Страница 22 из 184
- Никого нет, - ответил он.
- Загляни в окошко другого вагона! – сказал Альберт.
- Вы скоро попадете на Землю Мертвых, гадкие преступники! – прокричала, чуть ли не визжа, одна из женщин, что сопровождали юную красавицу.
- Уверен, эсель, вы этого хотите, - кивнул ей Дрейк. – Но в моих планах такого пункта нет. А потому помолчите и не заставляйте меня выписывать вам билет до упомянутых вами же Земель.
- О, Океан Надежд, он же нас убьет, всех убьет! – запричитала другая великовозрастная дама, что сидела рядом с девушкой и ее матерью.
- Тетя Тэрри, прекратите! – повысила голос Эллин. – Никто нас не будет убивать. Господин Дрейк благородный разбойник. – После сказанных слов Эллин одарила парня своей очаровательной улыбкой, а на ее щечках заиграл румянец.
Альберт улыбнулся ей в ответ и слегка склонил голову, продолжая держать пистолет нацеленным в сторону двери, которую слегка прикрыл за собой Франс Тейт. Девушка с каждой минутой ему нравилась все больше и больше. Ему даже стало жаль покидать поезд с награбленными ценностями и прощаться с ней навсегда.
Франс вернулся в вагон и закрыл плотнее за собой дверь.
- Все спокойно, - заявил он, после чего широко улыбнулся. Его и так широченный подбородок, казалось, стал в два раза шире, в то время как его маленькие глаза практически пропали меж кожных складок. – Итак, мы больше не будем повторять дважды, готовьте свои деньги и драгоценности и складывайте их в шляпу моего брата Билла!
Альберт уже хотел накричать на него по причине того, что Франс произнес имя младшего из Тейтов во всеуслышание, но сдержался от нравоучений. В конце концов, он и сам хотел, чтобы их имена стали известны всем и отказался от этой затеи, когда казалось, что план слегка сошел с намеченной ранее колеи. Зрелый Мир должен был запомнить поименно своих новых героев!
Билл снял свою фетровую шляпу с головы и принялся ходить по рядам. Мужчины бросали в нее свои деньги и золотые часы, а женщины свои ожерелья и кольца. Когда шляпа была заполнена доверху, Альберт расстегнул свой пиджак и достал из-за подтяжек сумку из овечьей шерсти, бросив ее Франсу. Франс поймал ее одной рукой, второй продолжая держать на прицеле всех, кто, по его мнению, глядел на него слишком презренно или же подозрительно спокойно. Билл высыпал все содержимое шляпы в сумку и продолжил ходить по рядам. Франс перекинул сумку с награбленным себе на плечо, продолжив прикрывать спину брата.
Чтобы не стоять без дела, Альберт тоже снял свою шляпу и обратился к двум женщинам, что смотрели на него с нескрываемой ненавистью:
- Дорогие эсель, не хотите ли вы поделиться со мной теми украшениями, что висят на ваших шеях слишком тяжелой ношей. С радостью готов помочь вам избавиться от них.
- Вы не понимаете, что делаете, молодые люди, - произнес старик с густыми усами, что сидел сразу же за Эллин, ее матерью и тетей. – Вам лучше немедленно сдаться. Сомнительный заработок еще никому не приносил удачу и беззаботную жизнь до преклонных лет.
- Что ж, наверное, вы правы, но я бы не стал затевать этого грабежа, если бы верил, что игра не стоить свеч. А потому, будьте так любезны и передайте мне те золотые часы, что находятся в вашем кармане. В вашем возрасте не стоит столь пристально следить за временем.
Мужчина плотно сжал губы и тяжело вздохнул, после чего исполнил то, что от него просили. Как только часы оказались в его шляпе, Альберт снова повернулся в сторону Нэлл Томин и ее сестры Тэрри.
- Я бы посоветовал вам последовать примеру этого милого и доброго человека. Отдайте мне ваши драгоценности, не заставляйте меня отбирать их силой.
- Мы ничего тебе не дадим, мерзавец! – воскликнула Нэлл Томин, явно испугавшись сама своего гнева, который она хотела выдать за храбрость.
- Будьте благоразумны, мое терпение не безгранично.
Он попытался произнести это слова как можно жестче и, похоже, это у него получилось, так как подбородок тетушки Тэрри задрожал, а ее светло-карие глаза слегка заблестели. Нэлл Томин была далека от плача, в отличие от своей старшей сестры, но на ее лице больше не читалось ни гнева, ни поддельной храбрости. Теперь она выглядела растерянной и жутко поддавленной, отчего мигом прибавила в возрасте, и сестры стали похожими словно близняшки.
Когда Альберт уже было решил, что ему и вправду придется снимать с них самостоятельно ожерелья, кольца и браслеты, в его шляпу упала брошь в виде пчелы.
- Нет, Эллин! – воскликнула Нэлл. – Не делай этого!
- И вправду, милая маэль, я не хочу, чтобы вы снимали с себя какие-либо драгоценности.
- Берите, - поспешила ответить Эллин. – Она мне никогда не нравилась.
- Эллин! – воскликнула ее мать. – Что ты такое говоришь?!
- Извини, мамочка, но это правда, - пожала плечами Эллин.
- В таком случае, я ее возьму с превеликим удовольствием, маэль. Эта брошь будет напоминать мне о вас.
В это время Билл прошел мимо него, продолжая собирать в свою шляпу ценности и высыпать их в сумку брата. Франс же решил задержаться и, схватив Альберта за локоть, повернул его к себе лицом.
- Может, прекратишь строить из себя благородного касси перед этой смазливой девицей и поможешь нам?