Осужденные...

****Даниил***** 

Голова болела. Нет, не просто болела. Она ныла. Как зуб. Такая монотонная боль, которая давит на виски и короткими уколами жалит глаза, заставляя щуриться. Я так давно не спал. Последняя пара недель были просто катастрофические! 

Все началась с того, что кончились те сорок восемь часов. Они начались так внезапно, проходили так ярко, а закончились еще быстрее, чем можно было предположить. Что такое пара суток? За это время можно восстановиться после тренировки, можно проехать несколько тысяч километров нашей Родины, можно сделать ремонт, заложить фундамент для дома. Зачатие новой жизни происходит за несколько часов, за которые несколько миллионов девушек успеют сделать аборты. За сутки, через все ЗАГСы страны ,проходят сотни тысяч молодоженов! Но для меня сорок восемь часов пролетели, как миг, оставляя только тонкий шлейф жасминового аромата.... 

Но, видимо, кто-то решил, что в расплату за сорок восемь часов рая, я должен попасть в настоящее пекло реальности. А сейчас я даже рад этому, потому что просто выключился из жизни, расслабляя мозг только ночью. Но и этого было предостаточно, чтобы выжать себя, как лимон. Днем я работал, зарываясь в бумагах до макушки, изредка покидая кабинет, чтобы проверить объекты, а ночью... Ночью я просто погибал, иссыхая от тоски. 

Несмотря на то, что я обещал, все равно не смог удержаться. На вторую неделю полнейшего одиночества, я решил позвонить. Но ее номер не отвечал, поэтому я помчался к ней, чтобы просто посмотреть, что с ней все хорошо. Но окна ее квартиры встретили меня непроницаемой темнотой. 

Вся эта ситуация была настолько неестественной для меня, что негодование закипало, выпуская клубы пара. Я с первого курса жил самостоятельно. Меня с самого детства растили в любви. Я был переполнен ею, а когда остался в девятнадцать лет один, то понял, что никому не интересно, что у тебя внутри. Все на меня смотрели, как на паренька из богатенькой семьи. Да, это было так. Отец много лет был главврачом института нейрохирургии. К нему ездили из Москвы, Питера, уговаривая переехать, заманивали деньгами, должностями, перспективами... Но отец отказывал, потому что у него было трое детей, он не хотел сдергивать их, утаскивая в полную неизвестность. А мысль о том, чтобы оставить маму, нас, ему просто не могла прийти в голову, потому что они всегда вместе. Родители поженились ровно через день после совершеннолетия мамы. Отец три года ждал, терпел и не упускал ее из виду. И с тех самых пор они всегда вместе. Вот это любовь. 

После первого курса, к нам пришел отец и рассказал, что ему предложили переехать в другую страну, чтобы возглавить отделение в одной из самых престижных клиник мира. Кристина и Саша решили поехать с родителями, но я остался, потому что хотел попробовать себя, как человека, отдельного от громкого имени отца. 

Я тайком продал квартиру, которую мне подарил дед, переехав в общагу. Мы с Дюшей не спали ночами, разрабатывая наш проект, ели Доширак, запивали чаем, вскипяченным в граненом стакане. Маме и родителям заливал, что у меня все хорошо, а сам по ночам рисовал, чертил, проектировал, чтобы хоть как-то подработать. И нам повезло. Мы нашли спонсора, выиграли городской тендер. И все то, что до этого мы называли интенсивной работой, стало казаться нам отдыхом. Сутки перетекали в недели, недели в месяцы, месяцы в года... Если появлялся объект, который я хотел, то все знали, что получу его любой ценой, даже если придется выполнить его без прибыли. Просто за себестоимость, просто для удовольствия. Для собственного удовольствия. И это отличало нас от всех. Город иногда обращался за помощью. Мы с Дюшей спроектировали и реконструировали старую часть города, построили несколько детских садов, облагородили детские площадки, построили корты и хоккейные коробки. Почти бесплатно, нам оплачивали материалы и рабочую силу. Именно так о нас и заговорили. Именно так зарабатывается честное имя. Черт! Честное имя! Это когда ты днем снимаешься для журнала, а вечером жуешь черствую корку хлеба, сидя на скрипучей кровати общаги. Но при всем этом, понимаешь, что прожил день не зря. Не просто так. 

