Страница 11 из 27
- Это свехт для выхода в океан, идём дальше.
- Знаешь, Лана, у меня такое чувство, что нам нужен тот, второй свехт, давай вернёмся. А то мы не успеем до утра обследовать всё.
Я с ним согласилась, и мы повернули обратно.
Вот уже десять минут мы кружили вокруг заброшенного свехта. Я всё больше убеждалась, что это именно то, что нам надо. Он находился в удобном «престижном» месте и был абсолютно заброшен. Не могли же острусы оставить такой свехт без внимания, другое дело, если бы он находился где-нибудь на окраине. Наконец я набралась решимости и подошла к двери.
- Можно подойти? – никакой реакции, кнопка не загорелась. Я протянула руку и стёрла с неё пыль.
- Можно войти? – нет ответа. – Питер, он отключён, как же мы войдём?
- Лана, а ты что ожидала, если им не пользуются сотни лет, зачем следить за автоматикой? Не напрасно я взял топор, сейчас будем ломать дверь!
Он попытался отыскать щель, но дверь была подогнана на совесть. Я посоветовала ему начать сверху, так как входные двери у острусов открываются вниз, а сама светила фонарём. Топор скрежетал по камню, но всё безрезультатно. Тогда Питер со злостью ударил прямо по центру двери, и она немного поддалась. После нескольких ударов вверху образовалась небольшая щель. Лезвие топора вошло в неё, и ценой титанических усилий Питера через несколько минут щель расширилась до двух сантиметров, но шире не становилась, как мой напарник не старался.
- Подожди несколько минут, я мигом! - сказала я и побежала по проторенному маршруту к куче мусора. Я вспомнила, что видела там какую-то железку, похожую на монтировку. Через пять минут я присоединилась к Питеру, вдвоём дела пошли веселее. Дверь заскрипела и поддалась, мы практически повисли на ней. Потом меня осенило, я кинулась к рюкзаку, нашла бутылку с жидкостью и вылила её вдоль двери, жидкость с шипением просочилась вниз, смазывая застаревший механизм. Камень со скрежетом опустился ещё на полметра.
- Лана, мы стройные и худые, легко пролезем и так. Я буду первым, разведаю, что там внутри. Потом ты подашь мне вещи и заберёшься сама, я помогу тебе.
Мы так и сделали. Питер нырнул в щель вперёд головой, у меня ёкнуло сердце – я бы так не смогла, не известно, что там внутри. Через пару секунд я услышала чихание и чертыханье.
- Питер, ты цел? Нельзя так рисковать, надо было сначала посветить и посмотреть, что там!
- Вот сейчас и посмотрю, давай фонарь! Одно скажу – пыли здесь много, мягко приземлился…
Я протянула Питеру фонарь, и он пошёл обследовать помещение. Мне оставалось только ждать, подпрыгивая от нетерпения и оглядываясь вокруг. Прошла целая вечность, прежде чем в проёме показалась лохматая голова.
- Давай вещи, мне кажется это то, что нам нужно, там ещё одна такая же дверь. Придётся опять помучиться, чтобы её открыть.
Через пару минут я была внутри. Фонарь освещал пустое тесное помещение с толстым слоем пыли на полу, в которой отпечатались следы кроссовок напарника. Тишина и темнота давила на голову, и впервые после начала нашей операции меня охватила тревога. Если будет погоня, то здесь нас поймать очень легко.
- Питер, поспешим, где эта вторая дверь?
Полученный опыт пригодился, со второй дверью мы справились значительно быстрей. Правда, пришлось пожертвовать ещё парой бутылок жидкости. Зато дверь открылась полностью, и мы увидели уходящий вверх туннель.
- Ура, Питер, это точно то, что нам нужно. Давай быстрей надевай рюкзак и пошли, у меня нехорошее предчувствие, надо уйти как можно дальше. Нок говорила, что острусы не могут дышать земным воздухом, если мы выйдем наружу – мы спасены.
Я помогла Питеру надеть рюкзак, взяла свою кружку и мачту, и мы, перекрестившись, вошли в туннель. Луч света, направленный вперёд, упирался в стену, значит наш туннель, поднимаясь вверх, закруглялся, подобно земным винтовым лесницам. Только ступеней не было. Первые полчаса мы шли быстро, но ещё через полчаса я взмолилась о привале, жутко хотелось пить, горло пересохло и першило. Воздух был очень сухой, а при каждом нашем шаге с пола поднималась пыль. Особенно доставалось мне, так как я шла следом за напарником. Мы остановились, я достала бутылку с жидкостью и промочила горло, передала бутылку Питеру.
- Осталось всего четыре бутылки, не считая этой. Интересно, а куда мы выйдем? Вдруг в Антарктиде, или на голом острове, где ничего нет?
- Лана, теперь всё равно, всё лучше, чем погибать под толщей воды. Я предпочитаю умереть наверху под земным небом. Но будем надеяться на лучшее! Давай прикинем, сколько нам ещё идти. Высота туннеля около двух метров, Пятьсот делим на два, получаем двести пятьдесят витков, мы прошли не больше сорока, по две минуты на виток. Осталось ещё двести десять витков, или четыреста двадцать минут, то есть семь часов. Путь к свободе не краток. Привалы будем делать реже. Когда мы вошли в туннель, была уже середина ночи. Мы будем посредине пути, когда нас хватятся. Будем надеяться, что они не последуют за нами, острусы чистоплотные, а здесь такая пыль!
Я молча слушала его вычисления, с ужасом представляя себе оставшийся нам путь. И как он посчитал витки? Буду думать, что он ошибся, и мы выберемся быстрее.