ли­ку­ющий взгляд. Тол­па аха­ет, оха­ет, слыш­ны удив­ленные воз­гла­сы. Майя де­ла­ет еще боль­ше грус­тное ли­цо, про­дол­жа­ет: - Да, тог­да Ксе­ния бы­ла не­вес­той Вла­да. Они оба яв­ля­лись «зо­лотой мо­лодежью», час­то про­гули­вали за­нятия. Им бы­ло мож­но: у Вла­да ро­дите­ли дип­ло­маты; у Ксе­нии – то­же не пос­ледние лю­ди в ми­нис­терс­тве стро­итель­ства. Выс­ший круг, из­бран­ные. Мы – сту­ден­ты, од­но­кур­сни­ки, - бы­ли людь­ми «вто­рого сор­та». И ес­ли Влад ста­рал­ся сок­ра­тить дис­танцию меж­ду со­бой и ок­ру­жени­ем в уни­вер­си­тете, то Ксе­ния да­же не пы­талась. Ее прель­ща­ла иная роль. Ей хо­телось по­пасть в бо­монд, быть в цен­тре со­бытий. Тог­да свет­ская жизнь на­ходи­лась в под­полье, в те­ат­раль­ной сре­де. И Ксе­ния все­ми си­лами пы­талась по­пасть в круг твор­ческой ин­телли­ген­ции. Хо­тя… «Ин­телли­ген­ция» - силь­но ска­зано. Обыч­ные пь­яни­цы, прик­ры­ва­ющи­еся «твор­ческим кри­зисом», нап­ле­ватель­ски от­но­сящи­еся к же­нам и де­тям, жи­вущие ра­ди се­бя, те­шащие эго­ис­ти­чес­кие по­рывы.
Зал одоб­ри­тель­но гу­дит. Раз­да­ют­ся ап­ло­дис­менты. Не­кото­рые зри­тели тя­нут ру­ки, вып­ра­шивая мик­ро­фон. Ка­мера по­казы­ва­ет жен­щи­ну: лет пять­де­сят, круп­ная, с ко­рот­кой стриж­кой, оде­тая в прос­тое платье с цве­точ­ным прин­том. Она что-то ак­тивно вы­гова­рива­ет, но без мик­ро­фона рас­слы­шать не­воз­можно.
- У вас бу­дет вре­мя. Как всег­да, мы да­ем сло­во зри­телям. – Майя одоб­ри­тель­но ки­ва­ет го­ловой. – С ва­шего поз­во­ления, я про­дол­жу. В один из лет­них ве­черов, моя под­ру­га Све­та, уго­вори­ла ме­ня при­со­еди­нить­ся к ком­па­нии сту­ден­тов те­ат­раль­но­го учи­лища. Мы по­еха­ли на да­чу к Мер­ку­лову. Там-то и раз­верну­лась дра­ма. – Тра­гичес­кий ше­пот: - Я ста­ла сви­детель­ни­цей из­ме­ны – низ­ко­го, гад­ко­го и под­ло­го пос­тупка, от ко­торо­го жен­щи­на не мо­жет от­мыть­ся. Та­кую жен­щи­ну ни один ува­жа­ющий се­бя муж­чи­на не по­садит за стол, не при­ведет в дом. Она ста­новит­ся под­стил­кой, по­ловой тряп­кой, о ко­торую эго­ист, мер­за­вец и под­лец вы­тира­ет но­ги, по­такая жи­вот­ным ин­стинктам.
Майя вздра­гива­ет те­лом, зак­ры­ва­ет на мгно­вение гла­за, в ко­торых поб­лески­ва­ют неп­ро­литые сле­зы.
- Из­ви­ните, - го­ворит те­леве­дущая при­туп­ленным го­лосом, - очень слож­но вспо­минать. Ведь де­ло ка­са­ет­ся мо­его му­жа. Ему тог­да бы­ло очень боль­но. Он не ожи­дал пре­датель­ства. Еще я ис­крен­не со­чувс­твую жен­щи­не, на до­лю ко­торой вы­пала че­реда ис­пы­таний. Она их с гор­достью прош­ла, выс­то­яла. Ан­на зас­лу­жива­ет вос­хи­щения!
