Страница 28 из 141
- Они с Максимом на самом деле разные. Уж я-то знаю, успела поработать при Старшове. Может оттого, что неродные, или еще что. Одно точно - последнее время не ладили.
- Почему?
Для Белецкой было странным такое поведение между пускай не кровно, но родными людьми. Сама всегда ставила семью на первое место, какие перепалки или неурядицы не случались.
- Без понятия. — Приостановившись посреди пути, Кира заговорщицки пробормотала: — Это тщательно скрывалось. Но скрыть отношение друг к другу невозможно. Мне однажды удалось стать невольной свидетельницей бурной ссоры — это жутко, признаюсь. Сплошная ненависть. Особенно со стороны Максима. От раскаленного воздуха хоть огни разжигай.
- Авдеев в своем репертуаре. — Фыркнула Белецкая, зашагав дальше.
- Не стоит так категорично. Говорят, главным виновником размолвки был именно Старшов. Что конкретно случилось, история умалчивает.
- Но почему Старшов завещал журнал именно Максиму, если их отношения так плохи?
- Кроме Макса, у того всё равно никого не было, так что…
Подруга замолчала на полуслове, когда проходили мимо секретарши, что с нескрываемым любопытством следила за их передвижениями.
- Почему эта Наталья так нас рассматривала? – Оказавшись в кабинете, полюбопытствовала Белецкая.
- Не нас, а тебя. Зависть и ревность, знаешь ли. При ней говорить ни о чем серьезном нельзя, мигом разнесет по редакции. Вообще-то, Наташка неплохая, но временами немного клинит.
- Причем тут ревность и зависть? — Опустившись на диванчик.
- Причина одна – видит в тебе соперницу. — На полном серьезе отозвалась Слепцова, устраиваясь рядом.
- Хочешь сказать, она с Авдеевым?.. – Поморщившись, разом встрепенулась.
- Нет, ты что! К счастью, он не выжил из ума. Это Наташа года два как мечтает охмурить его. Сама видишь — тщетно, вот и злится на всех подряд. Особенно на девушек, к которым Макс относится чуть получше. Учитывая, что шеф у нас правильный и никогда… — Слепцова покосилась на подругу. — Ну, или почти никогда, не мешает личного с работой, тебе пора привыкать к подобному отношению Натальи. Не беспокойся, вскоре пройдет.
- Кира, я причем? – Деланно взбунтовала Нина, прекрасно понимая причем. — Что за намеки?
- Да так. — Накрутила на палец локон рыжеволосая. Заметив облегченный вздох, сорвавшийся с губ Нины, добавила: – Это тебя волнует?
- Ничего меня не волнует! Подумала, что Наталья странная кандидатура для Максима.
- Ревнуем?
- Кто? Я? – Белецкая подскочила. — Было бы кого ревновать! Меньше всего меня интересует этот мужчина. К чему глупые разговоры?
- Между прочим, это ты начала.
- Кира! — Закатив веки, опустилась на место.
- Молчу-молчу. Кстати, как прошла вчерашняя встреча? — Подошла к волнующему вопросу Слепцова. Хотелось услышать точку зрения подруги.
- Ничего особенного. Почти весь вечер пытался поговорить на тему трехгодичной давности, но я не позволила.
- Почему? Не хочешь получить объяснения?
- Я не знаю. — Замялась, уставившись на собственные руки, как школьница. — Смысл?
- Смысл? Тебя не интересует, что он скажет в оправдание? Или как минимум извинится.
- Оправдание? Прости, но не представляю, какое может быть оправдание на его поступок! – Отчеканила Нина, возмущенно воззрившись на Киру. — А извинится… Что мне от его извинений? Избавить его от мук совести, если таковые имеются? Или что? Мне ни холодно, ни жарко.
Белецкая лукавила. Сердце требовало извинений, раскаяния, оправданий. Каких угодно. Главное, непритворных, настоящих и из его уст. Но разум выдавал четкую позицию, что идти на поводу чувств недопустимо. Больше нельзя доверять мужчинам. Никому. В первую очередь Максиму. Никогда. Не может человек, поступив однажды низко и подло, измениться до неузнаваемости за незначительный срок.
- Нинок, чего так категорично? Ты не думала, что он сожалеет, переживает и всё такое.
- Где он был три года назад? Или это не он просил меня забыть его, а? - Нахмурившись, громко засопела девушка. - Будто я игрушка, кукла безмозглая. А произошедшее между нами так, совпадение!
Белецкую выводила тема. Хватит, что почти каждый день и каждую ночь изводится схожими рассуждениями. Почему? Как? Зачем? Все три года. Непрерывно. Надевает на людях маску беззаботности, а внутри кипит от злости, ненависти и боли.
- Нин, я прекрасно понимаю. — Участливо согласилась Кира, сжимая руку. — Но прошло три года. Ты не думала, что человек способен меняться? Переосмысливать ошибки?
- Слушай, Кира. — Перебила девушка, вырывая ладошку. — Почему ты его защищаешь? В адвокаты подалась? Такие люди не меняются! Никогда!
- А я настаиваю на вашем откровенном разговоре! Как-никак работаю с ним и будь уверена, что Авдеев такой ужасный, как ты описываешь, не говорила с тобой.
- Может, я сама разберусь?
- Так и будешь бегать от него? В таком случае выбрала неправильную тактику. Чего устроилась сюда, если не слышишь оправданий и видеть его не хочешь? Пора призадуматься. Причем серьезно. Нельзя вечно отрицать, что он тебе, по крайней мере, нравится!
Нина поджалась от прямоты подруги и покачала головой, а Слепцова продолжила:
- Не нужно отрицать ничего, окей? Я не маленькая девочка, если ненавидишь человека, то ненавидишь! Не хочешь его видеть никогда и нигде. Особенно сомневаюсь в желании работать под его руководством.
- Кира, ты не понимаешь, я…
Попытка вставить оправдания в бесконечный поток слов обернулась для Нины крахом. Подруга не унималась: