Лабиринты

В прос­ты­не на вет­ру по ро­се по­ут­ру 

На все­мир­ный со­вет как об­ста­вить нам наш бред, бред, бред

Плаз­менная па­нель те­леви­зора мер­ца­ла приз­рачным све­том, раз­дра­жала гла­за мель­те­шени­ем без­вкус­ных кар­ти­нок. По­луть­ма в ком­на­те уку­тыва­ла луч­ше бе­жевой ша­ли из неж­ней­ше­го ка­шеми­ра, что ле­жала на пле­чах Ксе­нии. 

Про­шед­шая ночь рас­тво­рилась в рас­све­те; день мед­ленно стек за край зем­ли, ус­ту­пив мес­то ве­сен­ним, про­моз­глым су­мер­кам. От преж­не­го теп­ла не ос­та­лось и сле­да. Вновь се­рое по­лот­но дож­де­вых об­ла­ков ук­ра­ло сол­нце, вес­ну, за­пах про­буж­де­ния при­роды. Дождь про­тив­но лу­пил в ок­но, выс­ту­кивая од­но­му ему по­нят­ный ритм. 

По­года со­от­ветс­тво­вала нас­тро­ению, ду­шев­но­му сос­то­янию. Кош­мар по-преж­не­му не за­бывал­ся. Как ни пы­талась, но Ксе­ния не мог­ла сог­реть­ся. Ка­залось, буд­то на сер­дце мо­роз вы­вел ине­ем при­чуд­ли­вые узо­ры, ско­вал хо­лодом, зас­тавляя его мед­ленно гнать кровь по та­ким же ле­дяным жи­лам.

Це­лый день она не на­ходи­ла се­бе мес­та. Пос­то­ян­но ста­ралась быть ря­дом с му­жем; цеп­ля­лась за Ан­дрея, пы­та­ясь заб­рать час­тичку его жи­вого теп­ла, да­бы вы­тес­нить вос­по­мина­ния о муж­чи­не, мед­ленно рас­тво­рив­шемся в снеж­ном ма­реве. Ксе­нии ме­рещи­лось: си­лу­эт Ва­дима до сих пор нез­ри­мо при­сутс­тву­ет в ком­на­те, с по­тол­ка сы­палась ле­дяная крош­ка, за­сыпа­ет всё вок­руг, не та­ет на рес­ни­цах.

Сон сме­шал­ся с явью. Да­же Ан­дрей не смог вы­тес­нить вь­югу, за­выва­ния вет­ра, кровь, рас­цвет­шую алой гвоз­ди­кой на ру­баш­ке Ва­дима. Слиш­ком ре­аль­но – всё, что бы­ло там; а здесь – не по-нас­то­яще­му. Не ве­рилось до кон­ца в рас­кры­тие сек­ре­тов, в то, что зас­та­релая ра­на, по­родив­шая сот­ню стра­хов, от­кры­лась так вне­зап­но. Прав­да выс­ко­чила чер­ти­ком из та­бакер­ки. Вы­била поч­ву из-под ног. При­выч­ный мир рас­сы­пал­ся пеп­лом. И те­перь внут­ри об­ра­зова­лась пус­то­та. Боль­ше не­чего пря­тать по тай­ни­кам – за­ко­ул­кам па­мяти. Не­зачем де­лать бе­зучас­тный вид, ког­да речь за­ходит о Ва­диме.

Те­перь вче­раш­ний сон – явь; а ре­аль­ность… Так слож­но в нее по­верить.

По­ежив­шись, Ксе­ния поп­ра­вила шаль, по­тер­ла за­мер­зшие ру­ки, усе­лась на ди­ван с но­гами. Гля­дя на нее со сто­роны, мож­но бы­ло по­думать – де­воч­ка-под­росток в оди­ночес­тве пе­режи­ва­ет пер­вые ра­зоча­рова­ния в люб­ви. От силь­ной жен­щи­ны, «Мра­мор­ной Ди­аны» не ос­та­лось и сле­да. 

На эк­ра­не те­леви­зора сме­нил­ся ряд кар­ти­нок, прош­ла рек­ла­ма. По­яви­лась зас­тавка, за­иг­рал при­зыв­ный мо­тив. Имен­но он стал сим­во­лом пе­реда­чи, зас­тавля­ющей лю­дей бро­сать де­ла, при­никать ли­цами к без­душной тех­ни­ке, лишь бы уз­нать вол­ну­ющие под­робнос­ти из час­тной жиз­ни зна­мени­тых пер­сон прош­ло­го и нас­то­яще­го. 