Зал взры­ва­ет­ся. Мо­ре ова­ций заш­ка­лива­ет. Спус­тя ми­нуту, Майя под­ни­ма­ет ру­ку, про­ся ти­шины. Зри­тели за­тиха­ют, жад­но вгля­дыва­ясь впе­ред, ожи­дая но­вой пор­ции «го­ряче­го». Блю­до на сей раз ока­залось на ди­во вкус­ным. 
- Ва­дим Мет­лицкий слыл за­пис­ным ло­вела­сом. Сколь­ко мос­ков­ских школь­ниц стар­ших клас­сов и сту­ден­ток-пер­во­кур­сниц ре­зало из-за не­го ве­ны! Не сос­чи­тать! А ему бы­ло смеш­но. Сла­ва его ма­нила, гре­ла, да­же та­кие ужа­са­ющие фак­ты зас­тавля­ли его лишь ко­со ус­ме­хать­ся. – Майя тря­сет го­ловой, пе­редер­ги­ва­ет пле­чами. – И вот в один и­юнь­ский ве­чер сос­то­ялась встре­ча Ксе­нии Дроз­до­вой, двад­ца­тилет­ней сту­ден­тки МГУ и ак­те­ра Ва­дима Мет­лицко­го. 
Сту­дия вновь аха­ет. Гул го­лосов вол­на­ми раз­но­сит­ся от од­но­го зри­тель­ско­го ря­да к дру­гому. Воз­му­щению пре­дела нет. Лю­ди го­товы рвать и ме­тать. Им хо­чет­ся зак­лей­мить по­зором всех учас­тни­ков тех дав­них со­бытий, аб­со­лют­но не ка­сав­шихся каж­до­го из тол­пы нап­ря­мую. 
Майя про­дол­жа­ет:
- Свою связь они скры­вали до пос­ледне­го. Да­же ког­да Влад пой­мал «на го­рячем» лю­бов­ни­ков, они ис­крен­не от­ри­цали оче­вид­ное. 
К раз­го­вору под­клю­ча­ет­ся Са­мохин: пол­ный, лы­сова­тый муж­чи­на, с крас­ны­ми про­жил­ка­ми под гла­зами. Сов­сем не тот маль­чик-кра­сав­чик, звез­да уни­вер­си­тета с оча­рова­тель­ной улыб­кой. До­рогой кос­тюм на нем смот­рится при­выч­но, но при этом се­рый цвет ему уди­витель­но не идет.
- Я пом­ню тот мо­мент, ког­да зас­тал их вдво­ем. Сре­ди бе­ла дня, у подъ­ез­да Дроз­до­вой. Мне ка­залось, буд­то я по­лучил удар в сол­нечное спле­тение. От Ксю­ши, всег­да ми­лой, неж­ной и не­вин­ной Ксю­ши, хо­тев­шей стать мо­ей же­ной, я не ожи­дал по­доб­ной под­лости. Так гад­ко, про­тив­но, боль­но. Толь­ко Майя спас­ла ме­ня от про­пас­ти, от ша­га вни­куда. Я не стал под­ни­мать скан­дал. Луч­ше уй­ти, сох­ра­нив ос­татки дос­то­инс­тва, чем за­пят­нать се­бя скан­да­лом. 
Зри­тели ап­ло­диру­ют. Са­мохи­на ми­ло улы­ба­ет­ся, по­сыла­ет воз­душный по­целуй му­жу. Ли­цедей­ство в раз­га­ре.
Сло­во тре­бу­ет Све­та Ря­бики­на – кра­шеная блон­динка с об­рюз­гшим ли­цом и рас­тре­пав­ши­мися во­лоса­ми.
- Прек­расно пом­ню, как Ксе­ния мча­лась на сви­дание к Ва­диму. Он на свои спек­такли дос­та­вал для сво­ей пас­сии би­леты, а та прих­ва­тыва­ла с со­бой за­кадыч­ную под­ружку Мил­ку. Яс­ное де­ло: Дроз­до­ва к сво­ему лю­бов­ни­ку бе­гала, а под­ружка к Мер­ку­лову, ко­торо­го, кста­ти го­воря, лег­ко ох­му­рила. Те­перь же­на зас­лу­жен­но­го ар­тиста. На чу­жом го­ре свое счастье пос­тро­или, и да­же ни ра­зу не пок­расне­ли!
