Паутина

Они долго кашляли из-за отвратительной смеси пыли и дыма, накрывшей город мутным куполом. Хотя нет, не город, а то, что от него осталось: кучу камней. Где-то вдалеке истошно рыдала женщина, чуть ближе слышался стон. Протяжный, изнуренный. Агата повернулась на него и увидела, как три человека разбирали завал. Около них одиноко стояла кирпичная стенка с окном. Девушка не могла отвернуться от него, чувствуя себя такай же потерянной и разбитой.

Она вздрогнула, когда из-за стенки выбежали двое низкорослых мужчин с широкими плечами. Они казались полугномами и несли окровавленное тело на носилках, сделанных из палок и куска ткани.

— Дракон еще в городе? — спросила Агата.

— К Эребору полетел! Нужно ноги делать, пока не вернулся, — крикнула старушка, появившаяся из-за той же стены.

Сморщенная и горбатая, она шустро бежала за полугномами, прижимая к груди серую ткань. Не зная, что делать, Агата пошла следом. По пути к ним присоединялись другие горожане, все чумазые и взъерошенные, нередко вымазанные в крови. Многие несли раненных или помогали им двигаться, иногда причитая об утерянных вещах или разрушениях в городе.

То тут, то там из завалов торчали расколотые памятники или стенки домов. Иногда в небо поднимались языки пламени, напоминая что-то живое и злое, призванное пугать. Агата вспоминала то веселье, которое царило здесь еще несколько дней назад, разноцветные ленты и детвору, поэтому не могла видеть всего этого. Она опустила глаза и стала рассматривать каменную крошку под ногами.

Когда беженцы покинули стены Дейла, к ним присоединилась группа гномов. Таких же измученных, но более озлобленных. Они ругались и проклинали дракона, который все-таки забрался в Гору.

«Значит, можно его не бояться», — подумала Агата, но промолчала.

Она не радовалась и не грустила, только поглядывала по сторонам и отмечала, что с удовольствием легла бы прямо на землю. Но Альвину нужно было увести отсюда, пришлось идти вверх по склону. Подъем стал испытанием: ноги ослабли, и девушка шаталась, в горле застряла пыль, а ребра ужасно болели при каждом вдохе. Кажется, они все-таки были сломаны. Надеясь отвлечься, она подумала о Маршале, но ничего не почувствовала. Он исчез из ее жизни, и это самое главное. Теперь она свободна.

Губы растянулись в улыбке, но перед глазами встал образ Леголаса, и сердце трепетно сжалось. Как бы ей хотелось увидеть его, обнять и рассказать обо всем. О своих страхах и раскаянии, наслаждаясь его добрым смехом. Агата чуть не расплакалась, но сдержалась и посмотрела на дочку. Та уверенно шагала, придерживая юбку. Ничего не стесняло ее движений, значит, ничего не болело. Понимание этого наполнило душу теплотой, будто на кожу попал солнечный луч. Альвина ощутила на себе взгляд и подняла голову. Дорожки от слез выглядели печально, но она улыбнулась так искренне, что ее захотелось расцеловать.

— Куда мы пойдем? — спросила она.

— Не знаю, милая. Сначала нам нужно найти место, где отдохнуть, а потом отправимся туда, куда захотим.

— Домой?

Агата едва удержала на лице радушную маску. Она испугалась, что Альвину придется вернуть отцу — что она может дать ей? У них даже крыши над головой нет. При мысли о расставании ее захлестнуло отчаяние.

«Не отдам!» — подумала девушка и сжала руку дочки.

Она не могла ее оставить. Это то же самое, что оказаться замурованным в стену до конца дней: как жить? Да и зачем? Нет, они больше не расстанутся. У Агаты на шее до сих пор висели драгоценности, она может купить скромное жилье, найти работу. В Эсгароте наверняка будет наплыв беженцев, но если остаться там, они с Леголасом могут встретиться.

Девушка погрузилась в мечты и не заметила, как поднялась на вершину, где обнаружила неприятный сюрприз: эльфийских воинов. Блеск их доспехов ослеплял и не давал осмотреться. Агата встала и часто заморгала, выглядывая Трандуила. Она уже представила себя в цепях и пожалела, что не легла отдохнуть у Дейла. Однако время шло, а ей никто не интересовался. Владыки нигде не было видно, как и его оленя, да и воинов оказалось куда меньше, чем показалось изначально. Они усаживали в лодки беженцев, которые ругали их или требовали что-то. По озеру, как листья осенью, уже скользило множество набитых посудин. Одни плыли к Эсгароту, другие огибали его.

Оказавшись у воды, Агата отделилась от толпы и принялась умывать Альвину. Ее царапины оказались несерьезными, а вот собственное плечо вызывало опасения. Девушка мельком взглянула на него и отвернулась, напуганная видом разорванной плоти.

«Скорее всего, придется зашивать» — подумала она и вздрогнула. Даже уколоть палец иголкой больно, а тут…

— Агата.

Услышав собственное имя, она напряглась. Смущало не оно, а голос, который его произнес. Сделав глубокий вдох, девушка обернулась и увидела Леголаса. Он медленно приближался, красивый, близкий, в таком привычном коричневом костюме. Щеки вспыхнули от стыда, и она отвернулась. Радость от встречи перемешалась с ужасом — что теперь будет? Она не хотела видеть ненависть в его глазах, что угодно, только не это!

Агата кожей чувствовала, как эльф подходит все ближе. Но они не могли выяснять отношения при Альвине.

— Милая, подожди меня здесь, я поговорю вон с тем господином.

— Нет!

Малышка вцепилась в юбку и замотала головой.

— Мы будем рядом, и ты сможешь меня видеть. Ты ведь уже большая и можешь остаться одна.

С трудом освободившись от цепких пальчиков, девушка выпрямилась и направилась к Леголасу. Она не решалась поднять глаза, просто рассматривала свои ноги и остановилась, увидев носки чужих сапог.

— Что с тобой? — резко спросил он.

От неожиданности Агата вскинула голову и поняла, что эльф смотрел на ее плечо.