Страница 16 из 243
– Очень плохо, что ты не знаешь, где Иал, – он секунду помолчал. – А до тебя мне нет дела!
Аили опешила.
Глаза Наймарана налились кровью, а сам он закричал:
– Или найди брата или уйди с глаз долой! И без тебя мне хватает вопросов без ответа! Кого убивать? Кому служить? Куда идти? Какой путь мне выбрать? Я сам ничего не вижу тут. Никакого будущего. Только война и смерть. И все. Все, как обещала Ведьма!
Он замолчал на минуту, уставившись куда-то поверх головы дочери. Аили стояла перед ним, не замечая, как по ее щекам текут слезы. Отец никогда бы не сказал ей ничего грубого.
– Научись сама отвечать на свои вопросы! Научись сама принимать решения! Научись хоть чему-то! Бестолочь!
Она резко отступила назад и отвернулась. И крики Марана стихли. В бескрайнем поле теперь раздавались лишь ее короткие всхлипы.
Когда Аили, наконец, успокоилась, от Наймарана не осталось и следа. Даже трава не была примята в том месте, где он стоял. Словно его и не было там. Она внимательно огляделась по сторонам, походила по полю, но так никого не нашла. Бескрайняя пустошь, поросшая серой травой, казалась везде одинаковой. Теперь, побродив по ней, Аили даже не знала, куда ей идти, чтобы вернуться в место, где она очнулась.
"Это сон", – снова повторила она, продолжая неуверенно шагать вперед.
Однако серые стебли так уверенно стукались об ее руки, такой настоящей была боль от впивающихся в босые ноги колючек
Неправда...
Она остановилась, глядя в однотонное угрюмое месиво горизонта. Бескрайнее поле казалось родным. Чем-то, что всегда находилось очень близко. Просто раньше она не обращала внимания.
Аили медленно развернулась, чтобы пойти в другую сторону, но так и продолжила стоять на месте, заметив в нескольких шагах от себя еще одну темную фигуру.
"Отец? Он вернулся?" – с надеждой подумала она и поспешила к стоящему впереди человеку, чтобы разглядеть его.
Это был молодой мужчина с изможденным лицом. Небритый, грязный, с болезненным потухшим взглядом. Его темные ржавые волосы свалялись и походили на смятую спутанную шерсть. Зверь.
– Брат? – Аили, не спеша приблизилась и, держась на расстоянии, попробовала заглянуть в глаза. – Иал? Это ты?
Он казался ей постаревшим и очень уставшим, таким же серым, как и трава в поле и таким же тихим, как окружающее безмолвие.
– Ты заблудился, Иал?
Иал молчал. Посмотрел на свою маленькую сестру и тяжело вздохнул.
– Брат! – требовательно позвала Аили, чувствуя, как на глаза вновь наворачиваются слезы.
– Ну что? – лениво отозвался он. – Ты надоедаешь, говори быстрее: что надо?
Она растерялась.
– Где я? – Робко спросила она. – Как отсюда выбраться?
Он закатил глаза.
– Разве ты видишь дорогу, по которой отсюда можно уйти?
Она потупилась и пробубнила:
– Нет. Но, может, ты знаешь верное направление?..
– Ты видишь звезды, по которым можно ориентироваться? Или деревья?
– Нет. Но я подумала... Ты мог бы проводить меня.
– Решай сама, куда тебе идти. Хватит уже по указке ходить. Никто не проложит твой путь вместо тебя.
Его голос был тверд и холоден. Как у отца.
– Да, Иал, – тихо молвила Аили и побрела прочь.
Так она и ушла, опустив голову и слизывая с губ слезы. Это сон. Глупый дурацкий сон. Аили знала: брата уже нет позади. Нет ни отца, ни мамы. Никто из них не был настоящим. Дома отец никогда не повышал на нее голос. Брат старался чаще бывать рядом. И даже нелюдимая молчаливая мать маячила тенью за спиной и оберегала.
"Все было ложью?" – спрашивала Аили и искала ответ в прошлом.
Там была семья, слуги, большой персиковый сад, огромный дом, друзья среди детей прислуги, и никакой рутинной работы, которую нужно выполнять ежедневно, никаких страшных тайн и неразрешимых загадок. И никаких ответов.
Она потерялась.
На мгновение остановилась и осмотрелась. Поле все так же не кончалось и не изменялось, трава под ногами сминалась, ломалась, рассыпалась в пыль, а на ее месте тут же вырастала новая, ничем не отличающаяся, словно у каждого стебелька тут было свое собственное место и ничем другим оно не могло быть занято. Позади ни следа не осталось от пути, который Аили прошла. Как будто стояла на месте все это время.
"Отец и брат оставили меня, а теперь мучают в кошмарном сне, – с усталой улыбкой подумала она. – Вот если еще и матушка тут появится..."
– То что?
Она остановилась. Голос, перебивший ее мысли, продолжал эхом катиться по макушкам полевых цветов даже после того, как прозвучал. Аили почувствовала холодок, ползущий по спине, и подбирающуюся к рукам дрожь.