Страница 44 из 110
Нет-нет-нет-нет!
Я не стану плакать ни перед ним, нм перед кем-либо ещё. Я не позволю себе такой роскоши, такой слабости.
Вонзив ногти в ладони и на миг зажмурившись, я заставила слёзы испариться:
– Ты ударил в спину и не промахнулся. Ты ведь никогда не промахиваешься? Самый меткий стрелок из всех, кого я знаю, – с горьким презрением протянула я. – Какая ирония? Все до одного мужчины, которым я доверяла меня предавали: отец, ты, Теи, Эллоиссент. Только Сиобрян…
– Но он не то чтобы прям уж совсем мужчина, – насмешливо закончил Миарон.
Как у него это получается? Одна вскользь брошенная фраза и я чувствую себя словно девчонка-школьница, впервые вставшая на каблуки и изо всех сил стремящаяся казаться взрослее и значимее, чем есть на самом деле.
Что делать? Кидаться защищать Сиобряна и наши отношения?
Так они и впрямь были не ахти какими горячими. Особенно в последние годы супружества.
Мало счастливцев, вступивших в брак по любви, сохраняет свежесть чувств разменяв второй десяток совместной жизни.
А наш брак никогда страстным не был.
– Ты говоришь о моём муже, отце моих детей, – выдохнула я гневно. – Пока он был жив, никто из вас, наглецов, не смел приходить и голышом заваливаться в мою постель. Докучать ненужными воспоминаниями о бурно прожитой молодости. Все вы, такие храбрые, сильные, независимые, прятались по углам, словно мокрицы, ни хвоста, ни носа не смея высунуть.
Почему ты не пришёл раньше, Миарон?
Со всеми своими дурно пахнущими сентенциями о красоте порока и разврата? Со своей дурной местью?
Ты был тише воды, ниже травы, потому что мой муж был силён. Ты далеко не так безумен, как хочешь казаться. Ты – разумная, расчётливая, бессовестная тварь.
Я не смогла сдержать горькой усмешки:
– Теперь мой король мёртв. Теперь вы все, словно стая голодных гиен, набросились, не дожидаясь, пока остынет его тело, зарясь каждый на своё – кто на власть, кто на казну, кто на вдову. Конечно, я не стану до конца дней моих хранить целибат. Возможно, ты даже получишь продолжение того, что тебе когда-то так тебе понравилось, моя наглая киса.
Я подошла к нему вплотную, проведя ладонью по его щеке.
– Но, чтобы не случилось, не смей оскорблять память Темного Властелина. Возможно, я не любила его так, как должна была любить жена мужа, зато уважала так, как только может женщина уважать мужчину.
Я была его королевой. Он подарил мне этот мир. Подарил с самого начала, когда разрушил клетку Ада, выпустив на свободу. А всё, что смогли подарить вы с Эллоиссентом это боль и предательство.
– Ну, не только. Вместе мы подарили тебе ещё кое-что – Лейриана. Предлагаю поговорить о твоём сыне, кукол… о, прости! – издевался он. – Старые привычки не так легко сходят с языка. Постараюсь приучить свой язык к словосочетанию «ваше величество». Присядь, милая. Разговор будет долгим. Вино у тебя есть? Горло перед монологом промочить?
Я кивнула в сторону подноса, стоявшего на столе.
Миарон наполнил два бокала.
Один сунул мне в руку, со вторым вальяжно растянулся на прежнем месте, подсунув подушку под правую руку.
– С чего же начать? Пожалуй, начну с конца.
Подняв на меня глаза, он улыбнулся, словно маньяк, наконец-то настигший жертву:
– Не стану отрицать, что, отыскав Лейриана я решил оставить его себе в память о той слабости, что питал к его матери. Я был не прав, дорогая. Двуликие, как же я был не прав! Совершил третью колоссальную ошибку в моей жизни. Ну как было не подумать о том, что за гремучая смесь может получиться, если сочетать твой характер со склонностями Чеаррэ?
Пригубив бокал, Миарон деланно тяжело вздохнул:
– Моя дорогая, я не посылал твоего сынишку-засранца тебя убивать. Забегая немного вперёд, скажу, что если бы он действительно хотел тебя прикончить, то прикончил бы. Я воспитывал тебе чуть больше полугода, а тебе этого хватило на всю жизнь. Лейриана же я воспитывал со младых ногтей. Уж что-что, а убивать он умеет.
Я вопросительно посмотрела на Миарона.
Он показательно тяжело вздохнул:
– Этот своевольный, наглый, никчемный мальчишка кара за все мои грехи. Он намеренно создал мне новые проблемы. Ты ведь могла прибить его не разбираясь, кто он? И только чудом этого не сделала.
На этот раз ярость Миарона была искренней.
– Одиффэ, твой сын меня достал. Так что как только мы вытащим его задницу из очередной передряги, забирай его себе. Знать его больше не желаю.