Страница 8 из 17
- А пьёшь один хрен, как водку. Это, кстати, не травка, а можжевельник. - Олег потягивал пузырящийся напиток.
- Ну, да. И пить его из гранёных стаканов — самое оно.
— «РЖД — мы меняемся для вас».
— Точно!
Друзья улыбнулись и, не сговариваясь, посмотрели в окно. Помолчали немного, разглядывая проплывающие зелёные луга с травой по пояс и одиноко растущими кустами, плавно сменяющие их леса и перелески.
— В красивой, всё-таки, стране мы живём. — Виктор опёрся подбородком об руку. -Такие просторы нас окружают, такое величие природы ощущается.
Олег улыбнулся половиной рта:
— А что толку? Видит око, да зуб неймёт. Столько богатств у России, только нам от этого не легче. Не жизнь, а существование… Да что говорить? Ты и так всё знаешь…
— Знаю, друг. Знаю…
***
Дверь в купе распахнулась, в купе, смущаясь, зашла девушка-проводница в форменной серой одежде. Сразу же за ней — довольный Тимур с гитарой в руке.
— Знакомьтесь, это — Настя. Настя, это - Витя и тот самый Олег.
— Привет, — поправив очки, поздоровался Виктор.
— Здравствуйте, — робко и тихо проговорила девушка, глядя на двоих взрослых мужиков светло-голубыми глазами.
— Настюш, да ты садись. Не бойся, никто тебя тут пальцем не тронет. Особенно вот этот, стриженный под машинку.
— Спасибо, — проводница села на свободное место рядом с Олегом.
Её распущенные волосы пахли шампунем. Олег сделал вид, что очень занят своим багажом. Обернувшись, он увидел, что Тимур грозит ему кулаком и строит зверские рожи.
— Представляете, с нами платцкартом едут дембеля. Настя пожаловалась, что время от времени с ними возникают проблемы. Ну я и предложил переждать у нас. Она, конечно, отказалась. Пришлось похвастаться, что Олежка классно поёт под гитару.
Теперь уже настала очередь Олега строить адские рожи Тимуру. Но татарин сделал вид, что ничего не заметил.
— Витя, налей немножко даме! Так сказать, за знакомство.
— Нет, нет, что вы! — Настя отодвинулась и замотала головой. — Мне нельзя, я на работе.
— Да чуть-чуть!
— Нет, нет. Даже не уговаривайте. — девушка поправила газовый лёгкий шарфик в красно-синюю полоску.
— Ну, ладно. Потчевать велено, а неволить — грех. Ну, вздрогнули, мужики!
Мужики дзынькнули стаканами. Виктор крякнул и поморщился: неразбавленный джин саднил горло. Тимур с Олегом отпили по глотку коктейля. Тимур благочинно сдержал отрыжку.
— А вы правда много песен знаете?
Обернувшийся Олег встретился глазами с Настей. Не выдержал, отвёл взгляд:
— Ну… так, парочку.
— Врёт он всё! У него там в кейсе толстенная тетрадь. Вся исписана, от корки до корки.
— Тим, там дворовые песни, да песни девяностых. Сейчас на дворе две тысячи шестнадцатый. — Виктор оторвал лоскуток грудки курицы. — Вряд ли молодой девушке они будут интересны.
— Нет, почему же. Это мне по душе. — Настя, наконец-таки, улыбнулась.
— Ну же, Краснов, — Тимур пнул друга под столом. — Не заставляй девушку просить дважды.
— Да я ж не против. — Олег взял гитару, тронул струны. — Ого! Тима, ты настраивать научился?
— Смартфоны и не такое могут. Есть одно классное приложение.
— Тогда понятно. Эмм, о чем петь будем?
— Давайте вашу любимую…
— Любимую, говоришь… — Олег задумался, почесал переносицу. — У меня их много. Впрочем, есть одна...
Зазвучала песня о войне и любви. Сколько вот таких песен было создано в народе? А сколько ещё предстоит создать? Вроде бы давно пора привыкнуть. Но ведь нет… Раз за разом цепляет за живое…
Плавно сменяли друг друга аккорды, струны дрожали одна за другой. В такт мелодии вагон стучал колёсами. Олег обладал хорошим голосом, но, что важнее, — музыкальным слухом. И пусть он не был виртуозным гитаристом, он прекрасно знал, за какие ниточки нужно тянуть, чтобы вызвать у слушателей те или иные эмоции. В таком исполнении песня увлекала, заставляла сопереживать.