Забудь меня. Если сможешь

Время шло бесконечно. Сомнения, что сегодня повидает девушку, разъедали. Когда почти отчаялся, среди десятков лиц разглядел ту, которая заставила сердце биться чаще. Когда это случилось, так и не понял. Одно знал точно — он должен добиться прощения, чего бы ни стоило.

Поприветствовав Нину, направился к ней. Она выглядела растерянной. Зато Максим не радовался собственной удаче. Но стоило подойти ближе, словно ледяной водой, окатили воспоминания. Будто вернулся на три года. Наряд, прическа были те же. Сама Нина выглядела так же. Немного смущенная, робкая, а в глазах победный блеск.

Авдеев не разбирал, что происходит. Почему именно так? Неужели Нина потащила его в клуб, оделась так же специально? Неужели, глупая, не видит, что он без всяких напоминаний помнит? Хотя откуда ей знать… Ровно, как и Максим не знал, что скрывала внешняя уверенность.

В попытках приблизиться к ней, принимал каждый вызов. Пришла его очередь играть по правилам девушки. Спокойно реагировал на колкости. Сдерживал себя в руках, продолжая улыбаться и когда вслед за букетом роз, отталкивала попытки серьезно поговорить.

Устроила показательное выступление с танцем. Если это можно назвать танцем.

Чертовка за несколько минут страстными движениями сумела завести мужскую половину зала. И его, Максима, что не отводя взора, следил за каждым жестом. Отчетливее осознавая, что хочет обладать ею без остатка. Прикасаться к нежной коже, целовать… Не просто быть с ней, а встречать взаимность. Быть вместе не одним телом, но и душой, сердцем…

Нина. Недоступна для него. Более чем когда-либо. Одновременно так близко и так далеко. Авдеева выводила из себя мысль, что кто-то из других мужиков пожирающих её взглядом, может обладать ею. Хотелось убить всех и каждого, посмевшего допустить подобную мысль. Ведь Нина его и только его.

Что себе воображает? Он не имеет никаких прав на Белецкую. Или почти не имеет. Нельзя отрицать немаловажный фактор, что стал её первым мужчиной. Преимущество, которое самолично растоптал. Назад ходу нет. Зато можно приложив в сотни раз больше усилий, попытаться исправить будущее. Нина должна быть его. Во что бы ни стало. Его. Навсегда.

«Может, действительно любовь?» — Мелькнула шальная мысль.

Тряхнув головой, Максим крепче сжал руль, откидывая предположение.

Он извинится перед девушкой. Будет ползать на коленях, чтобы простила.

Простит, что дальше? Всё равно не имеет права требовать большее. Нина не будет с ним. Нужно скорее забыть Белецкую. Выбросить глупые иллюзии. Больше никакой любви. Жил как-то все эти годы, проживет еще. В конце концов, нужно отвлечься.