Крик

- при каких обстоятельствах?

- зимой провалилась под лёд, и я не смог её вытащить.

- кем ты можешь работать?

- разнорабочим, - подобные диалоги повторялись из деревни в деревню, и я уде прикидывал куда мне идти дальше, когда моя собеседница кивнула головой.

- хорошо оставайтесь. Дам комнату в семейном доме, работа на ферме, стандартный паёк, - у меня даже рот открылся от удивления, она мои выращенные глаза истолковала по-своему, - что-то не устраивает?

Я отрицательно замотал головой.

- надеюсь ребёнок выращенный. Для детей у нас есть ясли.

И хотя я достаточно общался с людьми значение слов «выращенный» и «рожденный» оставалось для меня загадкой. А посему я согласно кивнул.

Граней моей радости не было, когда нас с малышкой отвели в светлую комнату с детской кроваткой в углу и выдали паёк на ужин. Работа оказалась не сложной – прибирать за животными, да перетащить, если что надо. Но не прошло и семи дней как ночью я проснулся в холодном поту. Что мне снилось не могу сказать, но в душе горело нестерпимое желание бежать из этого рая. Я встал и на негнущихся ногах подошел к окну, весеннее солнышко не торопилось озарять собою небосвод. Фонари на главной улице не горели, но вдруг на дороге показался белый свет фар. Мне это очень не понравилось. Машина доехала до дома старосты и остановилось, от автомобиля отделилась фигура и нырнула в сумерках крыльца. На душе стало и вовсе не спокойно. Я, торопливо натянув штаны и накинув рубашку выскочил во двор.

Передвигаясь в тени, я спешно добрался до окон дома старосты, которые горели золотистым светом. «Ночные гости добрыми не бывают» билось в голове.

- нет он ничего не знает – доносился голос старосты из приоткрытого окна, - и девочка у него явно рожденная, это мне в яслях подтвердили, - как бы хотелось думать, что разговор идет не о нас с Хоуп.

- документов у него нет?

- документов нет и у него в вещах обнаружено оружие, какой-то автомат, я сама проверяла, - от её этих слов холодок пробежал по спине, значит обыскивала и знает – это плохо. Предчувствие не обмануло, и я рванулся опять к дому, стараясь не забывать об осторожности. Вряд ли эти люди приехали ночью, чтобы сделать мне документы. Я спешно кидал вещи в свой огромный рюкзак, когда понял, что злощастного оружия попросту нет, значит не только обыскала, но и изъяла. От этого меня и вовсе заколотило, хотя я до конца не мог понять от злости или от страха.

Не сильно задумываясь я схватил девочку и рванул в соседскую комнату, напротив. Со всей силы рванув на себя окно, уже было вознамерился сигануть в него, когда оно не поддалось. Я, шепотом костеря несчастную конструкцию дергал раму на все лады, ощущая всеми фибрами души как приближаются ко мне те, кто приехал на грузовике с железным, закрытым кузовом, который я успел разглядеть, когда бегал подслушивать. На последнем рывке створка поддалась, и я выскакивая услышал, как открылась входная дверь в общий коридор.

Бегал ли я когда-то так быстро в своей жизни? Очень сомневаюсь. Уже за последним домом в деревне начали надсадно гудеть ноги, а после того как пересёк поле, на груди словно камень был, заставляя задыхаться. Я услышал, как ревёт двигатель грузовика, когда тот выскочил на дорогу из деревни, кинувшись меня искать. Но я не позволял своему телу сдаться: «Надо спасти Хоуп» билось набатом в голове. Сто плохого нам могли сделать люди в машине я не знал, но чувство что ради доброго дела нас бы не стали преследовать, гнала меня вперёд.

10.08

Я словно бешенный заяц несся к лесу. Между деревьев машине будет не так-то легко проехать. Малышка перепугавшись тихо хныкала, но я не обращал внимание. Главное сейчас спастись, уйти от этого назойливого шума мотора. В голове была кромешная пустота, только слово «бежать» билось как птица в клетке. Через час я выдохся. Выдохся на столько, что ноги подкосились, увлекая меня вперёд, каким-то чудом удалось повернуться боком и не прижать девочку своим весом. Я лежал и нервно вслушивался в ночную тишину пытаясь расслышать звуки преследования, но их не было, только я в это не верил. Произошедшее сегодня включило недоверие ко всему и ко всем, я не верил даже самому себе. Везде враг. Я попытался подняться, но ноги не слушались, и я пополз, опираясь на руки. Надо двигаться, иначе тебя найдут – пришла подсказка из недр мозга. Но также пришло понимание, что я далеко так не продвинусь, организму нужен отдых, хотя бы небольшой. Рухнув на спину, я уставился в светлеющее небо. Глаза закрылись сами собой.

Проснулся я от того что кто-то тыкал в меня палкой. Медленно, с ужасом, открыл глаза.

- гляди-ка не сдох! И то хорошо.

Надо мной возвышалась дама неопределённого возраста, одетая в странные мешковатые одежды. Волосы визитерши были длинные и сильно вились, глаза были хитро прищурены, а рот изгибался в хитрой усмешке. Я инстинктивно сжал прикорнувшую на груди малышку.

- это откуда ты у нас такой нарядный? – она окинула меня внимательным взглядом, как будто до того, как растолкала меня, у неё подобной возможности не было, - ты не лагерный. Безработный что ли? – я затравлено кивнул. С одной стороны, справится с ней не составляло труда, а с другой, уверенности в себе у меня на было. Я было попробовал просунуть руку за спину, но дама заметила мой манёвр, - руки, - угрожающе произнесла она, перекинув винтовку и я вернул кисть на место, - может ты повстанец? – я отрицательно замотал головой. По тем обрывкам информации, что доходила до меня – повстанцев не жаловали, - и ты значит скитаешься, работу ищешь? – я опять кивнул, - оружие, - протянула руку женщина. Ну на это я не подписывался.

Опираясь на правую руку, я поднялся, глядя на неё исподлобья. Ноги дрожали мелкой дрожью, дам навела на меня дуло: