Страница 212 из 243
Аили, сонно потирая лицо, медленно приходила в себя.
– Вы спите при каждом удобном моменте? – Грю пытливо смотрел на нее и улыбался краешком рта, присев на угол стола.
– Прежде мне не выпадало счастья подолгу спать, – она поспешила убрать бумаги в верхний ящик.
Поправив полы пальто, он улыбнулся шире, но так зло и фальшиво, что в горле у нее застрял кислый комок:
– Не стану интересоваться, госпожа Кочерга, чем же столь бессонным вы прежде занимались.
Кивнув, Аили издевательски поджала губы:
– Уж пожалуйста. – Запахнула шаль и запоздало добавила. – Вы меня напугали.
Из нагрудного кармана Грю по привычке извлек портсигар, но курить не стал. Долго крутил в руках сверкающую коробочку и задумчиво гладил пальцами выгравированный на обороте узор.
– Не удивительно. Вам бы действительно стоило бояться.
Аили заметно напряглась.
– Что вы тут делаете? – Она выпрямилась в кресле, холодно и почти безучастно наблюдая за пожилым дельцом. – Мне казалось, «Амапола» не желает открыто иметь дел с «Жаровней».
Грю вскинул брови:
– Была поставка. – Затем, с нажимом добавил. – Моя поставка, если помните.
Она промолчала. Положив ладонь на ручку трости, лишь подалась вперед, будто не расслышала его слов, не отрываясь, сверлила взглядом входную дверь.
– И, кстати, об этом. – Монн резко поднялся и, встав рядом, наклонился к самому ее лицу, вкрадчиво спросил – так, что его слова ледяными иголками впились в кожу. – Почему курильня закрыта? Ведь опий пришел, я уверен.
– Вы слишком уверены.
Аили попыталась выскользнуть из-под его нависшей тени, но Грю успел схватить ее за плечо.
– Куда вы дели товар? – он в гневе стиснул тонкий рот в едва заметную линию.
С отвращением проглотив его слова, она небрежно бросила в ответ:
– Море было голодно. Ваша поставка где-то там, на дне.
Грю потянул ее к себе и тихо произнес:
– Не в ту игру вы играете, госпожа Найферс.
И с силой стукнул головой об стол. Она ничего не успела понять.
Удар глухой волной отозвался в ушах и покатился в нос, и в шею, и в глаза.
– Кому продан груз? – нарочито спокойно спрашивал он, сжав волосы у нее на затылке.
Словно провинившуюся собаку, Монн вытащил ее на середину комнаты и оттолкнул от себя. Трость осталась у окна, и Аили, слепо хватаясь за стопки книг, неуклюже оседала на пол, не в силах держать равновесие. От удара перед глазами все кружилось и никак не возвращалось на свои места. Грю, наконец, закурил – она не видела, только почувствовала пряный запах дыма в кабинете. Наклонился над ней, уперев ладони в колени и, неторопливо пережевывая кончик сигареты, повторил:
– Кому. Продан. Груз.
– Никому.
Грю кивнул, стряхнул пепел на старый истертый ковер и ударил ее по лицу. Расчетливо и с оттяжкой. Тяжелая пощечина оглушила, казалось, глаз взорвался, и лопнула челюсть.
– Вам бы лучше правду сказать, Айя.
– Сказала уже, – держась за щеку, она отвернулась и презрительно хмыкнула. – Утоп твой груз. Да и сам бы ты утонул.
Снова удар. Столь же сильный, столь же точный. Будто отработанный за многие годы тренировок. Аили не сопротивлялась, ничего не могла сделать – ни отползти в сторону, ни дать сдачи. Только неловко закрывалась руками в тщетной попытке защититься.
– Придется сильно огорчить госпожу Марих, – Грю выпрямился. – Жаль.
– Поздно для угроз.
– И правда.
Сощурившись, он с минуту смотрел на нее, не отрываясь; топтался на месте, постукивая каблуком об пол. А затем от всей души пнул острым носком ботинка в бедро – туда, где кожу рассек оставленный Дани шрам. Знал, куда бить.
Аили взвыла, до слез зажмурилась от боли, скрючлась, сжав кулаки. Ногти впились в ладони.
Он наступил ей на ногу и, склонившись вновь, курил, глубоко затягиваясь, давил сильнее и сильнее на покалеченную кость. Еще немного, и она, наверное, треснет и лопнет, взорвется и расколется. Боль застелила мир туманом. Боль кричала в ее горле и сыпала из глаз. Билась в груди и владела всем телом, скрутив его в тугой жгут. И где-то за дальним краем этой боли слышался ровный бесстрастный голос Грю:
– Я обещал, что однажды недуг поставит вас на колени – теперь госпожа Марих вряд ли вам поможет. Что же – будете ползать. Привыкайте. Каждый следующий день станет хуже прошлого. Я постараюсь. И вам очень повезет, если война избавит вас от мук.
За его спиной со скрипом открылась дверь, и в кабинет лениво вошел Эр. Ему понадобилось всего пару мгновений осознать, что происходит. Он подлетел к Грю и, схватив его за одежду, с силой, о которой не подозревал, отшвырнул к стене. Старик едва устоял на ногах. Мельком глянув на покрасневшее от ударов лицо Аили, Эр в гневе скривился. В нем словно вновь проснулся Черный ветер – хозяин и единственный полноправный мучитель Шелеста.