Ана­толий Хру­пов мор­щится. Се­дой муж­чи­на, приб­ли­жа­ющий­ся к се­миде­сяти го­дам, хо­рошо пос­тавлен­ным го­лосом про­из­но­сит:
- Ва­дим ни­ког­да не де­лал тай­ны из сво­их «аму­ров». Пос­ле спек­такля или на про­ход­ной у «Мос­филь­ма» его жда­ла стай­ка по­чита­тель­ниц. Лю­бой дев­чонке под­ми­гивал, уса­живал в ма­шину… А пос­ле она са­ма шла до­мой из пар­ка ка­кого-ни­будь. Для лю­бого ак­те­ра, пок­лонни­ца – та­бу. Ее чис­тую лю­бовь нель­зя ме­шать с пош­лостью слу­чай­ной свя­зи!
Лю­ди в за­ле за­гал­де­ли, пе­реби­вая друг дру­га. Слы­шит­ся свист. Мик­ро­фон да­ют в ру­ки жен­щи­не в цве­тас­том платье.
- Пос­ле то­го, что я ус­лы­шала се­год­ня, знать не хо­чу име­ни Ва­дима Мет­лицко­го! Не бу­ду смот­реть его филь­мы! Я ду­мала, что он был ве­ликим муж­чи­ной, а он… Он… Пос­ле та­кого не смо­гу его ува­жать. Да­же де­лая скид­ку на та­лант. Та­кие лю­ди гу­бят всё вок­руг се­бя. Как яр­кие пти­цы при­мани­ва­ют на­ив­ных ду­рочек, ко­торые по­том па­да­ют вниз из-за та­ких сво­лочей!
Ап­ло­дис­менты заш­ка­лива­ют. Майя одоб­ри­тель­но улы­ба­ет­ся.
- Про­шу ти­шины! Сей­час го­ворить бу­дет Ан­на, вдо­ва Ва­дима. Ска­жите, вас не шо­киру­ет та­кие выс­ка­зыва­ния?
С эк­ра­на за всем про­ис­хо­дящим всё это вре­мя наб­лю­да­ет вто­рая же­на Мет­лицко­го. Она сар­касти­чес­ки ух­мы­ля­ет­ся, го­товясь к ре­ша­юще­му брос­ку, как коб­ра в пус­ты­не, пре­дос­те­рег­шая за­меш­кавшу­юся до­бычу. 
- Нет, Майя, ме­ня не шо­киру­ет по­доб­ная ин­форма­ция. Бо­лее то­го, я бы­ла в кур­се с са­мого на­чала. – По тол­пе про­кати­лось оханье. – Ва­дим сра­зу пре­дуп­ре­дил, что не бу­дет вер­ным му­жем. Я ду­мала, что это шут­ка. У не­го бы­ло весь­ма сво­еоб­разное чувс­тво юмо­ра. Собс­твен­но, имен­но оно влюб­ля­ло в се­бя ты­сячи жен­щин. Я па­ла жер­твой его оча­рова­ния. Он нас­то­ял на мо­ем раз­во­де. Ему дос­тавля­ло удо­воль­ствие иг­рать чу­жими судь­ба­ми. До­бивать­ся пон­ра­вив­шей­ся жен­щи­ны, при этом ста­вить ус­ло­вия, не ща­дить ее чувс­тва, ма­нипу­лиро­вать – стиль жиз­ни Ва­дима. Он ис­пы­тывал нас­лажде­ние от ви­да влюб­ленных глаз оче­ред­ной ду­роч­ке, стре­мящей­ся на огонь страс­ти. Ва­дим лю­бил иг­рать жиз­ня­ми пок­лонниц. На­зывал их не ина­че как «кук­лы». Для не­го де­вуш­ки – чис­тые, влюб­ленные, не­опыт­ные в от­но­шени­ях муж­чи­ны и жен­щи­ны, - бы­ли прос­то кук­лы. Он ими иг­рал, ло­мал, выб­ра­сывал на свал­ку. Не за­поми­нал имен. Пос­ле бли­зос­ти его ти­пич­ная фра­за бы­ла: «Меж­ду на­ми толь­ко секс, ни­какой люб­ви». Да­же я удос­то­илась по­доб­но­го. – Тяж­кий