Как бы Ксе­ния не про­тиво­пос­тавля­ла се­бя дан­но­му жан­ру, как бы не пы­талась до­нес­ти к зри­телю ин­форма­цию без скаб­резнос­ти, од­на­ко она не вче­ра ро­дилась, не один год бы­ла в масс-ме­диа, что­бы прек­расно осоз­на­вать: во все вре­мена на­род жаж­дал «хле­ба и зре­лищ». Рей­тин­ги, ус­пех, вос­тре­бован­ность те­лека­налов за­рож­да­ют­ся имен­но здесь, в та­ких сту­ди­ях. Ее пе­реда­чи, идеи – все­го лишь «лег­кий де­серт» для гур­ма­на пос­ле ос­новно­го «жир­но­го блю­да».

Жен­щи­на при­бави­ла гром­кость. Ста­ли слыш­ны ап­ло­дис­менты. По­казав­ша­яся на эк­ра­не Майя Са­мохи­на ку­палась в ова­ци­ях. Ры­жий цвет во­лос, стриж­ка-ка­ре, яр­кий ма­ки­яж, кар­минно-крас­ные гу­бы рас­тя­нуты в прит­ворной улыб­ке; бе­лое платье об­тя­гива­ет по-преж­не­му ап­пе­тит­ную фи­гуру хо­леной жен­щи­ны. Те­леве­дущая, свет­ская ль­ви­ца, зав­сегда­тай ста­тей жел­той прес­сы, ве­дущая кор­по­рати­вов и сва­деб. И кто ска­зал, что она мо­жет быть кон­ку­рен­ткой? Ксе­ния кри­во ус­мехну­лась. Ка­кой же глу­пой ей те­перь ка­жет­ся веч­ная борь­ба с быв­шей од­но­каш­ни­цей, сви­детель­ни­цей су­мас­шес­твия по име­ни «Ва­дим Мет­лицкий»! Как лег­ко она тог­да спот­кну­лась и упа­ла в омут си­них глаз. Сов­сем не по­няла, нас­коль­ко яв­ным бы­ло при­тяже­ние. Мель­ка­ли ис­кры, воз­дух пах пред­гро­зовым озо­ном. Ва­дим сра­зу ее выб­рал, на­кинул се­ти, из ко­торых не под си­лу выб­рать­ся да­же са­мой прож­женной ко­кет­ке. Майя быс­трень­ко смек­ну­ла, «пос­та­вила га­лоч­ку», при­берег­ла «на по­том» ин­форма­цию. А что она, Ксе­ния? Так и не по­няла оче­вид­ности тех взгля­дов.

- Ксе­ня! Ты же обе­щала! 

- Я не за­мети­ла, как ты во­шел, - жен­щи­на вя­ло улыб­ну­лась му­жу. 

Ан­дрей уко­риз­ненно пос­мотрел на же­ну. 

- От­дай пульт. Да­вай к чер­ту вык­лю­чим эту дрянь! – он по­пытал­ся про­тянуть ру­ку, но Ксе­ния вздрог­ну­ла, от­пря­нула в сто­рону.

- Нет. Я хо­чу это ви­деть. Не как за­ин­те­ресо­ван­ная сто­рона. Ан­дрей, я хо­чу знать, как про­фес­си­онал, жур­на­лист, в кон­це кон­цов! Я хо­чу знать, как мож­но из­вра­тить то, что бы­ло. Я хо­чу ви­деть, ка­кую чушь они бу­дут по­роть, на чем спе­кули­ровать, что ис­ка­жать. По­жалуй­ста, поз­воль.

Ан­дрей дол­го вгля­дывал­ся в ли­цо же­ны: в гла­зах ре­шимость, от­сутс­твие слез, вол­не­ния. Су­хой и вы­верен­ный праг­ма­тизм – вер­ный приз­нак упорс­тва, нес­ги­ба­емос­ти, це­ле­ус­трем­леннос­ти. Та­кой Ксю­ша бы­ла всег­да, как толь­ко речь шла о ра­боте. Еще в са­мом на­чале сво­ей карь­еры. Сей­час те­леве­дущая да­же до­ма, да­же пе­ред сном раз­ра­баты­вала ма­тери­ал для эфи­ра. С мес­та не сдви­нуть, не пе­ре­убе­дить. Про­фес­си­ональ­ный раж зад­ви­нул на ок­ра­ины ра­зума все лич­ные пе­режи­вания.

- Ан­дрюш, - ру­ка Мет­лицкой лег­ла на пле­чо му­жа, - от­клю­чи эмо­ции. Не смот­ри на си­ту­ацию, как ее учас­тник. Ты про­фес­си­онал, ре­жис­сер, сце­нарист. Смот­ри на всё как на при­мер неп­ро­фес­си­она­лиз­ма и на­руше­ния эти­чес­ких норм. Так бу­дет про­ще.

