Страница 45 из 164
– Моя семья столетиями принадлежала к общине повелителей ведьм. Семья Алоиса тоже. Наши отцы были из них. Повелители… – Патрисия склонила голову, подбирая слова. – Их сущность такова, что им необходимы ведьмы. Симбиоз. По возможности они скрывали от инквизиции ведьм, а некоторые, хотя подчинять фонтисы очень тяжело, даже волшебников изображали.
Она вздохнула:
– Я была предназначена Алоису, он должен был скрыть истинную силу моих способностей, я – я бы не попала в ведьмовские списки первого порядка, – Патрисия на миг запрокинула голову. – Отец Алоиса был весьма своеобразным… существом.
Она молчала, и Доминатрикс почти не дышала.
– Как повелителю ведьм ему не было равных – древнейший род, огромная сила, почти не рассеянная по ветвям рода. Валенсия, говорят, находилась на уровне четыре-четыре, а родословную вроде как вела от самой Иолики, – Патрисия странно усмехнулась. – Была такая ситуация… в общем, кое-кто полагал, у нас хватит сил противостоять церкви. И шанс, полагаю, был… Но не в этом суть, – отмахнулась Патрисия. – Все мы жили в городке при исследовательском институте. Отец Алоиса работал там. Он был одержим знаниями, экспериментами, это было… не знаю – мания, болезнь. Он хотел узнать, что будет, если повелитель подчинит повелителя. Оказалось, что у повелителя-донора разрушается душа, и то, что это душа Алоиса, его не остановило. Валенсия попыталась выйти из-под контроля, чтобы ослабить мужа – она была первой и сильнейшей из его ведьм. Избавиться от подчинения самовольно – самоубийство: ведьма сгорает, и если процесс начался, не спасёт даже смерть её повелителя. Никто не знает, как так получилось, а они не говорят, но Валенсия выжила…
Патрисия умолкла.
– Это всё?.. – Доминатрикс подалась вперёд. – Что с отцом Алоиса?
– Полагаю, он умер.
– Полагаете?
– Радиусом в милю всё было выжжено дотла, даже камни расплавились, и земля стала гладкой, как зеркало, только в центре маааленькая площадка, где мы – нас было семеро, мы возвратились с экскурсии – нашли Алоиса и Валенсию. Если бы вы только видели её, – Патрисию передёрнуло. – Она держала щит и… и мы не сразу смогли уговорить его снять, возможно, он сам рухнул. Это было её последнее волшебство, магия исчезла бесследно. Год они провели в больнице, общинники пытались с ними… поговорить, с разными целями, знаете: некоторые не простили уничтожение крупнейшего нашего поселения. Почти вся моя семья там погибла.
– Простите, что напомнила, – тихо подтолкнула к продолжению Доминатрикс.
Отрицательно качнув головой, Патрисия перевела дыхание и заговорила:
– Хотя община, в которую мы перешли, скрыла от инквизиции участие в катастрофе Алоиса и Валенсии, они не прижились. У них пытались выяснить подробности, но Валенсия ссылалась на потерю памяти, а Алоис… для него любой заговоривший об этом переставал существовать. Ведьмы против него были бессильны, а повелители – стоило кому-то из них приблизиться, и у Алоиса начиналась неконтролируемая магическая реакция. Сочли, что это он, вольно или невольно, всех уничтожил. Вскоре Валенсия и Алоис переехали в Альбион. Я была среди тех, кто спрашивал Алоиса о том дне, поэтому даже когда мы встретились в Академии Феба, он сделал вид, что меня нет.
– А сейчас?
Патрисия невесело усмехнулась:
– Он снизошёл попросить меня не просить маму уговаривать его общаться со мной.
– Ещё раз простите, – задумчиво протянула Доминатрикс, – что заставила вас вспомнить.
– Надеюсь, это поможет, – Патрисия быстро вытерла слёзы. – Теперь вы знаете, что лучше… не спрашивать его о том дне.
– Спасибо за предупреждение.
Доминатрикс, сбросив с колен пса, подошла и, погладив её по плечу, напомнила:
– Время лечит.
Но в глубине души, она была рада, что Патрисия с её красотой и общим с Алоисом прошлым ей не соперница.
– Спасибо, – Доминатрикс ещё раз утешительно провела рукой по напряжённому плечу, извинилась, вышла и… оставила меня одну.
Я не знала, чем заняться, и что делать со свалившейся на голову тайной.