Дождевая пыль

Я прикрыла глаза и тут же услышала невдалеке вполне ожидаемый голос:

-Говорил же. Не убежишь.

-Ты правда думаешь, что моя гибель подарит тебе бессмертие?

-Разумеется, - невозмутимо отозвался Кристиан. – Конечно, оно будет не таким, какое обычно ожидает душу человека после смерти. Я смогу бесконечно жить на земле. Никогда не узнаю старости, болезней, ни на шаг не приближусь к смерти.

Мои губы сложились в кривую усмешку:

-Ты и так мёртв. У тебя нет сострадания, ты не знаешь, что значит любовь. Ты вообще ничего не чувствуешь. Это не жизнь, а лишь её подобие. А вечность превратит подобие в настоящий ад.

-Вот только не нужно пытаться меня учить! – за спиной Кристиана материализовались крылья, и через секунду он оказался прямо передо мной. – Я уже говорил, ты не способна меня понять.

 -Я помню. Ты говорил также, что нет понятий добра и зла, нет чёрного и белого. И вот в этом твоя самая главная ошибка, потому как эти понятия есть. Люди не делятся плохих и хороших, в этом я с тобой согласна. Но есть некий абсолют, идеал, к которому нужно стремиться. И вот когда ты делаешь выбор, куда идти – вверх или вниз, в тот момент ты и становишься плохим, или хорошим.

-Хватит заговаривать мне зубы! – зло отрезал Кристиан, вжав меня в дерево и впившись цепкими пальцами в многострадальные запястья. – Если и есть в твоих доводах рациональное зерно, то в этот момент я собираюсь быть плохим. И ты ничем не лучше меня, потому что печёшься только о своей шкуре. Что, скажешь не так? Тогда почему ты сбежала и бросила своего дружка одного?

Я постаралась ничем не выдать охватившей меня радости. Кристиан не подозревает, что Альберт сбежал вместе со мной! Он думает, что тот до сих пор заперт в амбаре! Вероятно, Кристиан почувствовал меня вслед за импами. И, не обнаружив рядом Альберта, решил, что я его бросила. Что ж, может у меня ещё есть какой-то шанс. Сейчас нужно постараться как можно дольше тянуть время.

-Может в чём-то я и не лучше тебя, - не стала отрицать я и тут же добавила. – Но я, по крайней мере, не убийца.

-Просто в твоей жизни не было ситуации, способной пробудить тёмную суть, - Кристиан коварно прищурился. – Но вскоре я это исправлю. Поверь, умирая, ты будешь испытывать такие муки, что будешь предлагать мне всё что угодно, лишь бы они прекратились. Знаешь, мне всегда забавно наблюдать за людьми, готовыми в отчаянный момент сделать и отдать всё что угодно, лишь бы остаться в живых.

-Я никогда не пожертвую кем-то ради собственной жизни, - возразила я.

Это был вызов, и мы оба это прекрасно поняли.

Кристиан резко отпустил мои руки и, снова лукаво усмехнувшись, отошёл на шаг назад. Он что-то тихо проговорил, и из-за деревьев стали появляться импы. На этот раз от них было не убежать, и я знала это. Сейчас импы не были похожи на обрывки тумана, передо мной появлялись маленькие тёмные фигурки. Они были размытыми, похожими на силуэты. Казалось, что неумелый ребёнок вырезал их из плоского чёрного картона.

Глядя на них сейчас, в глубине моего подсознания снова стал зарождаться страх. Он был первобытным, естественным, перехватывающим дыхание.

-Вот и всё, Маша, - произнёс Альберт, наблюдая за моей реакцией. – Сейчас каждый получит своё. Я – бессмертие, импы – душу, ты…а тебя просто не станет.

От его слов по коже пробежала дрожь, а горло пересохло. Страх разрастался с неимоверной быстротой. Всё-таки в одном Кристиан был прав: инстинкт самосохранения есть у каждого. Он заставляет цепляться за жизнь, стараться избавиться от неминуемой участи. И я не была исключением. Мне тоже хотелось жить. Не только ради себя самой, но и ради тех людей, которые были мне дороги. Особенно ради Олега. Он ведь тоже достаточно настрадался в своей жизни. Сначала смерть родителей, когда ему было всего восемнадцать, ответственность за меня, свалившаяся на его плечи. Предательство любимой девушки и годы юности, проведённые в глухом селе. Нет, Олег не заслуживает новых страданий. Если меня не станет – ему будет очень плохо. А значит, я должна спастись.

Все эти мысли пронеслись в голове за те несколько секунд, пока импы не подошли совсем близко. В этот же момент я вспомнила, как во время пожара отметка на моей руке засветилась, и этот свет отпугнул их. Сейчас этого не происходило. И маленькие фигурки, довольно посапывая, подбирались к своей жертве.

Как только ног коснулся едкий чёрный туман, тело пронзила острая, всепоглощающая боль, застилающая сознание. Не в силах даже закричать, я молча упала на ковёр багряных листьев. Громко зашуршав, они услужливо приняли меня в свои объятия.  Свернувшись безвольным клубочком, я смотрела вглубь пространства. Из-за вспышек невероятной боли, я не слышала и не видела ничего, кроме колышущихся рядом листьев. Их шуршание было подобно последней, прощальной колыбельной. Мир словно замер, потерял свои привычные очертания, а я заблудилась в реальности.

Мысли путались, становились бессвязными, а все эмоции и чувства будто бы покидали меня. Наверное, так и чувствуешь себя, когда умираешь. Когда твою душу продают за чьё-то бессмертие. Как же всё глупо. Глупо и неправильно. Разве я заслуживаю такой участи? Неужели родимое пятно действительно является моим проклятием?

Сквозь глухую тишину и боль на мгновение донёсся голос Кристиана:

-Даже не просишь о пощаде? Что ж, это разумно. Всё равно уже ничего не изменишь. Потерпи. Ещё минута – и всё закончится.

Минута. О чём думает человек в последние мгновения своей жизни? Я не думала ни о чём. Даже о боли, пронзающей тело. Я ощущала, как последняя энергия вытекает, оставляя лишь пустую оболочку. Всего лишь минута. Слишком много для отсутствия мыслей. Слишком мало для внезапного чуда.

Передо мной цветут два древа – белое и алое. Они словно разделяют окружающую меня чёрную пустоту надвое. Жизнь и смерть. Смерть и возрождение. Бессмертие.