- Ма­зохис­тка, - про­ронил муж­чи­на, взды­хая. Он при­сел на ди­ван, при­тянул Ксе­нию к се­бе, за­рыл­ся но­сом в ее во­лосы. – Ксю­ша, за­чем ты се­бя из­во­дишь? За­чем? – ед­ва не прос­то­нал он. 

- При­выч­ка. Столь­ко лет… Я срод­ни­лась с болью. Не пред­став­ляю се­бя без нее. Она де­лала ме­ня жи­вой. Всег­да на­поми­нала: я жи­ва, а он – нет! Се­год­ня пос­ледний ра­унд. И всё. Слы­шишь, Ан­дрей? Всё! 

Су­дорож­но всхлип­нув, Ксе­ния тут же зас­та­вила се­бя за­мол­чать. Гор­ло сад­ни­ло. Из не­го рва­лись ры­дания, раз­ры­вая на час­ти, по­рож­дая же­лание ску­лить по­битой со­бачон­кой. 

– Ан­дрюш­ка, мой хо­роший, ско­ро мы ос­во­бодим­ся. Слы­шишь? Мы ос­во­бодим­ся от се­мей­но­го прок­ля­тия. Ты, Ва­дик – вы всё, что есть у ме­ня. Я са­ма выб­ра­ла, как жить, ник­то не зас­тавлял. Это мой крест, моя но­ша… А ты иди… Прос­ти. Я чу­дови­ще. Ты не дол­жен на это смот­реть. Грязью бу­дут по­ливать тво­его от­ца, его па­мять, его об­раз, при­меша­ют твою же­ну, прой­дут­ся бе­тон­ным кат­ком през­ре­ния и осуж­де­ния по са­мому до­рого­му…

- Я с то­бой. Так бы­ло всег­да и бу­дет. Без воп­ро­сов, просьб. Сам выб­рал се­бе же­ну, - Ан­дрей глу­хо про­бор­мо­тал, це­луя тем­но-ры­жие, рас­тре­пав­ши­еся во­лосы. – Я с то­бой до кон­ца.

Ксе­ния при­выч­но прик­ры­ла гла­за, поз­во­ляя па­мяти ус­тро­ить та­нец на уг­лях бо­сыми но­гами; боль прон­зи­ла сер­дце иг­лой. Сно­ва дож­дли­вый день. Ли­вень по­лосу­ет ули­цы. Рез­кий звук двер­но­го звон­ка вы­рыва­ет из объ­ятий апа­тии. На по­роге сто­ит кра­сивый маль­чик, дер­жит в ру­ках бу­кетик под­вявших цве­тов. С его во­лос ка­па­ет во­да. Он счас­тли­во улы­ба­ет­ся. Еще бы! Под­виг для прек­расной да­мы!

В сте­нах этой квар­ти­ры их жиз­ни раз­де­лились на «до» и «пос­ле». Ксе­ния про­сила бла­гос­ло­вения у Ва­дима, по­явив­ше­гося на миг приз­ра­ком в тем­ном уг­лу. Вмес­то не­го мо­лодой па­рень с гла­зами цве­та ла­зури про­сит ее быть же­ной, пус­тить в мир, где влас­тво­вал лишь один муж­чи­на – его отец. Ан­дрей не знал ни о чем, он при­думал се­бе лю­бовь, как толь­ко мо­жет маль­чиш­ка в де­вят­надцать лет ощу­тить до­селе не­из­ве­дан­ные чувс­тва… А Ксю­ша… Она не смог­ла от­ка­зать, те­ша се­бя ил­лю­зи­ей – Ва­дим бу­дет смот­реть на нее те­перь гла­зами цве­та не­ба вмес­то на­сыщен­но­го си­него ин­ди­го. 

- Спа­сибо. За всё спа­сибо. Поз­же по­гово­рим, ког­да бу­дем по-нас­то­яще­му го­товы. Фан­та­зии то­вари­щей с РТВ до­бавит нам тем для раз­мышле­ний.

Сла­бо улыб­нувшись, Ксе­ния про­вела ру­кой по ще­ке Ан­дрея, выс­во­боди­лась из объ­ятий. Удоб­но ус­тро­ив­шись на ди­ване, она при­нялась раз­гля­дывать изоб­ра­жение в те­леви­зоре. В ка­кой-то мо­мент ей по­каза­лось: она на­ходит­ся не у се­бя до­ма. Она не зри­тель – сце­нарист бе­зум­но­го шоу. Это она на­бира­ет текст, ге­рои ожи­ва­ют под ее ру­кой; она вкла­дыва­ет в их ус­та сло­ва, зас­тавля­ет иг­рать ро­ли.

Зас­ту­чали не­види­мые кла­виши ста­рой пе­чат­ной ма­шин­ки. Строч­ки сце­нария за­пес­три­ли стай­кой пти­чек-ко­либ­ри, рож­дая чет­кие кар­тинки пе­ред гла­зами.