Страница 6 из 14
– Леппо! – позвала Одесса в звенящей тишине коридора, где распростерся босоногий убийца, сраженный ее пулей. При виде голых, почерневших от грязи ступней на душе сделалось особенно тоскливо и мерзко.
Питерса больше нет. На секунду Одесса осталась совсем одна в синих сполохах маячков, наедине с убитым ею человеком.
К горлу вновь подкатила тошнота. Неприятное чувство не шло ни в какое сравнение с тем, что испытала Одесса, наткнувшись на изувеченный труп миссис Питерс. Агенты ФБР при исполнении редко стреляли из табельного оружия. В конторе обязательно затеют расследование. Слава богу, у нее есть свидетель в лице Леппо.
Одесса обогнула бездыханное тело, притягивавшее ее взор как магнитом. Окровавленные ладони прикрывали раны, невидящие глаза смотрели сквозь потолок в пустоту.
Опустив пистолет, чтобы не напугать единственного выжившего ребенка, Одесса осторожно приблизилась к спальне и переступила порог.
Над девятилетней девочкой в уютной пижаме цвета топленого молока с изображением вылупившихся цыплят навис Уолт Леппо. Свободной рукой он вцепился в светлые волосы малышки. Разинув рот в безмолвном крике, девочка извивалась всем телом, пытаясь высвободиться, однако Леппо держал ее мертвой хваткой.
Другой рукой он стискивал разделочный нож – стискивал не как ценную улику, а как орудие убийства, острием вниз.
Одесса постаралась осмыслить происходящее.
Может быть, Леппо держит девочку, чтобы она не убежала. Он всего лишь пытается помешать ей увидеть труп отца в коридоре, тела ее брата, сестры и матери.
Наспех возведенная логическая конструкция рассыпалась, едва Одесса увидела зловещую ухмылку напарника, его отсутствующий взгляд. Казалось, он нарочно демонстрирует девочке нож – лезвие с багровыми потеками.
– Леппо?
Творившееся в спальне не укладывалось в голове. Напарник словно оглох и совершенно не замечал Одессу. Он поднял нож, любуясь смертоносной сталью. Девчушка исступленно дергалась в надежде ослабить мертвую хватку.
– Спокойно, Уолт. Уолт! Положи нож! – велела Одесса, не веря собственным глазам.
Она машинально прицелилась. Взяла напарника на мушку, хотя это противоречило всякому здравому смыслу.
Оторвавшись от созерцания лезвия, Леппо запрокинул ребенку голову, обнажив хрупкую тоненькую шейку. Происходило нечто страшное.
Внезапно Одесса поняла, что будет дальше.
– ЛЕППО!
Без лишних слов Уолт Леппо ударил девочку ножом. Сталь рассекла плоть, кости и хрящ и застряла в ключице. С тошнотворным хрустом Леппо выдернул острие вместе с плечевым суставом.
Девочка истошно завопила.
Одесса рефлекторно выстрелила. Дважды.
Ударной волной Леппо отбросило назад. Он врезался в прикроватную тумбочку, по-прежнему сжимая в кулаке копну светлых волос.
Рыдая и обливаясь кровью, девочка рухнула прямо на него. Только теперь ей удалось высвободиться. К ладони Леппо прилипли три густые пряди, выдранные с корнем.
Девочка на четвереньках уползла в дальний угол комнаты.
Падая, Леппо опрокинул с тумбочки увлажнитель. Прозрачная емкость разбилась, вода хлынула на ковер. Леппо завалился на кровать и начал сползать на пол, голова и плечи вывернуты под неестественным углом.
Одесса замерла, не в силах сдвинуться с места.
– Леппо! – позвала она, будто бы не стреляла и не смотрела на напарника поверх дымящегося дула.
Снизу донеслись громкие голоса. Полиция подоспела, как всегда, под занавес.
Смерть стерла кошмарную ухмылку с лица Леппо, взгляд рассредоточился. Потрясенная Одесса наблюдала жуткую метаморфозу и вдруг увидела…
От изломанного тела отделилась зыбкая, колеблющаяся, точно мираж, дымка. Скоплением болотного газа дымка зависла в комнате. Бесцветная, но вместе с тем осязаемая, от нее тянуло уже знакомой гарью, не похожей на запах пороха из дула…
Леппо обмяк, как будто нечто, некая сущность покинула его за мгновение до смерти.
