Страница 18 из 30
Вечером того же дня он поднялся на трубу котельной. Проведя несколько часов за столом, заваленным бумажными расчётами, эфемерными формулами и вполне реальными деталями, он решил дать глазам отдых и проветрить застоявшиеся мысли. Что-то упорно грызло его изнутри, не позволяя получить привычное удовлетворение от работы. Дело двигалось, и он задумал, не откладывая в долгий ящик, испробовать одно из своих новых изобретений. Конечно, проще всего было развинтить у себя дома одну из розеток и взяться пальцами за оголённые провода, но он решил, что это будет слишком скучно.
Любое достижение должно быть соответствующим образом обставлено. Даже если это пир для одного героя.
Забраться на трубу оказалось проще, чем он думал. Электроника искусственной кисти с честью выдержала первые настоящие нагрузки, и единственная проблема, с которой он столкнулся, заключалась в том, чтобы не попасться никому на глаза во время подъёма. Он не позволял себе отдохнуть, пока не достиг предпоследней площадки. Отсюда его вряд ли кто-то мог увидеть.
К вечеру погода испортилась, от полуденного тепла не осталось и следа, с неба срывался мокроватый снег. Его рубашка под тёплым пальто стала влажной от пота, но всё тело била противная мелкая дрожь. Ветер швырнул ему в лицо тяжёлую прядь волос.
Последний пролёт лестницы был самым коротким, всего с десяток перекладин. Ледяные поручни, перегибаясь через кирпичный бортик верхней площадки, неожиданно оборвались кривыми и не закреплёнными прутьями, поползли под его весом, и он схватился за бортик, чтобы не упасть, тяжело перебрасывая непослушное тело через крошащуюся кладку.
Дав себе несколько секунд передышки, он подобрался к прожектору и внимательно осмотрел его. Монстр, произведённый на одном из ударных краснознамённых заводов с полвека назад, был склёпан на совесть. И без каких-либо подобий современных коннекторов, разумеется.
От железного чудовища тянулся не менее железный и куда более чудовищный кабель — несколько метров толстых жгутов, перекрученных и местами прихваченных рыжими от ржавчины скобами.
Вблизи прожектор горел слишком уж ярко, мощный поток алого света резал глаза. Примостившись чуть сзади и сбоку, он сосредоточил внимание на месте подключения кабеля к гнезду. Защищённое согласно стандарту IP, соединение стойко пережило все возможные атмосферные капризы.
Вот и славно.
Отсоединить кабель оказалось непростым делом — он изо всех сил тянул на себя железный жгут, пока тот, со скрипом и неохотой, не выполз из гнезда. Прожектор погас. Он положил кабель на крышку и дал глазам время привыкнуть к слабому свету молодого месяца. Очертания гнезда еле-еле проступали в темноте. Он снял перчатки и прикоснулся к одному из латунных контактов, стараясь полностью сосредоточиться на своих действиях. В эту минуту он думал только о прожекторе, внимательно глядя на край его ослепшего стеклянного глаза. В какой-то момент ему показалось, что всё его существо, вся энергия плавно перетекли в правую руку и устремились в старый разъём. Блеснула желтоватая искра, рука дёрнулась, контакт металла с металлом нарушился. Он судорожно вздохнул и приказал себе немедленно успокоиться. Однако прошло несколько долгих минут, прежде чем дыхание выровнялось, а руки перестали дрожать.
Ещё раз.
Искусственный палец вновь погладил латунь. На этот раз искра проскочила почти сразу. Он ждал её, поэтому сумел справиться с собой и продолжил смотреть на прожектор. Зрение казалось слегка расфокусировавшимся, но ему почудилось, что он улавливает слабое розоватое свечение. Он не мог встать и взглянуть на прожектор спереди, ему приходилось довольствоваться лишь обзором сбоку, но рассеивающее свет стекло явно приобретало алый оттенок.
Торжество, заполнившее его, было чистым. С ним не шёл ни в какое сравнение даже его первый успех. Это чувство не было затуманено болью, страхом и другими мусорными переживаниями. Только победа. Только её неповторимый, с горчинкой, тонкий, терпкий, вересковый, как у хорошего коньяка, вкус.
Победа, которая не может быть разделённой. Торжество одинокого победителя. Триумф, не видный никому. Открытие, способное изменить мир… но отложенное в самый дальний ящик. Гений, о котором никто никогда не узнает.
Только вкус победы способен быть таким нестойким, зыбким, ускользающим.
Только он может быть рассеян за один взмах ресниц.
Только его способна уничтожить любая мелочь.
Дальше всё пронеслось как на ускоренной перемотке. Вершина трубы, пуля в ладонь, ветер на спуске, ночная аптека, засыпающий дом… Осознал он происходящее, только обнаружив себя стоящим перед дверью подъезда. Аудиодомофон, вплавленный в толстое железо, слабо подмигивал сонным красным глазом. Обыкновенное серийное устройство с электромагнитным замком, под контактный ключик-таблетку. Никаких новомодных интеграций в систему IP-телефонии, никакой — даже самой простецкой — видеокамеры.
Он вынул из кармана потёртый кожаный бумажник со связкой ключей. На стальном колечке сиротливо болтались гранёные огрызки. Неискоренимая привычка — запираться, защищаться двумя, тремя дверями. Окнами с плотными шторами, ставнями, с литыми стеклопакетами, не пропускающими солнце.
Код доступа в сервисный режим домофона оказался, как и ожидалось, стандартным. Устройство просигналило тоненьким зуммером, прося ввести номер квартиры. Он набрал первый пришедший в голову номер — куда именно он идёт, ему всё ещё не было известно. На крошечном дисплее высветилось ‘TOUCH’. Ключ-таблетка нежно прикоснулся к считывателю, домофон пиликнул снова, записывая в память новый код.