Вдох-выдох

— Если дорожишь собой, не стоит вмешиваться в чужие дела.

Подруга. Ну и какая она после этого подруга, если вместо того, чтобы разыскивать пропавшую, спокойно ждет, когда объявят ее рейс?

Нет. Все правильно. Тут она не поможет. Она в принципе не поможет. Она должна сообщить все, что знает Титову. Он выяснит, что произошло с его дочерью.

Рейс порядком задержали, запланированный на девять вечера, вылет перенесли на два часа. Они летели в ночь. Вот только проведенное в сумбурных раздумьях время не принесло желаемого — в голове все воедино не сложилось. А страх усилился. И не только за Сашу, но и за себя. Как? Как о таком сказать ее отцу? «Простите, я оставила вашу дочь неизвестно где, неизвестно с кем, а сама прилетела первым же рейсом подальше от греха?»

Она была под офисом в семь утра, а вот зайти осмелилась лишь в полдень.

— Алиса? Вы уже вернулись? Я думал, встречать вас только в субботу, или я что-то перепутал? — девушка успела подойти к рецепции, репетируя речь, которую пропоет перед сидящей за столиком блондинкой, как ее окликнул мужчина.

Гена. Геннадий Светличный. Один из многочисленных помощников Титова. Не правая рука, но человек приближенный. Об этом сама Алиса знала от Алекс. По совместительству, Гена числился в воздыхателях последней. У молодых людей были странные отношения, с одной стороны, близко к себе его Саша не подпускала, с другой, прямо тоже не посылала.

Когда Алиса пожурила ее за такое поведение, только отмахнулась. Правда и Геннадий не вел себя как завоеватель, жаждущий, чтобы его крепость сдалась. Он давал ей право выбора, возможность самой решить — хочет ли она быть с ним. Он хотел.

— Перепутал? — среднего роста молодой человек с милым, даже может слишком слащавым лицом, подошел к растерянной Алисе, поставил кофейный стакан на стойку.

— Нет. Я вернулась раньше, — Алиса моргнула несколько раз, пытаясь придать лицу выражения не такой потерянности.

— А Алекс? Она тоже тут? Вот будет сюрприз, Константин Львович будет рад, — он улыбнулся подруге своей подруги, искренне желая, чтоб его слова были правдой.

— Нет. Алекс… — Алиса осеклась. — Гена, Алекс пропала… — может, если рассказать ему, он сам возьмется сообщать новость своему начальнику?

— Что значит пропала? — Гена резко выпрямился, вырастая в момент на полголовы. — Что за шутки, Алиса? Где Александра?

— Я не знаю, Гена! Я не знаю! — лишь когда секретарша, следящая за ними, кашлянула, оба поняли, что их разговор грозит стать достоянием общественности.

— Идем со мной,  — не особо церемонясь, позабыв об оставленном на стойке кофе, Гена схватив Алису под руку, направился размашистым шагом к лифтам.

В полной тишине они поднялись на один из последних этажей, все так же молча Гена подвел ее к дальнему кабинету, на котором висела табличка «Титов К. Л. генеральный директор».

— Если ты шутишь, Алиса, лучше объясни мне, когда нужно смеяться тут, иначе…

— Я не шучу. Алекс пропала.

Гена трижды постучал, услышав глухое «войдите», толкнул одну из створок.

— Что? — Константин Титов, мужчина средних лет, чьи виски уже покрыла седина, сидел в своем кресле, следя за тем, как шарики бьются друг о друга, успокаивая нервы и нервируя своей монотонностью одновременно. Он поднял взгляд на вошедших. Гена часто удивлялся, как одни и те же глаза могут быть такими разными. Сейчас на него смотрел Титов-старший, человек-скала, непрошибаемый ничем — ни счастьем, ни горем. А вот глаза Титовой-младшей хоть и казались точной копией отцовских, но где-то на дне всегда прятали мольбу о помощи, поддержке. Она никогда в этом не признавалась, но нуждалась в том, кто сможет подставить плечо, отец на эту роль не подходил.

— Константин Львович, это Алиса, подруга Алекс.

Алиса остановилась за спиной Гены, боясь реакции угрожающего вида мужчины, которого видела-то всего несколько раз в жизни.

— Очень приятно, — он снова отвел шарик, а потом отпустил, заставляя отбивать постепенно замедляющийся ритм. — Чем могу помочь?

— Саша пропала… — Алиса сказала слова прежде, чем успела испугаться окончательно.

Мужская рука легка на шарики, заставляя их остановиться.

— Как?

Ни как, ни кто, ни почему — Алиса ответить не смогла. Пропала и все. Ушла в туалет и не вернулась. Почему подруга не пошла за ней? Пошла, но поздно. Почему не обратилась в полицию? Ее саму загрузили в машину, выкинули уже в аэропорту. Кто? Он не представился. Как выглядел? Она уже и не вспомнит.

— Черт, Гена, убери эту дурочку, пока я ее не пришиб! — и прежде, чем Титов старший и вправду не выбросил беднягу из окна или чем-то не пристукнул, Гена вывел ее в коридор.

— Жди меня здесь, слышишь? Уйдешь — пожалеешь, — слабо кивнув, Алиса упала в подвернувшееся кресло. Руки тряслись, сердце вылетало из груди, а на душе было тошно. Ужасно тошно. Она ведь искренне, всем сердцем любит Алекс, так почему же повела себя как последняя дрянь, бросив подругу в беде?

— Что она несет? — Титов успел обойти стол, и теперь прохаживал по комнате, сжимая-разжимая могучие кулаки.