Страница 14 из 100
Если другая я сядет на 19-й автобус, поедет к бабушке, а выберет 44-й маршрут, значит, предпочтение отдано Рите. Главное, зайти за собой в автобус, как дебильно это ни звучало. Преодолевая сопротивление воздуха и собственных ног, я зашагала к остановке. Другая я шмыгала носом, мысленно костеря Бастинду. Неужели, я всегда так ужасно свожу брови, когда злюсь? Вот кошмар-то!
Из задумчивости вторую меня вывел паренек в яркой желтой куртке, раздающий прохожим рекламные листовки. Обычно я не смотрю на их содержание. Сую в карман, если поблизости нет урны. Терпеть не могу, когда мусорят на улице. Однако она, то есть, я (вот незадача с местоимениями!) уставилась в листок. На хмурой мордашке нарисовался интерес, да такой, что умудрилась пропустить и 44-й, и 19-й автобусы.
Я ускорила упрямые ватные ноги, но куда там. Всё равно, что за ветром гнаться. Вторая я вбежала в 23-й автобус, которым я сроду не пользовалась. Куда, черт меня (или ее?) дери, нас несет? Что такого важного она прочла на квадратике оранжевой бумаги? Шанс пролить свет на тайну оставался. На асфальте сиротливо валялись рекламные листовки. Несколько мгновений, немного усилий, и я прочту сообщение, вынудившее меня круто поменять планы в последний день привычной жизни.
- Не о том думаешь, - хихикнул в ухо гадкий клоун, появившись из ниоткуда.
Хлоп! И мы стоит посреди парка аттракционов, поодаль от гудящей толпы.
- Что ты наделал?! – я кинулась на наглую куклу с кулаками.
Мимо.
Клоун растворился в воздухе, подарив на прощание вкрадчивый шепот.
- Твое Перепутье начинается здесь, Александра Корнеева.
Осталось кипеть от злости и рисовать в уме сцены расправы. Или…
- На остановку! Сейчас же! – я яростно топнула.
В небе бабахнуло, но с перемещением вышла неувязочка. Вынесло прямиком к входу в шатер Дунайского. И почему не догадалась спросить Егора, как безошибочно управлять Потоком? Скрипя зубами, я повторила приказ небесам. Эффект снова получился не тот – меня перебросило внутрь шатра, на первый ряд - к закрытой занавесом сцене.
- Да чтоб тебя!
Я с отвращением оглядела серебряные звезды на темно-синем бархате. Спина вспотела, к горлу подкатил ком. Рука дернулась, провела по воздуху, словно вознамерилась погладить зверушку – щенка или котенка. Но никого подходящего рядом не оказалось. А жаль. В компании кого-то теплого и пушистого не так страшно. Хм. Я однозначно бывала здесь раньше и панически боялась этого места. Что же случилось в шатре иллюзиониста? Почему я ничего не помню? Может, именно на представление привез меня 23-й автобус?
- Дамы и господа! Мастер иллюзий Аркадий Дунайский! Встречайте! – прогремел из динамиков бас ведущего.
Позади, рядов через пять, грохнули аплодисменты. Я и не заметила, насколько пусто вокруг. Люди-призраки по-прежнему сторонились меня. Занавес поехал вверх, на сцену, широко расставив руки, словно для объятий, выскочил усатый коротышка в цилиндре и фраке. Что произошло дальше, я не разглядела. Крепко зажмурилась и для пущего эффекта закрыла лицо ладонями. Хоть убейте, хоть с десяток клоунов натравите, но смотреть на иллюзиониста выше сил.
- Выпустите, – взмолилась я, давясь рыданиями и не особо надеясь на милосердии небес.
Бабах! Под знакомый залп пушки я с размаху плюхнулась в пахнущий чем-то затхлым водоем и нахлебалась противной на вкус воды. Горло обжег хриплый кашель, уши заложило. Ноги и руки уперлись в дно, на ощупь напоминающее покрытый плиткой пол. Хм. Отплевываясь и убирая мокрые волосы с лица, я попробовала сориентироваться, но сверху лились потоки воды, закрывающие обзор. Уворачиваясь от колотящих по спине и шее жестких струй, я поскользнулась и снова окунулась с головой. Чуть не плача от досады, повторила попытку выбраться.
На четвереньках - по подбородок в воде – кое-как отползла в сторону от водопада-бомбардировщика. Глянула вверх и тихо охнула. На постаменте сидели три здоровенные металлические жабы, извергающие из широких ртов водяные потоки. Ну и отвратительное чувство юмора у небесного наблюдателя! Или это снова проказы обнаглевшего клоуна? Очень на него похоже – окунуть в фонтан!
Располагались три жабы в незнакомом безлюдном сквере. Если б не слишком удачное приземление, место произвело бы недурственное впечатление. Невысокие пушистые елочки, ряды скамеек, дорожки в серо-бардовую клеточку, убегающие в разные стороны от фонтана. Но нынче не до любования окрестностями. С волос и приклеившейся к телу одежды ручьями стекала вода, в кроссовках неприятно хлюпало, зубы звонко отбивали дробь. Погодка-то не летняя. Вторая половина сентября, в лучшем случае, судя по желтым листьям под ногами.
- Вы-вы-выпустите, - плаксиво попросила я.
Ага, сейчас. В небе и не думало грохотать.
Не зная, что предпринять, я поплелась к ближайшей лавочке. Села на краешек, стянула мокрую ветровку и обняла себя холодными руками. Действие в обогревательном плане бесполезное, зато помогало с психологической точки зрения. Что же происходит? У небес закончился лимит на перемещения? Или это наказание за отказ смотреть на Дунайского? Может, пойти поискать помощи? Но поблизости ни души. Если и попадутся навстречу люди, шарахнутся, как от чумной.
Тишину увядающего сквера нарушил шорох. Кто-то осторожно ступал по сухой листве. Я дернулась, крутя головой. Понятия не имею, почему не грохнулась в обморок. Может, привыкла к безумным воплощениям Потока. Или же столь быстро впала в транс, что не успела испугаться всерьез.
По бежево-бордовой дорожке двигался призрак, смутно напоминающий женскую фигуру. Не существо в белых одеждах, проходящее сквозь предметы, а сгусток энергии из темной, почти черной дымки. Меня парализовало. Даже моргнуть не могла. Но страх исчез. Я ощутила умиротворение, и бежать без оглядки расхотелось. Лучше остаться здесь. Пусть женщина коснется меня. Я прижмусь к ней щекой в ответ. Тогда, и только тогда, почувствую себя под защитой.