Страница 60 из 100
Семь лет назад
День начался замечательно. Разговор с отцом в его офисе прошел, как по маслу. Не то на меня снизошло небывалое вдохновение, не то папа сдал позиции, контуженный Аллиным ультразвуком, однако родитель без лишних расспросов пообещал разыскать всех Злат Васильевн, что когда-либо лежали в коме. Расшаркивался, как перед принцессой, и пирожными угощал, тратя драгоценное рабочее время.
Выбросив папину вежливость из головы (все-таки мои родственники никогда не отличались предсказуемостью), всю дорогу в больницу я размышляла, стоит ли рассказывать вынужденным союзникам о последнем эксперименте. Кондратьев из принципа взъерепенится, что действовала без царского одобрения. Впрочем, и тут ждал приятный сюрприз. Эскулап наградив парой эпитетов, самым мягким из которых был «идиотка» и махнул рукой.
- Черт с вами, коли неймется, - проворчал он, параллельно объясняя в телефонную трубку, что переполненная травматология не его проблема. Мол, ему есть дело только до отсутствия пустых мест в собственной вотчине и хирургов с их бешеными графиками операций. - Готовы вечером повторить подвиг с Макаровым? – поинтересовался доктор, выдернув шнур из розетки, дабы исключить терзающие звонки.
Я для вида задумалась и кивнула, изображая неохоту. Понятно, что не провела вредного оппонента, но хоть повыпендривалась для самоутверждения. Щедрость завотделением скоро разъяснилась. Позвонила Света. Попрощаться. Она с матерью срочно уезжала к больной родственнице в забытую богом деревню. То ли в Перепелово, то ли в Перепилово - букву, меняющую смысл, я не разобрала. Зато осознала другое: врач заключал перемирие лишь на время отсутствия помощницы.
Захотелось надуться и сделать ноги. Я в красках представила, как Кондратьев вечером ищет меня по отделению и пыхтит от злости. Однако желание поквитаться с Потоком оказалось сильнее злорадства от мелкой пакости доктору. Поэтому ровно в девять вечера я, заблаговременно глотнув отдающий клеем коктейль, преступила к очередному штурму Макаровского сознания.
Резвый стук копыт, слепящий солнечный цвет и струящаяся по телу малиновая ткань оповестили, что я снова без труда перешагнула барьер между реальностью и закольцованным миром. Краски были столь же яркими, как и в прошлый заход, а ощущения четкими и живыми.
- Рыжик, - нежно прошептала я в ухо коню, гладя блестящую на солнце шею. – Прости, нечем тебя угостить. Кусочком сахара или… - язык приклеился к гортани. Я раскрыла ладонь, изумленно взирая на несколько белых квадратиков, материализовавшихся из небытия. Надо же! Я все-таки научилась создавать вещи в Потоке! Непонятно только, к добру ли.
Не знаю, сколько бы я простояла каменным изваянием, разглядывая Поточный сахар, если б конь, почуявший угощение, не толкнул меня лбом в плечо. Я протянула руку к его морде и принялась озираться по сторонам, проверяя, не объявятся ли незваные гости, как в прошлые разы. Однако вокруг было спокойно. Границы моего убежища пока не собирались нарушать.
Моего убежища…
По телу прошёл ток, принеся важное воспоминание. О рыцарях, марширующих в унисон у покосившегося средневекового замка. Повинуясь импульсу, я повернулась лицом к морю и громко крикнула:
- Этот слой – моё убежище! Оно принадлежит мне, и никто не войдет сюда без приглашения!
По пляжу пронесся легкий ветерок, посыпая волосы песком и закрепляя в мою собственность клочок Поточной земли. На мгновение я испытала облегчение. Неважно, сколько места я застолбила в несуществующем мире, главное, есть, где спрятаться в случае опасности. Чужие глаза на Златином лице до сих пор вызывали трепет.
- Куда теперь? – задала я вслух непростой вопрос, с тоской глядя на сказочную водную гладь. Покидать пляж не было ни малейшего желания.
Ответил мне, как ни странно, Рыжик. Призывно заржал и повернулся боком, кивая головой на спину.
- Ни за что!
В намерениях волшебной животинки я не усомнилась ни на секунду. Однако себя верхом на ней представляла с трудом. У меня и с ездой на обычных лошадях не складывалось, не то, что на крылатых. Стоп! А каким, собственно, образом эта обладающая разумом коняшка собирается меня транспортировать?
- Не полечу! – объявила я со всей категоричностью, с какой сумела.
Рыжик посмотрел с укором и подтолкнул филейной частью, мол, не трусь. Я замотала головой. Тогда он вздохнул и опустился на колени, разложив на песке крылья, чтобы было удобнее взбираться. Я попятилась и поймала еще один взгляд, на сей раз обиженный. Безумие – скажете вы, но мне стало стыдно. Лошадь старается, колени преклоняет, а я паникую. Чай не фарфоровая, не разобьюсь. Наверное…
Скрепя сердце, я собралась погеройствовать. Обошла коня кругом (два раза), подобрала подол и, стараясь не наступить на несвойственную лошади часть тела, перекинула босую ногу через её спину. И тут же пожалела об этом. Не дожидаясь, пока я устроюсь поудобнее, Рыжик поднялся.
- А держаться за что? – возмутилась я, распластавшись на коне. – Не вздумай лететь! Я даже самолетами пользуюсь в крайних случаях! И вообще, высоты боюсь!
Бабах! Ноги вделись в стремена, в руках оказалась уздечка, обвившая лошадиную морду, а под попой появилось седло. Не сказать, чтоб удобное, но чуть притупившее ужас.
- Рыжик, может по земле, а? Шагом?
Сбоку захлопали крылья, с каждым взмахом увеличивая скорость. Я не успела опомниться, как мир пошатнулся и остался внизу.
- Хочу обратно, - простонала я, наплевав на уздечку и крепко обхватив лошадиную шею обеими руками. – Рыжик, я передумала!
Но было поздно. В небе грохнула пушка, сопровождаемая скрежетом, и моё закрепленное убежище сложилось веером. А дальше началось головокружительное падение. Вместе с конём. Как показалось мне – абсолютно неконтролируемое. Не желая видеть надвигающуюся прямиком на нас поверхность нового слоя (как ни смешно, но это опять оказалось поле), я зажмурилась. Жаль уши зажать не могла, дабы не слышать свиста ветра.