Страница 154 из 155
Поспать ей не удалось. Она услышала звонок телефона, с трудом открыла глаза и пошла в гостиную снимать трубку. Сказала «привет» маме и... проснулась от настоящего, не приснившегося, телефонного звонка. Хорошо, что один аппарат был теперь под рукой, у кровати.
— Мама? Все хорошо. Только ты меня разбудила, я совсем не спала сегодня. Обжорка нас так вымотал!
— Не вздумайте давать ребенку прозвища, — строго сказала мама, — его же потом всю жизнь так будут дразнить!
Она еще что-то говорила, но Эна уже спала с трубкой на подушке. Потому звонок в дверь был для нее полной неожиданностью.
— Папа! — бросилась на шею отцу Эна. — Вот это сюрприз!
— Дед! — поправил он ее радостно. — Теперь я отзываюсь только на «деда». Показывайте мне внука.
— Обжорка обыкновенный, единственный экземпляр, — шутливо сказал появившийся с ребенком на руках Алекс, — питание усиленное, щек наращено две штуки.
Он вертел Обжорку, гордо демонстрируя шикарные щеки, которые теперь видны были со всех сторон.
Но дед заметил другое: одно оттопыренное ухо. Он непроизвольно поднял руку, потрогал свое, такое же. Дед разглядывал внука, а тот с интересом изучал новое лицо и вслушивался в звуки нового голоса.
На пухлой щечке папина ямочка. Дедово ухо. Удивленные глазенки маленькой Эны. Родной незнакомец.
— Так как его зовут? — спросил дед, улыбаясь внуку.
Эна с Алексом смущенно переглянулись.
— Пока никак, — призналась Эна.
— Ну вы даете! — воскликнул дед. — Человеку почти три недели, а у него нет имени?
Родители пожали плечами.
— Все. Если к вечеру Безымянному не придумаете имя, называть его буду я!
Эна рассказывала ему, какой странный режим предпочитает Обжорка, как он их напугал вначале, но теперь посмотри, какой толстенький и спокойный, хотя поспать с ним — не поспишь особо.
— Оказывается, ты, Безымянный, с характером! — восхитился дед. — Сумел-таки заставить своих сумасбродных родителей под тебя подстраиваться!
— Я думала, что увижу своего ребенка и сразу пойму, как его зовут, — оправдывалась Эна. — А теперь смотрю-смотрю, но никакое подходящее имя в голову не приходит. И потом, нам не до этого было.
— Странные вы родители, — качал головой дед.
— Мои тоже странные были, — рассмеялся Алекс. — Сами не мучились, предложили мне назвать брата. Я и назвал его Кристофером.
— Почему? — заинтересовалась Эна.
— Ну раз Винни-Пухом не разрешили, пришлось Крисом, — улыбнулся Алекс.
— А если Александр? — стал подбирать Алекс. — Нет. Слишком много будет Александров за одним столом, когда придут Миласкисы. Николас? А вдруг он не вырастет таким громадным, какой же он тогда Николас? Интересно, почему меня Александром назвали... Умел бы ты, Обжорка, говорить, никаких проблем бы не было, сам бы сообщил, как тебя зовут. Да?
— Бульк, — согласился сытый «столбик».
— Алекс, а что у тебя с поисками работы? — поинтересовался тесть.
— Только не сейчас! Я не хочу оставаться одна, — ответила за Алекса Эна и чуть не заплакала. — Я не справлюсь.
Алекс улыбнулся ей ободряюще.
— Временно прекратил. Найду. Через месяц, — с деланной беспечностью сказал он тестю.
— А сейчас ничего хорошего не подворачивается? — не унимался тот.
— Почему? Как раз сегодня должен был ехать на собеседование, — нехотя признался Алекс.
— И как место?
— Лучше не бывает, — вздохнул Алекс.
— Так в чем же дело? Я на неделю взял отпуск. Потом бабушка приедет. Иди на собеседование. Давай, Санни Крауфорд! — подбодрил Алекса тесть.
Алекс нерешительно посмотрел на Эну.
«Какая бабушка? — не поняла Эна, — Ах, ну конечно! Мама!»
— Эна? Ты — и боишься, что не справишься? — шутливо спрашивал отец уже у дочери.
«Я это недавно слышала, — усмехнулась Эна. — Правда, несколько в другом контексте и о кошках диких. До чего же все мужчины одинаковы!»
— Ну у вас и семейка! — сказал Алекс, целуя Эну перед уходом. — Как... поезд. На рельсах не стой.
— Добро пожаловать, — Эна не обиделась, она повеселела.
— Так, — бодро спросил отец, когда за Алексом закрылась дверь, — чем я могу помочь?
— Надо же, какие блестящие рекомендательные письма у твоего мужа! — поднял он с пола бумажки, которые высыпал из коробки Алекс, собирая нужные документы.
— Еще бы! — рассмеялась Эна, — Алекс сам их писал.
Но спохватилась: зачем же она так пренебрежительно отозвалась о муже?
— Он заслужил такие. Никто никого не заставлял подписывать. Значит, работодатели согласны.
Алекс вернулся в приподнятом настроении. Похоже, дело на мази, он понравился. Потянул носом — в доме вкусно пахло.
«Да! Жизнь налаживается!»
Но тут же надулся — между стойкой бара и окном стоял небольшой новенький круглый стол.
— Тесть сам стол купил или ты попросила?
— Я. Написала список, что мне надо, — хлопотала на кухне Эна, делая вид, что не заметила его уязвленного самолюбия.
— И где он сейчас?
— Гуляет с Обжоркой. О! Вот и они.
— Есть варианты имени? — напомнил тесть.
Алекс покачал головой.
— Как насчет назвать Безымянного именем твоего покойного отца? Джеймсом? — постарался ровным голосом произнести тесть. Он всей душой сочувствовал деду, который так рано погиб, не дождался внука.
Эна увидела, как у Алекса задрожали плечи. Он отвернулся. Когда повернулся, глаза были сухие.
— Хорошая идея, — он попытался пошутить. — Точно. Надо опередить Криса, пока брат не женился, не родил сына и ему не пришла в голову та же мысль.
И практически веселым голосом предложил:
— Эна, давай позвоним Николасу. Узнаем, что там у него с расписанием, и назначим крестины для Джеймса. Лучшего крестного для будущего теннисиста быть не может! Только Николас! Николас Миласкис!
