Страница 77 из 133
Перемещение между мирами я бессовестно проспал. Чтобы вытащить меня из кровати, уже нужно что-то почудеснее. Хотя выходить из капитанской каюты все равно пришлось. Дремать под дикие крики «Земля!» не легче, чем на площади кузнецов в Черногорске вовремя праздника подковы.
Нацепив жреческую мантию, я схватился за подписку.
– Вместо того чтобы портить глаза, лучше бы зубы почистил, вон все желтые, – забрюзжал голем.
– Потому что это клыки, – поправил Оливье.
Я уже привык не обращать на них внимания и сонно тряс желтое перо, просматривая новость за новостью.
– У вас есть способ связи? – заинтересовалась Оксана.
Она бесшумно отворила дверь, с любопытством рассматривая мое утрешнее занятие.
– Чего? – не понял я, пытаясь вспомнить, запирался ли я на ночь.
– Мы так развлекались в юности, – объяснила бывшая защитница. – Давали объявление в платную рубрику, когда не могли связаться по-другому. Писали что-нибудь типа: «Со мной все в порядке. Жду встречи на нашем любимом месте завтра в двенадцать часов. Целую. Твоя Оксана».
Она приблизилась, обняв меня за шею.
– У вас также? – прошептала бывшая защитница. – Ждешь послания от любимой?
– Нет, – отстранившись, забормотал я. – Хотел узнать последние новости. Вдруг еще что-нибудь напишут.
– Понятно, – разочарованно проговорила Оксана. – Я бы непременно оставляла тебе сообщения в платной рубрике. Это же очень мило, не правда ли?
Я кивнул, не решаясь поднять на нее глаз.
Бывшая защитница вздохнула.
– Я же пришла тебя разбудить, мы почти приплыли.
– Я сейчас, дай еще минутку.
– Конечно, – пообещала Оксана и вышла.
– Какая волшебница, – мечтательно заметил Оливье.
– Очень странная, – не согласился Евлампий. – Я бы даже сказал, подозрительная.
– Ты всё переиначишь. Архив этот двуногий тебе не подозрителен, а чародейка, да.
– Он же гомункул!
– И что, от этого он не может быть предателем?
Я ничего говорить не стал, подождал несколько минут и осторожно высунул в коридор нос, чуть не столкнувшись с боцманом.
– Подплываем! – гаркнул он, сбив с меня остатки сна. – Причалим к черному рынку через десять минут.
Раззевавшись, я несколько раз кивнул и побежал на кухню. Стоило перекусить. Мотаться по рынку на пустой желудок – хуже, чем играть в карты с волшебниками. Сколько не крапи колоду, не мухлюй и не передёргивай, все равно победит магия. С рынками то же самое, хоть язык проглоти, пеняя на сверхъестественные цены, всё равно не выдержишь и купишь пирожок с подгнившим мяском за полновесный империк.
Запихав в рот остатки салата и полбулки хлеба, я наскоро запил все водой и выскочил на палубу.
Как я уже говорил, моя жизнь стала совсем другой. Именно поэтому я не умер на месте от изумления, а только раззявил рот, теряя крошки от недавно съеденной булки.
Скалистый берег покрывал дрожащий, извивающийся бесчисленными кольцами гигантский клубок змей. Чешуйчатые спины перекручивались, вздымались и опадали в общий такт. Сверкали острые зубы. Брызгали зеленые, исходящие паром, струи яда.
Меня передернуло.
– Что это? – взвизгнул я.
– Зажмурься и потряси головой, – приказал Оливье.
Я подчинился, а когда открыл глаза, на замшелом берегу не осталось ничего, кроме голых, облизанных морем, камней и пожухлой ржавой травы.
– Что это? – глупо повторил я, моргая глазами.
– Мороки, – пояснил хранитель. – Я уже затаривался на черном рынке, так что нагляделся на этих рвачей до колик.
– Но зачем гидра-то? – не понял я.
– Отпугивают незваных гостей, чтобы кто попало не влезал в их тёмные делишки.
– Это не смешно, – проворчал голем.
– Нашёл клоуна.
– Какие уж тут шутки, – фыркнул я. – Ненавижу огромных многоголовых гадов. Жрут слишком много.
– Конкурентов никто не любит, – усмехнулся Оливье.
Я пропустил его насмешку и перегнулся через борт, разглядывая скалы. Огромное зубастое чудовище не давало мне покоя.
– А где же рынок?
– По правде говоря, – пояснила подошедшая Оксана, – это не совсем рынок, скорее, один большой магазин одного владельца, а название ему досталось по наследству.
– Все равно не вижу, – всматриваясь в необитаемый берег, пожаловался я.
Бывшая защитница обняла меня за плечо и накрыла ладонью лицо. Ласково провела по лбу.
– Прищурься.
По спине пробежал холодок. От её мягкой руки расходились такие тепло и нежность, что я чуть не замурчал от удовольствия.
– Могла бы только на веко нажать, – ухмыляясь, сообщил хранитель. – А то оборотень уже повизгивает.
– Истинная правда, – закряхтел голем. – Мороки крайне чувствительны к изменению угла зрения и страшно нестабильны.
Я вздрогнул и выбрался из Оксаниных объятий, отстранившись. Сощурился и надавил пальцем на глаз. Остров растроился. Справа колыхалась, как листья под метлой, полупрозрачная гидра. Слева, будто в предрассветной туманной дымке, подрагивали голые скалы, а посередине появилась целая крепость. Со стеной прорезанной бойницами и внушительными, негостеприимно захлопнутыми воротами.
– Надо было договариваться заранее, – пробормотала бывшая защитница, – у них на незваных гостей аллергия. Ну, да ладно. Не милостыню же просить пришли. Скажи гремлину…
– Подождите!