Страница 14 из 29
Данька уплетал пригоревший омлет, а я жалела, что спросонья не подсыпала в меланж вместо соли лимонную кислоту. Вот гад, радуется жизни. Морда голодная и довольная, как у кота. Я, между прочим, до самого будильника не могла толком уснуть. Ещё и пожалела кое-кого, не стала будить среди ночи, а хотелось. Данечка у нас младшенький, аж на целых полчаса позже меня родился.
– Катька, не дуйся. Ну, не сказал сразу, что роман не законченный, забыл. Я же не знал, что ты на него так подсядешь. И что это за детектив, до сих пор ни одного трупа! Да там и без концовки всё ясно.
– Что ясно? Обрыв на самом интересном месте!
– А ясно, что шпион твой задание выполнит. К Ирме в доверие втёрся, в постель затащил, вот она ему всё и расскажет.
– А всё – это что?
– Ну... что там производят.
– Данила, ты же сам хотел разобраться, не наша ли это контора. Уже неинтересно?
– Да как-то так... – Данька беззаботно пожал плечами.
– Конечно, тебе теперь интереснее голубые глазки одной милой особы. Смотри, женщин тоже иногда подсылают, чтобы секреты выведать. Шерше ля фам.
Данька психанул:
– Вот что ты? Какой шершель? До шпиономании дочиталась? А ещё меня фантазёром обзывала. Между прочим, Карина кучу вариантов нашла, как можно ЧГ расшифровать.
– Ты ей рассказал?! Болтун! Как мужчины предсказуемы! И что же твоя Кариночка могла предложить? «Честная гейша»?
– Катя!
Данька насупился и замолчал.
– Ладно, не сердись, больше не буду. Так что она придумала?
– Очень даже неплохо придумала, между прочим. «Чикагский гамбит», например.
– Это я придумала!
– Ты? Точно. Тогда «Череп гиганта». Ничего так, да? А вот ещё: «Честное генеральское!» Ха-ха! Чужой гвоздь, чахлый героин, чугунная гиря, червивый гранат, чудный гранит, чемодан гривен, чистый галстук, чья-то гитара, эээ... чушь говяжья, чепуха готическая, чердак-галерея, чернобурая газель, чучело гиббона, чародей Гриша, чернорабочий Гоша, Черногория...
– При чём здесь Черногория?
– ...четыре года, четыре гнома...
– Даня, прекрати! Издеваешься? То-то вы весь вечер за стенкой хихикали. А я ещё хотела на ужин оладушки испечь... – я даже всхлипнула от обиды.
Данька затих. Не любят мужики женских слёз, особенно если ужином пригрозить.
– Ладно, Кать, не расстраивайся. Хотя чучело гиббона мне нравится. Давай, я попробую сегодня на работе порыться в компе, вдруг там ещё один файл есть?
– Попробуй...
Напрасно я Даньке поверила. Думала, сразу же бросится файл искать, ага. Вот кажется мне, что с Каринкой переписывается, улыбочка такая глупая... И ведь не подловишь. Как заметит, что я наблюдаю, сразу брови в кучку, и вид умный-умный. Обойдётся вечером сосисками! Вот дождусь технологического перерыва, и отчитается братишка, что успел нарыть. Как миленький.
Кстати, о Карине. Надо бы вести себя поосторожнее, вдруг, и правда, её к Даньке подослали? Уж больно вовремя появилась. А Даня ведь не очень-то и скрывал свое расследование. Он доверчивый. А ко мне пусть только какой красавчик сунется!
Сунулся Гурамов с какой-то бумажкой, но быстро отвалил, так я на него посмотрела. Хотел новенькой свою контрольку спихнуть? Дедовщина не пройдёт!
Всё, пора работу работать. Подумаешь, детектив, я таких ещё в детстве пол родительской библиотеки перечитала.
Я покосилась на вчерашнюю контрольку и взялась за свежую. Странно, с чего это «главконтора» так рано запросила таблицы с измерениями потенциалов? Мне говорили, что потребуют в конце августа. Почту проверяют, что ли? Надо будет Даньке сказать, чтобы следующий раз переименовал файл как-нибудь позаковыристее, вот и увидим, проверяют ли.
Интересно, как там у моего Алекса с Ирмой дальше сложилось?
Есть всё-таки у этой истории странная связь с нашей конторой. В декорациях точно есть.
Предположим, Данька был прав, и события в детективе срисованы с натуры, причём, с конкретной – с нашей. И сразу первый вопрос: так кем на самом деле сей опус сочинён? Нэлли Григорьевной? Вроде бы логично, в её же компьютере найдена чёртова «Горка», или «Чистых галстук», не важно. Чистый галстук, чёрный галстук... Вполне офисно, но не помню там никакого чёрного галстука. Частый гогот... Вот чёрт! Чёрт горбатый!
Ладно. Итак, автор. Не вяжется внешность Нэлли Григорьевны с текстом, помоложе писал кто-то, а Нэлли лет под пятьдесят было на вид, или вообще шестьдесят. Она на Фаину Георгиевну из романа больше похожа, чем на автора. Интересно, почему она уволилась? Просто ушла на пенсию?
А ещё стиль. Будто кусками писала женщина, а иногда мужчина, я с самого начала говорила. И разноцветный шрифт зачем-то. Может, там соавторство?