Страница 65 из 66
- Мое мнение, господа старики, не спешить. Если даже атаман отдела не приказывает нам, а лишь спрашивает имеем ли мы возможность провести мобилизацию, значит положение не такое уж тяжёлое и время терпит. К тому же действительно, через месяц убирать урожай. Я тоже думаю надо подождать, может и обойдётся,- рассудительно выступил старый учитель.
Здесь, конечно, Прокофий Савельевич лукавил, дело в том, что оба его зятя как раз являлись второочередниками и всего полгода как вернулись к семьям, и он не горел желанием вновь отрывать их от своих дочерей и внуков.
Тихон Никитич кивком поблагодарил заведующего, ибо тот избавил его от озвучивания примерно того же решения самому.
- Значит так, господа старики, мнения ваши ясны, от себя хочу добавить, что вооружить полностью не то что две, и одну сотню нам трудновато будет, да и строевых коней, насколько я знаю во многих семьях в этот год и в плуг, и в косилки запрягали. А это, сами знаете, уже не тот строевой конь, который тягло тянул, на нем в бой идти, опасность большая. Ну, а насчёт оружия, на нашем складе только полста берданок имеется. А казаки третьей очереди, как опять же вам хорошо известно, почти все вернулись домой без оружия, их в Ташкенте большевики разоружили, да и у второочередников по домам не у всех трёхлинейки имеются. Посылать недостаточно вооруженные сотни я не буду. Как потом за погибших ответ перед вдовами и родителями держать? А в телеграмме атаману отдела отвечу так, мобилизацию казаков 2-й и 3-й очереди проводить не можем, из-за недокомплекта на войсковых складах огнестрельного оружия, боеприпасов и опасности выступления сил, сочувствующих большевикам в окрестностях станицы. Прошу для пополнения войсковых оружейных складов прислать сто винтовок и сорок тысяч патронов, для вооружения казаков 2-й и 3-й очереди в случае мобилизации…
26
Тихон Никитич остался доволен тем, как прошло совещание членов Сбора. Против него высказался только Щербаков, остальные старики мыслили, как и он. В своих выступлениях они обосновали нужное решение, и ему даже не пришлось пускать в ход свой главный козырь, который он держал про запас, на случай если мнения членов Сбора разделятся. Тогда бы он объяснил причины разгрома и разграбления казачьих станиц на юге Семиречья. Тихону Никитичу не раз приходилось бывать в Верном и расположенных вблизи от него станицах. Обилие тепла позволяло выращивать там то, что в Сибири просто не могло расти. Кроме пшеницы в окрестностях Верного родился и рис, и главное, огромное количество фруктов: яблок, груш, винограда. Слава о знаменитых плодах яблони сорта верненский апорт гремела далеко за пределами Семиречья. Плодородной земли и источников воды там имелось относительно немного, и в основном они принадлежали казаками, оттого они жили во много раз лучше тамошних крестьян-новосёлов, которым достались в основном малоплодородные, засушливые земли. Имущественная разница в Семиречье, куда большая, чем в Бухтарминском крае, и предопределила ненависть бедных новосёлов к богатым казакам, толкнула их в «объятия» большевистской пропаганды. Оттого и красногвардейские отряды в Семиречье были за счёт тех же новосёлов куда более многочисленные и боеспособные, чем, например, в Усть-Каменогорске. Можно было поверить в слова беженцев, ведь красногвардейцы из крестьян грабили и разоряли казаков, можно сказать изощренно, с удовольствием, мстили за свою бедность при старом режиме. А Усть-Бухтарма станица тоже богатая, здесь тоже есть что взять, и добра в домах полно, и скотины в хлевах, и хлеба в амбарах, и золото у многих в сундуках имеется. Да и казачки в станице в основном сытые, от родителей, дедов и прадедов, тоже голода не знавших родились, оттого так много здесь статных красавиц, кровь с молоком. Тихон Никитич хотел объяснить, что в станице много того и кого, что может вызвать желание в первую очередь окрестной голытьбы грабить и бесчестить, что нуждается в постоянной защите. Конечно, прежде всего Тихон Никитич имел в виду свою роскошную супругу и красавицу дочь… ну, и конечно он тоже не хотел отправлять в поход зятя. К счастью подавляющее большинство Сбора избавило атамана от всех этих объяснений.
Дальнейшие события полностью оправдали надежды, высказанные на совещании. Во вто-
рой половине июля сформированный в Семипалатинске особый отряд под командованием полковника Ярушина, в который вошли и сотни первоочередного 3-го казачьего полка выступили на Сергиополь. Отряд соединился с отступавшими семиреченскими казаками, а также с сотнями мобилизованными в Кокпектинской и Батинской станицах. Авангард белых взял Сергиополь, перебив там более двухсот человек красных, пленных не брали. После этого по всему Семиречью заполыхали казачьи восстания. Однако развить успех отряд Ярушина не смог. Большевики, которых поддерживали все тамошние новосёлы, быстро сформировали в Верном новые красные отряды и двинули их на север. Начались тяжёлые бои в северном Семиречье с переменным успехом, но угроза вторжения красных с юга в пределы Сибирского Войска миновала.
В Усть-Бухтарме в августе как обычно приступили к уборочной, а вокруг по-прежнему было неспокойно. В начале сентября, в самый разгар полевых работ в степной городок Барнаульского уезда Славгород из Новониколаевска прибыла офицерская команда и стала проводить мобилизацию в белую армию местных крестьян, среди которых преобладали новосёлы. Время, конечно, выбрали крайне неудачное. Мобилизация обернулась восстанием. Крестьяне, среди которых было много фронтовиков, вернувшихся с оружием… они разгромили небольшой офицерский отряд и сожгли здание местной администрации. По той же причине произошло восстание и совсем недалеко от Усть-Каменогорска, в большом селе Шемонаиха. Здесь отряд, прибывший для проведения мобилизации, тоже проводил ее насильственно, к уклонистам применялись публичные порки. Крестьяне под предводительством бывших фронтовиков напали на отряд и в коротком бою его разгромили. Восстание степным пожаром быстро распространилось на окрестные новосельские деревни. Плененных офицеров убивали изуверски жестоко, закапывали живыми в могилы, изрешечивали штыками, полосами снимали кожу… На подавление восстания в Шемонаихе отправили из Усть-Каменогорска две роты пехоты и сотню казаков 3-го полка, предназначенную для переброски в Семиречье. Бои с повстанцами получились очень тяжёлыми. Лишь после 20-го сентября белые взяли Шемонаиху, призвав на помощь самоохранные дружины с бийской линии. Но шемонаихинское восстание ни в какое сравнение не шло со славгородским, масштабы и размах которого по-настоящему напугало Временное Сибирское правительство. Для подавления этого восстания с верхнеуральского фронта срочно сняли уже успевший покрыть себя славой бело-партизанский отряд Анненкова. Лихому атаману белопартизан за успехи в борьбе с большевиками присвоили очередное звание войскового старшины, и отряд прямо с фронта, где анненковцы дрались с красными партизанами Блюхера, отправили в Славгород. У Анненкова под командой имелось чуть больше тысячи штыков и сабель, восставшие насчитывали в своих рядах в несколько раз больше, и, тем не менее, они были разгромлены за несколько дней. И эти бои сопровождались неслыханными жестокостями. Славгород и окрестные деревни буквально плавали в крови. Крестьяне, принимавшие участи в восстании, беспощадно расстреливались, рубились шашками, раненые живые закапывались в землю, сочувствующих, в том числе и женщин подвергали публичным поркам…