Страница 88 из 141
После Максим часто получал от Олега выговоры, чтобы даже не думал ни о чем таком по отношению к бедной девушке. Парень списывал злость отчима на то, что тот заботиться о Вике, не желая травмировать попытками Авдеева её охмурить. Ведь Старшов знал о славе Казановы своего пасынка. Если бы тогда он попытался предположить, что ситуация спрятана гораздо глубже.
Для Макса это был странный период. Намеренно не искал встречи с Викой, все происходило спонтанно. И каждый раз после этого на душе оставался странный осадок горечи.
После каникулы закончились, пришла пора возвращаться в Прагу, что Авдеев сделал без сожалений. Он ждал начала учебного года как никогда надеясь, что странные чувства, одолевающие его вот уже полгода, сможет вытеснить привычная жизнь. Вполне вероятно, что так оно и было, если бы не шокирующая новость, что свалилась как снег на голову, буквально через месяц после отъезда в Чехию.
В тот день Максим сидел с друзьями в пабе после пар, когда раздался телефонный звонок. Звонил отчим. Отчего-то сразу понял, что что-то случилось: Старшов если и звонил, в основном по выходным и обязательно днем. Ощущения не обманули.
Известие об инфаркте матери было сродни грому среди ясного неба. Его мать, которая всегда тщательно следила за здоровьем и не допускала ни малейших оплошностей, довела себя до такого. После Максим узнал, что проблемы с сердцем у матери были давно, еще после ужасной аварии, когда разбился отец, но тщательно скрывались. Но что стало причиной для внезапного срыва и как следствие инфаркта, осталось тайной. Позже догадается, что из-за отчима. К счастью, мать удалось вовремя госпитализировать, но требовалась срочная операция.
Не сомневаясь ни мгновения, Авдеев заехал на квартиру за необходимыми вещами, после в аэропорт и уже через несколько часов находился в коридоре больницы, дожидаясь вместе с обеспокоенным Старшовым исхода операции. И хоть длилась около пяти часов, она прошла успешно, за здоровье мамы волноваться не стоило. Теперь дело стояло за малым – правильный курс реабилитации и должный уход. В качестве ни одного, ни другого Максим не сомневался, но странные чувства не покидали.
На следующий день их с отчимом впустили в Анне Владимировне в палату. Макс в одно мгновение успел поймать радость на лице, которая появилась от взгляда на него, сменившуюся злостью при виде Олега. Парень понял, что что-то не чисто. Мать старалась скрыть истинные чувства, отчим всеми силами показывал заботу, но Авдеев ощущал холодок между родителями.
За период реабилитации Анны Владимировны, эти встречи приобретали более сложный характер. Тогда Авдеев решил, что больше не вернется в Прагу. Считал своим долгом разобраться в ситуации. А страх потерять мать оставлял отпечаток в душе. Не считая Старшова, они были единственными родными друг у друга.
Спустя неделю пребывания в Киеве Макс убедился, что с Олегом что-то не то. Мать еще народилась в реабилитационном центре, а Авдеев завтракал на кухне. Вошел Старшов. Выглядел он более хмурым, чем обычно. Поначалу Максим не придал этому значения, списав на усталость. Но когда отчим заговорил, с трудом сдержался, чтобы не сорваться.
- Макс, когда ты в Прагу возвращаешься? – вопрос прозвучал так обыденно и так неожиданно, что парень застыл с чашкой в руках.
- В смысле?
Не привык он к такому. После того, как Олег то и дело отчитывал за его жизнь в Чехии и настаивал на возвращении, вопрос казался, мягко говоря, неожиданным.
- В прямом. У тебя учеба в самом разгаре. Ты не любил в такое время надолго задерживаться в Киеве, - усаживаясь напротив, предположил мужчина.
- Олег, я тут подумал, - Максим замялся, пытаясь подобрать нужные слова, - в общем, я решил пока не возвращаться.
- То есть? – отчим нетерпеливо забарабанил пальцами по столу, всматриваясь в лицо Авдеева.
- Из-за этой ситуации с мамой, думаю, мне стоит остаться. И насколько мне не изменяет память, ты сам меня уговаривал не ехать. Мы не раз спорили, так что можешь считать, что сейчас ты победил.
- Значит, вот что должно было произойти, чтобы ты одумался. Только болезнь матери поставила тебе на место мозги, - зло скрипнув зубами, Старшов поднялся со стула и, подойдя к окну, невидящим взглядом уставился на улицу.
- Олег, может, не будем заводить старую пластинку, - сложив руки на груди, бросил Максим. - Я никогда не понимал, почему ты так категорично относился к моей учебе в Праге. Это престижный университет, после него появляются хорошие перспективы, открываются многие горизонты. Если бы я учился на контрактном отделении, решил бы, что дело в деньгах, а так… Не знаю, что и думать.
- Причем здесь деньги? – резко развернувшись, прикрикнул Старшов. - Перспективы… У тебя здесь мало перспектив? Еще немного и журнал перейдет к тебе! Что еще нужно?
- Дело не в этом, - отмахнулся Авдеев. - Ты не понимаешь.
- Ах, ну да! Амбиции и все такое! – передразнил Олег. - Только почему сейчас решил отказаться от этих самых амбиций? Уже почти половину отучился! Смысл бросать все на половине пути?