Равновесие

«Интересно, - подумал Александр, - кто же так усложнил путь этого письма? Впрочем, оно попало по адресу». Узнать, кто же был таинственный отправитель, было просто. Нужно было лишь вскрыть конверт и посмотреть что же в нём. Александр осторожно распечатал конверт и достал несколько листов бумаги. Листы были несколько светлее конверта и очень приятные на ощупь. Александр развернул их и начал читать.

Когда он закончил читать и отложил письмо, кофе уже остыл. Александр встал и подошел к своему столу.

Он открыл верхний ящик стола. В глубине тускло блеснула крышка маленькой шкатулки. Александр бережно взял коробочку в руки. Серебро неприятно жгло пальцы. Он поморщился от боли, но выпускать шкатулку из руки не торопился. Аккуратно неся её в руках, он вернулся к креслу. Открыл маленький ящичек и поставил на журнальный столик. Сухих облегчённо вздохнул. Потер пальцы друг о друга. Следов ожога не осталось, но боль была. Шкатулка была из серебра с незначительной примесью меди и цинка. Александру хотелось бы иметь чисто серебряную шкатулку, но ювелир сказал, что лучше использовать сплав, и Сухих согласился.

Серьезных проблем прикосновение к шкатулке у него не вызывало. У Александра вполне хватало силы на то, чтобы взять серебро в руки и не получить сильного ожога. Но любой другой вампир вряд ли был способен взять в руки его сокровище. И это было самое главное.

Сухих налил себе немного виски. Сделав глоток, он закрыл глаза и поудобнее устроился в кресле. «Да, - подумал он, - хорошо быть сильным вампиром. Можно жить почти обычной человеческой жизнью». Он думал о письме. Странное письмо вернуло его в прошлое. В то далекое время, когда он был всего лишь новообращённым вампиром и мечтал изменить мир. Как давно это было? Он уже не мог вспомнить. Но зато он помнил, как много тогда происходило. И Сухих бережно хранил свои воспоминания. Пока он помнил все подробности своего становления как вампира, он мог оставаться хоть немного  человеком. Он до сих пор не желал утратить то, что делало его когда-то обычным мужчиной. Сухих старался сохранить свою душу, или хотя бы то, что от неё ещё осталось после трансформации. И надо сказать, что пока это у него получалось неплохо. Всё было прекрасно. До сегодняшнего дня. Всё было как в удивительной сказке до того момента, когда он вскрыл таинственный конверт. Сейчас он сидел в уютном кресле и, ощущая тепло от выпитого виски, погрузился в воспоминания.

Осенний вечер. Погода типичная для середины октября. За окном холодно и сыро. Идёт дождь. Александр посмотрел на часы. 20: 30. Ещё работать и работать. И он знал, что всё будет как обычно. В городской больнице номер шесть, расположенной в Северном районе города всё всегда было вполне обычно. Много работы.

            Отделение реанимации и интенсивной терапии, в котором работал Сухих, было одним из лучших не только в больнице, но и в городе. И это означало лишь одно - работы больше, чем у всех.

            Сегодня дежурила отличная бригада. Все мастера своего дела. Сухих был счастлив от того, что он вновь был с теми, кого он любил. Он работал с этими людьми уже более семи лет, и коллеги стали для него семьей. Работа в реанимации постепенно меняла его. Он уже редко чему удивлялся, и почти ничего не боялся. Только вот сегодня с самого утра его не отпускало какое-то странное чувство. Александру всё время казалось, что сегодня должно было произойти что-то необычное. Но работы было так много, что Сухих забыл обо всём, даже об этом странном ощущении. Только когда ближе к полуночи в приемный покой больницы доставили странного пациента в очень тяжелом состоянии, Сухих вновь ощутил странное беспокойство.

            Почти полночь. В отделении горят лишь прикроватные светильники, дающие достаточно света, чтобы наблюдать за пациентами и выполнять необходимые манипуляции. Аппараты искусственной вентиляции легких и кардиомониторы создают постоянный шумовой фон. Этот странный ритмичный гул очень похож на электронную музыку, и её почти никто из работников уже не слышит. И вот ночь вступает в свои права. И открывает двери для смерти. Люди всегда чаще умирают ночью.

Сухих закончил делать записи в историях болезни и отдал их дежурной медсестре. Он сделал почти всё, что можно было сделать для пациентов их отделения. Остальное было в руках Бога. Только Сухих в Бога не верил. Из двенадцати мест одиннадцать было занято. Даже если помощь потребуется десяти пациентам, что они смогут позаботиться лишь об одном из них. Вернувшись в ординаторскую, Сухих закурил сигарету. «Да, - подумал Александр, - и вновь мы сделаем всё возможное. Только не для всех». Он невесело усмехнулся. Работал он уже семь лет. И, честно говоря, порядком вымотался. Почти ежедневные свидания со смертью сделали его отношение к людям и жизни более циничным. Впрочем, его это беспокоило лишь временами. Где-то в глубине души он чувствовал неправильность того, что с ним происходило, но сделать ничего не мог. У Александра было слишком материалистическое образование, чтобы верить в высшие силы. И любые отклонения от традиционных научных представлений о мире и человеке казались ему признаками безумия. Все, что не укладывалось в научную картину мира, он с лёгкостью относил или к чрезмерно богатому воображению, или к признакам сумасшествия. Он и на любовь смотрел как на психофизиологический процесс, что возможно и подтолкнуло его брак к распаду. Так что теперь тридцатидвухлетний врач-реаниматолог Александр Германович Сухих всецело отдавался работе. Так было и сегодня. Отмахнувшись от невнятного ощущения душевной пустоты, он вновь погрузился в работу. Короткий отдых закончился. Затушив сигарету в пепельнице, Сухих вышел из ординаторской.