Потом понеслись деньги, заказы, очередь. Теперь мы могли отсеивать проекты, выбирать заказчиков, города, области, регионы... Можно работать так, как и мечтали! Чтобы для души, а не для того, чтобы получить больший выхлоп, чтобы купить круче тачки, чтобы так, как у всех. Нет, у нас не так.... 

-Эй, брат! Ты домой уезжал? - Саша открыл дверь кабинета, всунув только голову. 

-Нет, на нем вчерашняя рубашка, а, значит, он просидел тут всю ночь! - Чуть ниже возникла голова Дюши. 

-Раз уж вы в приемной, то попросите Марину приготовить кофе? - я скинул ноги со стола и направился в комнату отдыха, чтобы принять душ, потому что у меня назначена встреча через час. 

-Марина? И давно она работает в твоей приемной? - Дюша не отставал. 

-Вы меня и в душ пойдете провожать? - я расстегивал запонки, скидывая их в хрустальную пепельницу в ванной комнате. 

-Нет, ты не в моем вкусе!- скривился Андрей. 

-А я и в детстве насмотрелся на ... 

Я захлопнул дверь, чтобы не слышать неконтролируемый поток пошлости. Голова и так пухла от дел, запланированных на эту неделю. Может, уговорю Саню помочь? А то мы с Дюшей явно не справимся. Надо подумать о помощнике. Точно, мне нужен помощник... 

-Ну, а теперь вещайте! 

Парни сидели на угловом кожаном диване, варварским образом уплетая мой завтрак. В дверях стояла Марина, которая уже несколько недель ходила, как в воду опущенная. 

-Я закажу еще! - она выскользнула из комнаты отдыха. 

-Стой, Марин! - быстро застегнув пуговицы на рубашке, успел догнать ее у стеклянной перегородки. - Говори. 

-Что? 

-Ты просто говори, а там разберемся!- девушка хлопала глазами, а потом в них показались слезы. Такие огромные капли, что казалось, они просто обязаны упасть на пол, залив все вокруг. Но они не падали. Они просто сверкали, как показатель боли, которая сидит внутри. 

-Я должна ее найти! Я должна быть рядом! Черт! Почему я не поддержала ее? Какой должна быть подруга? Та, которая поддерживает все глупости? Которая всегда рядом, даже, если вторая в шаге от капкана, которые готов оторвать ее крылья? Или подруга это та, которая говорит правду и пытается достучаться? Я запуталась! Я не могу спать! Несмотря на ее характер, она ранимая, как птичка! Она все держит внутри, боясь дать волю собственным чувствам, боясь показать свою слабость, привязанность. Она прогнала меня только потому, что поняла, что я стала ближе, чем она рассчитывала. Ее иголки способны только жалить других, но не способны защитить. Она особенная. Иногда, кажется, что она рассказывает не все. Храбрится, старается спрятаться, не показать нутро, чтобы никто не мог сделать больно. Не верит ни во что. Но я люблю ее, как сестру. Она моя! И мне плохо без нее. Если бы я знала, что так обернется, то промолчала бы, чтобы просто быть рядом! 

-Она позвонит! Дай ей время! - я прижал дрожащую девушку к груди, она тут же разревелась, выпуская то, что копилось много времени.- Рано или поздно, ей придется открыть свои бронированные ворота души. И больше никогда не закрывать, а уж мы позаботимся, чтобы ей никогда не стало больно! 

-Черт возьми! Ты точно, АНГЕЛ! - Марина рассмеялась сквозь слезы и ударила меня кулаком. 

-Рано или поздно человек учится отличать настоящую любовь, настоящие эмоции, друзей. Просто люби! А теперь, умойся, прошу тебя! Ты мне всех сотрудников распугаешь! - Марина вытирала слезы, разнося подтеки туши по всему лицу.