За мгновение до мечты

– Хадра!

– Знал, что ты догадаешься, – улыбнулся Бьёрн. – Она стала нашим секретным маячком. А еще спрятали зашифрованный шифр в месте, известном лишь нам двоим и тебе с Хади. – Он поцеловал мои пальцы. – В заброшенном оазисе на Мурце, в самом высоком здании. Мы решили продемонстрировать оружие спустя полгода, и я заявился к руководству с предложением отпустить меня к семье (то есть к вам), и позволить официально взять тебя в жены. Все шло по плану: они отказали, пригрозили пожизненной ссылкой на Загразуар без права переписки… ну а я выпустил «Сколопендру» на первую прогулку. Кто ж знал, что она своим ядом расхерачит военные каналы связи! Только представь их лица! Да что говорить, мою рожу представь! Я сам перепугался, не знал, что делать.

Он рассмеялся, и я следом.

– А дальше?

– Пытался придерживаться плана. Сказал, что только Халли может им помочь. Они снова стали угрожать. Короче, арестовали меня и посадили под замок. Тем временем замечательная ползучка разошлась не на шутку. К утру она добралась до Микры, чтобы там обгрызть всю систему, и болваны сдались. Так наша сотня получила свободу, а мы с Халли – неприкосновенность. Он еще месяц возился, разбирая последствия, а у меня было много других дел. В частности, разрешить ситуацию с бывшей.

Я коснулась его худой щеки.

– Все звучит просто, но на самом деле ведь было иначе?

– Верно. Мы рисковали всем. Представь, какая теперь на нас лежит ответственность! Коли создал зверя – стань его вожаком. Это не временная ноша, а пожизненный груз. Теперь нам с Халли придется быть начеку, ведь «Сколопендра» подчиняется только двум людям. Хадра же, даже зная код, особого вреда не причинит.

– Но ваши главные об этом не знают.

– Они вообще почти ничего не знают, кроме того, что Халли способен контролировать систему. Не знают, какова моя роль. Не имеют понятия, сколько людей получили доступ. Они боятся, что мы способны проникнуть в хранилище тайн, добыть сверхсекретные материалы. И мы это можем, запросто.

– А если они решатся… ну, на серьезные меры?

Я произнесла это, и в горле пересохло.

– Ликвидировать? Это вряд ли, – успокоил меня Бьёрн. – Мало сведений. Да и я все время в поле зрения, им так спокойнее. Было бы лучше, конечно, переехать… – Он перехватил мой взгляд. – Но я люблю это место, и хочу, чтобы вы с Любимой были счастливы в уюте.

– Значит, нам ничто не угрожает? Скажи как есть, пожалуйста!

– Мы в безопасности, пока вместе, – сказал он и успокаивающе сжал мои руки. – Они не станут действовать жестко, не зная, чем конкретно это может кончиться. Пробная атака была ошеломительна, следующая может оказаться куда более разрушительной. Они понимают, что я в случае чего отпущу вредное насекомое, и на сей раз Халли его не усмирит. Совет не станет рисковать из-за какого-то влюбленного капитана, – усмехнулся он. – Их куда больше волнуют Халли, Элиас и Вэйн – в прошлом агент разведки. Эта троица намного опаснее меня.

– И Халли это устраивает?

– Да. Он даже рад.

– А что же Анни?

Бьёрн вздохнул, и взгляд стал тяжелым, полным тоски.

– С ней покончено, но… У меня и правда есть сын, он мой по крови. Мальчика выносила суррогатная мать, на нее он и похож. То есть – отчасти. Ханна лишь оплатила его рождение, и я рад, что в нем нет ее генов. Она думает, что может получить всё и будет права. Как я мог полюбить такую эгоистку? За что? – Он поморщился. – Строит из себя брошенную несчастную мамочку, а сама ни на что не годится. На самом деле, в этом главная проблема, в ее отношении к мальчику. Он для нее как дорогая игрушка. Это запуганный ребенок, он боится свою «мать», много плачет и вообще ведет себя как загнанный в ловушку зверек. Ему сейчас шесть, и мои родители были рады забрать внука к себе, но, боюсь, с ними он не будет счастлив.

