Проклятие Хогвартса

Неожиданно дверь резко распахнулась и черноту комнаты разрезала яркая вспышка. Бросившись на пол, Том краем глаза заметил, как ярким огнем взорвалась постель Ориона. Укрывшись за письменным столом, он наблюдал, как к нему приближается закутанная в плащ фигура.

Взмахнув рукой, незнакомец зажег на конце палочки яркий огонек, спустя мгновение превратившийся в стремительно удлиняющуюся веревку. Хлестнув ею по ковру, он описал ослепляющую дугу. Ее конец врезался в край стола, разбив его на множество мелких щепок. Том бросился бежать, но, споткнувшись, покатился по полу. Поднявшись на четвереньки, попробовал перебраться в дальний угол, но колдун вновь взмахнул палочкой, и ослепительно сверкающая веревка, с шумом просвистев по воздуху, оплелась, словно удавка, вокруг его шеи.

Медленно, неспешными шагами, незнакомец направился к Тому. Чем ближе он подходил, тем сильнее веревка сдавливала горло Тома. Хрипя и жадно раскрывая рот в тщетной попытке вдохнуть хоть немного спасительного кислорода, он в бессильной злобе глядел на колдуна. И тут взгляд его выпученных глаз скользнул по сверкающей серебром веревке. Недолго думая, он рванул ее на себя, и, не ожидая такого, колдун рухнул прямо на Тома. Дрожа от бешенства, Том вцепился убийце в горло. Кусая и царапая ему лицо, из последних сил не позволял противнику встать. Исхитрившись, выбил из его рук палочку, и в ту же секунду сжимавшая шею волшебная веревка исчезла. Не позволяя колдуну двигаться, он принялся молотить по его спине кулаками.

В этот момент по голой спине пробежал обжигающий кожу холод. Воздух вокруг замер, леденея и кристаллизуясь. Не оборачиваясь, Том сразу понял, что происходит. Оттолкнув напавшего на него незнакомца, он шарахнулся к стене и натолкнулся взглядом на парившую возле лица тень. Одетая в черный балахон, прикрыв голову широким капюшоном, она плыла к нему, протягивая длинные тонкие руки. Отшатнувшись в ужасе, Том попытался бежать, но не смог. Дементор коснулся его лба скользкой ладонью, и Том замер. Существо медленно приблизило к нему лицо, раскрыв в жутком оскале широкую щель, зиявшую на месте рта.

Мир поблек, лишаясь красок, становясь тусклым и серым. Пробирая до костей, Тома начал бить сильнейший озноб, но, уставившись застывшим взглядом на дементора, он его не чувствовал. Страж Азкабана неспешно притянул его к себе, словно желал нежно приобнять. Все естество Тома содрогнулось от ужаса и омерзения. Дементор стянул с бесформенной головы капюшон, вперившись в мальчика взором невидящих глазниц. Наступила гнетущая тишина, давящая и засасывающая малейшие эмоции. Едва заметно нарастая, где-то вдалеке послышался крик: дикий, истошный, полный страха и страданий. Становясь все громче и отчетливей, крик приближался. И ничего хорошего, кроме смерти и мучений, его приближение не сулило.

И вдруг совершенно отчетливо Том осознал, что не боится. Ему было противно, буквально до тошноты и дрожи в коленях, но он не ощущал страха. Так же, как и часто описываемого в книгах чувства, когда мир будто бы лишается всего хорошего. Дементор не высасывал из него светлые воспоминания и яркие эмоции. Либо не хотел, либо попросту не мог.

Почувствовав уверенность, Том неспешным движением отбросил со лба покрытую чем-то похожим на струпья скелетообразную руку. Существо яростно дернулось, не понимая, что происходит. Но оно уже не имело над Томом прежней власти. В душе вспыхнуло, разливаясь по телу и гоня прочь остатки холода, бурлящее радостью чувство – он и вправду особенный. Самый жуткий монстр волшебного мира не сумел его подчинить. И вдобавок он всегда знал, что такое возможно. Просто это чувство таилось глубоко внутри, лишь изредка подавая голос.

Теперь место ужаса и пыток для всех остальных колдунов Тома уже не страшило, оно не значило для него ровным счетом ничего – Азкабан перестал его пугать. Наполненный болью голос смолк, ввергнув мир в абсолютную тишину. Дементор с явной неохотой скользнул к выходу. Не обращая на него внимания, Том бросился к напавшему на него незнакомцу. Однако тот исчез.

Через открытую дверь в спальню со стороны гостиной донеслись озабоченные крики, на пол упали отблески света.

- Я спрашиваю, как так вышло? – услышал Том наполненный негодованием голос Дамблдора. – Уважаемый Скрибоний, будьте так любезны, объясните мне, пожалуйста, как вы могли допустить такое?

- Я во всем обязательно разберусь, – лепетал в ответ Скрибоний. – Альбус, вы же знаете, они обычно так не поступают. И всегда четко следуют приказам. Подобное на моей памяти произошло впервые.

- Вы отдаете отчет, что пострадал ребенок? – не успокаиваясь, продолжал бушевать преподаватель трансфигурации. – Я непременно поставлю перед Визенгамотом вопрос о недопущении впредь дементоров на территорию Хогвартса.

- Ваше право, Альбус, – согласился Скрибоний. – Ваше законное право.

Спустя мгновение в спальню, держа в вытянутой руке масляный светильник, влетел Дамблдор. Следом за ним, семеня короткими ножками, спешил запыхавшийся колдун, сильно похожий на шарик. Рядом с колдуном тенью плыл еще один дементор. Отстав от стража Азкабана на приличную дистанцию, в комнату вбежал взмокший от пота Слизнорт.

Бледнея, мужчины уставились на выплывшего им навстречу дементора, пытавшегося напасть на Тома. Дамблдор заметно поник, Скрибоний попятился, а Слизнорт тихонько охнул.

Но почти сразу же, едва они заметили Тома, выражения их лиц переменились. Великолепно владеющий собой Дамблдор широко округлил глаза. Слизнорт с явным облегчением промокнул лоб широким платком. А Скрибоний, порозовев, выпрямился и громко выдохнул.