вздох. Ан­на вы­тира­ет сбе­жав­шую сле­зин­ку, как бы по­казы­ва­ет «ис­тинное ли­цо сла­бой жен­щи­ны». Но че­рез миг она вновь вла­де­ет со­бой. Сла­бость бы­ла ми­молет­ной. – Ка­юсь: не смог­ла убе­жать от не­го. Ва­дим стал для ме­ня на­важ­де­ни­ем. Как и вся­кая жен­щи­на, я на­де­ялась на чу­до люб­ви. Мне хо­телось его ис­пра­вить. Увы и ах. Всё тщет­но. Ва­дим уни­жал ме­ня но­выми свя­зями с мо­лодень­ки­ми де­вуш­ка­ми. Ког­да мое тер­пе­ние лоп­ну­ло, я за­хоте­ла по­дать на раз­вод. Он мне его не да­вал, шан­та­жиро­вал проб­ле­мами в карь­ере. Си­ту­ация ухуд­ши­лась, ког­да по­яви­лась она – Ксе­ния! Дев­чонка ока­залась под стать мер­завцу. Иде­аль­ная па­ра! Ка­ких толь­ко га­дос­тей из ее уст я о се­бе не слы­шала. Прек­расно пом­ню но­вогод­нюю ночь. Она, не стес­ня­ясь, за­яви­лась к нам в гос­ти, ве­ла се­бя хо­зяй­кой ве­чера. Как они сме­ялись на­до мной! По­том, ког­да Ан­дрю­ша, ко­торо­го я лю­била, как собс­твен­но­го сы­на, пред­ста­вил нам свою не­вес­ту, я не мог­ла по­верить! Сно­ва она! Ма­ло от­ца, так она взя­лась за сы­на… Я хо­тела по­мешать, но маль­чик был влюб­лен, ни­кого не слу­шал. А я ут­ра­тила на не­го свое вли­яние. Мы так бы­ли друж­ны. Хоть Ва­дим был пло­хим му­жем, но сы­ну был дру­гом. Поз­же они от­да­лились, а я за­мени­ла Ан­дрею мать, ко­торой не бы­ло де­ла до маль­чи­ка, она всё бе­зус­пешно пы­талась вый­ти за­муж. Ан­дрей… Что же ты….
Ан­на сры­ва­ет­ся на сдав­ленный ше­пот. Пре­рывис­то ды­шит. Майя обес­по­ко­ен­но спра­шива­ет:
- Я по­нимаю, что очень тя­жело. Ан­на, воз­можно, вы поп­ро­бу­ете рас­ска­зать нам, что же бы­ло даль­ше…
- Сей­час я рас­ска­жу, что бы­ло и бу­дет даль­ше!
Пе­ред ка­мерой по­яв­ля­ет­ся Ве­ра Пет­ровна. У нее на во­роте пид­жа­ка зак­реплен мик­ро­фон, по­это­му ли­шить ее сло­ва ста­новит­ся край­не проб­ле­матич­ным. Жен­щи­на с вы­зовом смот­рит в ка­меру. През­ри­тель­но ус­ме­ха­ет­ся Майе:
- Не жда­ли и не зва­ли, а я приш­ла. 
Са­мохи­на пы­та­ет­ся уп­равлять си­ту­аци­ей, од­на­ко те­ря­ет­ся, явс­твен­но блед­не­ет ли­цом. Гла­за бе­га­ют. Она ищет под­дер­жки у тех­ни­чес­кой ко­ман­ды пе­реда­чи, но ее ос­тавля­ют в эфи­ре. 
- Сей­час мы ухо­дим на пе­рерыв, пос­ле рек­ла­мы про­дол­жим. - В на­уш­ни­ке ей что-то го­ворит ре­жис­сер тран­сля­ции. Зри­тели за­мира­ют в ожи­дании сен­са­ции. – Рек­ла­ма чуть поз­же. – Майя на­тяну­то улы­ба­ет­ся. Гла­за ме­та­ют гро­мы с мол­ни­ями. 
Ве­ра Пет­ровна ух­мы­ля­ет­ся:
– Хо­тели прав­ду? По­лучай­те! Я пер­вая же­на Ва­дима. И уж кто-кто, а я знаю, как всё бы­ло на са­мом де­ле. 
