Страница 94 из 95
– Зачем вы пришли ко мне?
На растерянную толпу это произвело гипнотическое воздействие.
– Мать Александра, – буквально прошуршал за колонной Митис.
Но в звенящей тишине его услышали и восприняли, как подсказку небес. Один за другим бывалые воины опускались на одно колено и склоняли голову.
– Выражаем почтение матери Александра Великого, – нашёлся один из командиров, в то время как некоторые уже поднимались с колен и выходили из зала.
Митис уловил движение наверху. Интуитивно задвинул Илису за спину, подальше от зелёной ненависти Кассандра, скрывшегося за колонной второго этажа. Олимпиада сидела гордо на троне, пока не ушел последний солдат. Затем величественно поднялась и медленно пошла к себе.
Митис едва сдержал Илису, та рвалась к матери, жестом приказал молчать, во дворце за каждой колонной уши. На выходе Олимпиада столкнулась с Кассандром. Его распирало от бешенства, душил провал переворота.
Олимпиада была ниже Касандра, но смогла посмотреть на него сверху вниз:
– Завтра я обращусь к народу, решение о смертной казни смешно, его ждёт участь этого заговора.
Такого Кассандр допустить не мог, он ещё не придумал, что делать, но скрыть козни не удалось:
– Да, – хрипел он, – объясни, почему залила страну кровью. Расскажи о своих проделках, – лицо красное от сдерживаемых эмоций походило на маску, казалось, сейчас лопнет от злости, – вредительство, подлость, а тайны Кефалонии. Думаешь, никто ничего не знает?
Олимпиада прикрыла глаза, оправдываться перед этой гнидой ниже её достоинства. Она не даст врагу почувствовать своё замешательство!
– Что, нечего сказать? – подзуживал Кассандр.
Из глубины души оскорблённой матери полились слова больше похожие на пророчество:
– Мерзкий пес из породы шакалов, погубивший моего сына. Наша смерть не сделает тебя великим! Даже мёртвого ты боишься его! О высотах Аргеадов можешь только мечтать! В бесполезной жизни не будет года покоя. Несчастны все, кто окажется рядом. А впереди смердящая смерть! И никто не помянет добрым словом!
Олимпиада развернулась и ушла.
– Ведьма, – шептал Кассандр, не решаясь тронуться с места, – лучше бы я вышел с другой стороны.
Митис с молодёжью змейкой двинулся назад в покои Олимпиады.
– Мама! – Илиса упала в родные объятия.
– Боги всемилостивые, ты жива! Теперь ничего не страшно, – глаза Олимпиады сверкнули, – им меня не сломить.
– Мама, – шептала Илиса, – мы тебя спасём…
– Всё решится завтра. Я обращусь к народу. Боги всевышние, как испугал меня рассказ о Кефалонии! Ты могла оказаться в его руках! А сейчас предъявить мне нечего. Но возвращаться туда опасно.
Олимпиада в растерянности посмотрела на Сарму. Митис с Тисой молчали.
Птолемей представить не мог настолько фантастической развязки, и теперь рискнул:
– Я увезу Илису в Александрию, завтра отходит корабль, – он повернулся к Митису, – тот, на котором вы прибыли в Пеллу.
Илиса смешалась, мать поняла – здесь обошлись без родительского благословения. Это в корне меняло ситуацию, но доверять дочь первому встречному сомнительно.
– Представьтесь, – сказала она, серьезно глядя на Птолемея, – как попали в эту историю!
Птолемей поймал взгляд Илисы, в нём светилось желание, чтобы мать одобрила её выбор:
– Птолемей из рода Лагов. Мой дядя – диадох Египта. Командовал охраной на паруснике, который Полисперхон выслал за Вами. Когда напал корабль Кассандра, случайно оказался рядом с Илисой. Корабль был обречён. Мы вместе прыгнули за борт. До сегодняшнего дня я не знал, что она ваша дочь.
– Он спас нас в Геракле, – добавил Митис.
Олимпиада взглянула на дочь и поняла, что Илиса не примет отказа. Вспомнились слова Ланасы – «достойная партия». Для дочери, которую она не может признать официально не худший вариант. Тщательно подбирая слова, она отозвалась:
– Я доверяю своим людям. Предложение надо обдумать. Поклянитесь, что никогда и ни при каких обстоятельствах не раскроете тайну происхождения Илисы. Для неё это смертельно опасно.
– Клянусь милостью всех богов Олимпа, – торжественно сказал Птолемей, – что тайна умрёт вместе со мной!
Олимпиада кивнула, а Птолемей добавил:
– Благословите на брак с Илисой, – решимость стоять на своём отражали поза и голос.
Илиса покраснела, как вареный рак. Олимпиада улыбнулась напору молодого человека: пожалуй, Илиса с ним не пропадет.
– Вернёмся к вопросу завтра, если, конечно, боги позволят, – добавила она и, заметив, разочарование дочери, обнадёжила, – не буду возражать против вашего счастья.
Илиса расцвела, серьёзность ситуации она до конца не сознавала.
– Отправляйтесь к Саркисяну. Тиса проводит, мне нужно подготовиться к событиям завтра.
***
На рассвете Птолемей сбегал на пристань, договорился с капитаном. Люди сходились на площадь. Илиса заметно нервничала.
– Нужно дождаться указаний Олимпиады, – предлагала Тиса.
Но Илиса усидеть на месте не могла, все пошли к дворцу. Митис хорошо ориентировался, они заняли неброское место с прекрасным обзором. Народ стекался, но невидимая сила руководила процессом. К воротам прошла явно подготовленная кучка и стала требовать Олимпиаду. Ранним утром горожане неспешно подходили и оказывались на окраинах площади, где было плохо видно и слышно.
Когда открылись ворота, Олимпиаду кто-то толкнул в спину, она с трудом удержала равновесие. Гордо выпрямилась и упёрлась глазами в разъяренных родственников Кинаны*. Кассандр предусмотрительно выставил их в первые ряды, на них напирали кланы Антипатра* и Клеопатры*. Олимпиада хотела поднять руку и обратиться к гражданам, но Кассандр допустить этого не мог. Из толпы полетел камень и больно ударил в грудь. Олимпиада сделала единственное, что могла в этой ситуации.
Метнула кинжал в сердце обидчика. Тот рухнул, истекая кровью, передние ряды взревели, остальные плохо представляли, что происходит. Илиса рвалась на помощь матери, Птолемей с Митисом еле удержали.