Вломившись в спальню, полиция Монклера застала следующую картину: на полу сидела молодая женщина, в ее объятиях рыдала девятилетняя девочка с проникающим ножевым ранением в плечо. Между кроватью и тумбочкой скорчился мертвый мужчина средних лет с двумя пулевыми отверстиями в груди. Девушка отняла руку от бьющегося в истерике ребенка и предъявила вооруженным полицейским жетон ФБР.
– Агент убит… – задыхаясь, твердила она. – Агент убит…
1962 год. Дельта Миссисипи
Рейс из Ноксвилля в Джексон, штат Миссисипи, объявили еще до рассвета. Во время короткого перелета старший специальный агент ввел его в курс дела. Само по себе дело изобиловало массой любопытных деталей, однако тот факт, что Бюро арендовало частный борт исключительно ради него – Эрла Соломона, двадцативосьмилетнего новичка, окончившего академию всего четыре месяца назад, – свидетельствовал о чем-то экстраординарном.
У трапа его ждал седан. Дальше предстояла долгая поездка на север, по трассе 49 в Дельту. После формального приветствия водитель – белый агент лет сорока с легким акцентом, выдававшим в нем деревенщину, – не проронил ни слова. Всю дорогу он молча курил и стряхивал пепел в открытое окно, игнорируя грязную пепельницу на приборной панели. Соломон сразу просек ситуацию. Равно как и причину своего назначения сюда, в эту пороховую бочку, взрывоопасную смесь гражданской активности и насилия. Причина эта не имела ничего общего ни с его профессиональными навыками, ни с опытом, сводившимся к нулю. По Дельте прокатилась волна линчеваний, а местные правоохранители вставляли ФБР палки в колеса.
И Бюро решило направить к месту событий черного агента.
Соломон стал первым из трех темнокожих агентов, зачисленных в Академию ФБР. За пару месяцев, проведенных в Ноксвилле, он сумел неплохо поладить с коллегами, в большинстве своем бывшими вояками, не подверженными расовым предрассудкам. Относились к нему не лучше и не хуже, чем к любому новичку, который только начинает постигать азы профессии, работу поручали муторную, но в разумных пределах. Когда посреди ночи его вдруг вызвали в контору, Соломон терялся в догадках; однако чего он точно не ожидал, так это поручения лететь в Джексон, штат Миссисипи, где ему предстояло принять участие в самом настоящем расследовании. Специальный агент из Ноксвилля обмолвился, будто кандидатуру Соломона предложил сам мистер Гувер. Вчерашний выпускник мгновенно очутился в центре всеобщего внимания.
Расследование и впрямь обещало быть чем-то из ряда вон. Недавно в глухой чаще обнаружили еще одну жертву линчевания, а найденные улики свидетельствовали о ритуальной подоплеке. Полиция Джексона такую версию опровергала, в отчетах не фигурировало слово «сатанизм», однако фотографии с места преступления еще не подоспели, а местные власти не внушали доверия. Впрочем, подобные нюансы меркли по сравнению с главным.
На сей раз линчеванию подвергся белый.
Местный агент вез его по трассе 49 к северо-западу от Джексона, к северу от Гринвуда и много западнее Оксфорда в городок под названием Гибстон – плодородный край между реками Миссисипи и Язу, где поклонялись хлопку и белой расе.
Седан остановился у почты – тесной развалюхи, больше похожей на рыбацкую лавчонку, украшенную поблекшей вывеской. Шофер выбрался наружу и, не глядя на Соломона, ждал, пока тот последует его примеру.
Они перешли через дорогу и поравнялись с компанией белых мужчин. В костюмах без пиджаков, они неустанно обмахивались шляпами и промокали лоб влажными от пота платками. Соломона представили местному шерифу, двум его заместителям и специальному агенту по фамилии Маклин.
– Когда мне в подручные назначили Соломона, я сказал: «Минуточку! Здесь нужен негр, а не еврей». – Маклин раздвинул тонкие губы в улыбке, демонстрируя зубы, точно хирург – внутренние органы. Спутники агента заулыбались и с любопытством покосились на Соломона; сейчас выяснится, что за негр свалился им на голову. Соломон обвел компанию пристальным взглядом и, помедлив для пущего напряжения, расплылся в приветливой улыбке. Не стоит ссориться с потенциальными коллегами, особенно пока ты мелкая рыбешка и еще неизвестно, в чьем пруду.