В сту­дии сто­ит гро­бовая ти­шина. Са­мохи­на нер­вни­ча­ет. Не зна­ет, что де­лать. Форс-ма­жор пу­та­ет все кар­ты. Ре­жис­сер пы­та­ет­ся по­тянуть вре­мя. Сен­са­ции, ка­кие бы они не бы­ли, нель­зя те­рять. Лиш­ние рей­тин­ги – свя­тое!
Ве­ра Пет­ровна по­вора­чива­ет­ся к эк­ра­ну. Вгля­дыва­ет­ся в ли­цо Ан­ны.
- И ког­да это ты, го­лубуш­ка, ста­ла под­ру­гой близ­кой мо­ему сы­ну? Ты его тер­петь не мог­ла. Фыр­ка­ла, как кош­ка ди­кая, ед­ва Ан­дрей с Ва­диком вре­мя про­водил. Рев­ность те­бя чуть не сож­ра­ла. А сей­час пы­та­ешь­ся вы­ехать на том, ка­кая ты «бе­лая и пу­шис­тая»? С Ва­димом иг­ра­ла, «на сла­бо» его взя­ла, что вы по­жени­тесь. За­хоте­лось те­бе му­жа, о ко­тором ле­ген­ды сла­га­ют, а не ка­кого-то заш­татно­го те­нора из Боль­шо­го те­ат­ра. Об этом все зна­ют, толь­ко вспо­минать не лю­бят.
Пуб­ли­ка в пред­чувс­твии скан­да­ла ожи­вилась. По сту­дии раз­неслись смеш­ки.
Ан­на вгля­дыва­ет­ся в ка­меру, пре­рывис­то ды­шит. По­том вы­бира­ет са­мое вер­ное средс­тво – иг­но­риро­вание. През­ри­тель­но фыр­ка­ет. Де­ла­ет неп­ро­ница­емое ли­цо.
- Я не бу­ду раз­го­вари­вать с не­вос­пи­тан­ной ста­рухой. Все­го доб­ро­го.
Она под­ни­ма­ет­ся из крес­ла, от­сте­гива­ет мик­ро­фон, скры­ва­ет­ся за пре­дела­ми об­зо­ра ка­меры. Пуб­ли­ка ра­зоча­рован­но взды­ха­ет – сло­вес­ной пе­репал­ки меж­ду же­нами Мет­лицко­го не бу­дет.
- Май­ка, ну ка­кая ж ты па­кос­тни­ца! – Ве­ра Пет­ровна яв­но за­куси­ла уди­ла. Ес­ли жен­щи­на ре­шила, то вы­яс­не­ния от­но­шений не из­бе­жать! – И вы, гос­по­дин Са­мохин! Ис­то­рия быль­ем по­рос­ла. Бро­сила не­вес­та из-за дру­гого му­жика? Ты пер­вый, что ли? Или лю­бовь у вас бы­ла не­зем­ная? Ва­дима дав­но нет. Не­гоже его прах во­рошить. Ксю­ша с Ан­дре­ем счас­тли­вы. Всем на за­висть. Это их жизнь, их от­но­шения – его и ее. И не­чего их гряз­ны­ми ла­пами тро­гать! А вам, ува­жа­емая пуб­ли­ка, луч­ше за­нять­ся со­бой, сво­ими семь­ями, чем в чу­жом прош­лом ко­пать­ся. Я всё ска­зала!
Ве­ра Пет­ровна гор­до об­во­дит взгля­дом при­тих­шую тол­пу. Кто-то по­рыва­ет­ся под­нять­ся, пок­ри­чать, но жен­щи­на од­ним толь­ко взгля­дом приг­вожда­ет к мес­ту. Не го­воря и сло­ва боль­ше, она раз­во­рачи­ва­ет­ся, скры­ва­ет­ся из по­ля зре­ния ка­мер. На мгно­вение зве­нящая ти­шина па­рали­зу­ет всех, а пос­ле сту­дия взры­ва­ет­ся кри­ками, го­моном люд­ских го­лосов, ис­крит эмо­ци­ями, фон­та­ниру­ет люд­ским не­годо­вани­ем. Каж­дый пы­та­ет­ся дать оцен­ку про­ис­хо­дяще­го.
Майя пе­рек­ри­кива­ет зри­телей:
- А сей­час рек­ла­ма.
По­яв­ля­ет­ся зас­тавка, зву­чит му­зыка прог­раммы.