– Его нужно отдать настоящей матери! – воскликнула я. – Она же хочет его вернуть?

Я почувствовала, как Бьёрн напрягся.

– Нет. Она получила деньги и не горит желанием общаться с малышом. У нее своя семья, а мальчишка – прошлое, которое она оставила навсегда.

– О… Ясно. Тогда он должен быть с тобой, Бьёрн. С нами, – твердо сказала я. – Мы имеем право взять его себе?

– Тая, – тихо сказал он, – ты и правда на это готова?

– Да! Он ведь твой, а, значит, станет нашим! Конечно, будут трудности, Любима привыкла к тому, что всё внимание принадлежит ей, а тут еще Луни появился… Но мы справимся.

– Я ничего не смыслю в детях, – пробормотал мужчина. – Не знаю, что такое быть отцом. Те счастливые недели с Любимой живут в памяти словно сны. Мне кажется, я придумал ее. А справиться с двумя – это, по-моему, подвиг. Да и мальчишка от меня как от монстра шарахается.

– Любима теперь другая. С ней можно играть, разговаривать, подолгу гулять. Она повзрослела и подружится с братом, я уверена! Просто нам всем нужно время, а тебе еще и отдых. И твой сын… Как его зовут?

– Майли.

– Майли узнает, что такое семья. Он перестанет бояться, почувствовав любовь. Хотя, по правде, я и сама не знаю, как мы справимся… Мамой быть непросто, оказывается. Порой и с Любимой совладать нелегко, она бывает жуткой врединой. Будет трудно, да, но мы же вместе!

– Да. Наконец-то. И я больше не допущу, чтобы тебе кто-то угрожал.

– В смысле?

Бьёрн вздохнул и обнял меня.

– Кэд Фроуди получил по заслугам. Жалею, что не убил подонка. Прости, я должен был успеть до того, как он…

Я так и вскочила с его колен, возбужденно заходила по кухне. В голове что-то стрельнуло, и память мгновенно прояснилась. Бьёрн дрался с четырьмя разом, это его и их кровь была на стенах! Это он стрелял и едва не прикончил двоих, а Фроуди выбил половину зубов! Я видела это, валяясь в полубессознательном состоянии, и порой приходя в себя. Бьёрн вернулся уже тогда, но из-за выходки Фроуди не смог остаться, потащил гадов на свой корабль, и…

– Я чувствовала, что кто-то помог мне, но не смела верить! Это ты их прогнал! Конечно, я бы сама не справилась, хотя Мун и думал, что терронцы закопаны где-то в саду... Но что с ними стало потом? Они живы?

– Да. К сожалению, от Фроуди так просто не избавишься. Мне пришлось тащиться обратно домой и там это все разгребать. Теперь у меня есть еще один враг.

– Да что мы ему сделали?!

– Он помешанный, Тая. У него кроме работы ничего больше нет. Но ты не бойся, больше он сюда не сунется, тем более зная о том, как я могу навредить Терре.

Я снова взялась за оладьи, нагрела сковородку, положила масло.

– Тебя считают изменником?

– Вроде того, хотя они и рады, что именно я оказался замешан в заговоре, а не кто-нибудь похуже. Да и с Загры мы забрали нормальных ребят, не психопатов.

– Чем же они не угодили?

– Умом, характером, страстностью, жаждой свободного выбора. Они не убийцы и не садисты, как, например, Фроуди, но тот-то отлично выполняет приказы и боготворит Терру! Маменькин сынок, короче. Сотрясал воздух, какой я плохой гражданин, а я ему после слушания пообещал остатки зубов выбить, если он еще хотя бы раз к тебе приблизится.

– Бьёрн, – прошептала я и поцеловала его. – Спасибо! Не знаю, что бы он сделал, не появись ты…

– Зато я знаю, – хмуро ответил мужчина, и тут издалека донеслось сонное «мама».

– Ой, Любима проснулась, топает сюда.

Бьёрн вскочил, как ошпаренный, и метнулся в кладовку. Когда дочка забежала в кухню, его было не видно, не слышно.

– Мама, а с кем ты говолила?

Мне перестало хватать воздуха, сердце гремело.