Страница 26 из 93
Был уже поздний вечер, когда Матвей и Полина добрались до фермы, на которую их отправил Карен. Всю дорогу они шли пешком, потому, что он запретил им снимать джайдеры, и воспользоваться пси-энергией они не могли. Полина так устала, что отказалась от ужина, предложенного хозяевами, и сразу отправилась на сеновал, где им предстояло ночевать.
Хозяева фермы, муж с женой, если и удивились, что им в помощь прислали девчонку, то ничем этого не выдали. Они долго извинялись, что из-за ремонта не могут разместить Воинов в доме.
— Я потому и попросил помощи, что приходится разрываться между домом и полем. Конечно, надо было позаботиться об этом с самого начала, но так уж получилось, — сказал мужчина.
Матвей заверил его, что сеновал — это просто замечательно, и что ночи совсем еще не холодные, и что мышей они не боятся. Он и в самом деле был рад добраться, наконец, до мягкой душистой постели. Полина уже спала, с головой завернувшись в теплое одеяло.
Весь день они почти не разговаривали друг с другом. Матвей решительно отказался воспользоваться ритуалом дружбы, и Полина не настаивала. Она молча шла за ним по проселочной дороге, держась сзади и чуть поодаль. Они остановились только раз, чтобы перекусить и немного отдохнуть, но и тогда они обменялись всего парой вежливых фраз. Матвей заметил, что глаза у Полины красные — то ли от недосыпа, то ли оттого, что она потихоньку плакала. Он понимал, что она воспринимает его молчание, как наказание, но к серьезному разговору был пока не готов.
Утром Полину разбудили детские голоса. Сквозь сон она услышала, как кто-то тихо спросил:
— Интересно, а она проспит целый день?
— Не знаю, — прошептали в ответ. — Мама сказала, что ее нельзя будить. А она, правда Воин?
— Наверное, раз ее прислали сюда. Хотя папа сказал, что он просил в помощь двух крепких парней, а не девчонку, которая к тому же спит, как сурок.
«Который час?» — тревожно подумала Полина, прогоняя остатки сна, взглянула на джайдер и охнула. Скатившись вниз, она заметалась по сеновалу: «Где мои вещи? И где Матвей? Почему он меня не разбудил?» Рюкзак обнаружился там, где она его оставила, вернее, бросила вечером, прежде чем завалиться спать. Приведя в порядок одежду, она схватила полотенце и зубную щетку и выскочила наружу.
Неподалеку с самым невинным видом сидели двое детей, мальчик лет пяти и девочка чуть помладше, и во все глаза смотрели на Полину. Она подошла к ним и, улыбнувшись, поздоровалась:
— Привет. Где тут у вас можно умыться?
— Там. Пошли, я покажу.
Мальчик махнул рукой и побежал в сторону дома, девочка потянулась за ним. Полина старалась от них не отставать, по пути оглядываясь по сторонам. Еще вчера она заметила, что жилой дом не такой большой и красивый, как дом ее родителей, но само хозяйство оказалось значительно крупнее. Рядом с сеновалом располагался скотный двор, состоящий из нескольких крепких деревянных построек. Из хлева доносилось мирное похрюкивание, на территории, огороженной сеткой, расхаживали куры, в прудике плавали утки и гуси. Двери конюшни были распахнуты настежь, но лошадей не было видно. Где-то вдалеке мычала корова.
Дети привели Полину к добротной бане, на внешней стороне которой висел старинный рукомойник. Полина хмыкнула и привычным движением опрокинула в него кувшин воды из стоящей рядом бочки. У Учителя Талима она и не такое видала.
Пока она умывалась, мальчик не выдержал и спросил:
— Ты и вправду Воин?
Воспользовавшись тем, что у нее во рту была зубная щетка, Полина просто кивнула.
— Ты же девчонка… — недоверчиво протянул мальчик.
Полина пожала плечами и развела руками, мол, так уж получилось.
— А где твоя шпага? — не унимался несносный ребенок.
— Марийка, Митя, где вы?
Жена фермера появилась как нельзя кстати. Полина не любила лгать, а говорить малышу правду о том, что шпагу у нее отобрали, потому что она наказана, было как-то стыдно. Она быстро ополоснула лицо и поспешила навстречу женщине.
Полчаса спустя Полина уже подходила к картофельному полю, на котором с раннего утра трудился Матвей. Дина — так звали хозяйку — заставила ее поесть, не обращая внимания на то, что она спешила отправиться на работу, а потом рассказала, как добраться до места и попросила прихватить с собой обед для Матвея.
Поле впечатляло своими размерами. Полина засомневалась, смогут ли они всего за две недели перекопать такой огромный участок земли. Фигура Матвея терялась на открытом пространстве, и больше, сколько Полина ни всматривалась, никого на поле не было.
Заметив Полину, Матвей махнул ей рукой. Она в ответ подняла над головой корзинку с едой. Он кивнул и жестом показал на край поля, где уже стояли несколько мешков с картошкой.
Полина добралась туда первая. Она достала из корзины чистую тряпочку, расстелила ее на земле и стала «накрывать на стол». Она слышала, как подошел Матвей, и, резко подскочив, собралась было выпалить, что не нуждается в его заботе, но он ее опередил:
— Тебе нужно было отдохнуть. Какой от тебя толк, если ты двое суток не спала?
— Что?.. — Полина так растерялась, что с нее мигом слетел воинственный настрой.
— Отвечаю на твой вопрос, — устало объяснил Матвей. — Ты ведь хотела спросить, почему я тебя не разбудил?
Ей ничего не оставалось, как только кивнуть.
— Вот и отлично, — продолжил он, — а все остальные объяснения давай отложим на вечер.
— Не нужны мне никакие объяснения, — недовольно буркнула Полина. — И вообще, вот твой обед, а я пошла работать.
Она решительно направилась к лопате, одиноко торчащей на противоположном краю поля. Матвей не стал ее останавливать. Все утро, яростно воюя с непривычным ему инструментом, он размышлял о словах Карена. Пришлось признаться самому себе, что тот прав, и теперь надо было объяснить Полине свое поведение так, чтобы она ни о чем не догадалась.