Страница 4 из 93
– Рад познакомиться, – сказал он. – Меня зовут Бьёрн.
– Таиса, но все зовут Ташей.
– Не против, если я стану использовать первый вариант?
Я кивнула и попробовала сесть. На сей раз он позволил это и убрал руки, даже отодвинулся. Я благодарно улыбнулась.
– Ты прекрасный доктор. Большое спасибо!
– Всегда рад помочь. Как насчет проводить тебя до дому?
– Ну… Я вроде полежала, и голова совсем не кружится. Думаю, тебе есть чем заняться помимо этих ненужных проводов.
Сказала как отрезала, и тотчас о своих словах пожалела. Меня уже одолело любопытство, и захотелось задать уйму вопросов, продолжить это удивительное знакомство. Мужчина, впрочем, не обиделся на резкий тон.
– Ты действительно выглядишь лучше. Пожалуй, я не стану настаивать.
Мне удалось скрыть разочарование, и мы вместе вышли на воздух. Облачность как рукой сняло, солнце по-летнему припекало. Бьёрн внимательно следил, как я поднимаю мотоцикл, осматриваю его и пытаюсь завести. На сей раз мотор заработал со второго раза.
– Что же, был рад встрече, – широко улыбнулся пришелец. – Надеюсь, ещё увидимся.
– Э… Да, конечно. До свидания!
Он небрежно и весело махнул рукой, и, когда я уже готова была сорваться с места, обернулся и бросил через плечо:
– Шлем надень, гонщица.
Вот так оно и состоялось, инопланетное вторжение.
Дома я первым делом позвонила родителям. В усадьбе не было телевизора, но меня и так завалили последними новостями. Мама предлагала сунуть кота в корзину и немедленно приехать к ним, но я отказалась. Пришлось долго доказывать ей, что за городом безопаснее, и что это они должны рвануть ко мне. Однако папа, работающий в правовых структурах, категорически отказался покидать службу. Он заверил нас обеих, что опасности нет. О том же твердили по радио.
Последующие дни я только и слышала что о пришельцах. В нашем краю их высадилось с десяток, а по всей стране – сотни. Никакого ущерба они не нанесли, вели себя вежливо, и, удивительно, но среди гостей не было ни одной женщины, сплошь мужчины в расцвете сил! Казалось, никогда не стихнут разговоры о такой небесной щедрости, тем более что пришельцы были все как на подбор высокие и отлично сложенные. Конечно, гости выглядели по-разному – и блондины, и шатены, и брюнеты, некоторые более плотные, другие – худощавые. У многих были ясные голубые глаза, у некоторых фиолетовые, как у Бьёрна. В мелькании лиц по телевизору я своего нового знакомого так ни разу и не увидела.
Теперь жизнь в городке вертелась вокруг этого события. Люди словно позабыли, что есть другие темы, и их можно было понять. В последние годы у нас ничего интереснее застрявшей в болоте коровы и её последующего спасения не случалось…
Девчонки измучили меня вопросами о Бьёрне, и я пожалела, что вообще рассказала о нашей встрече. Подруги требовали подробностей, но я не хотела по десять раз повторять одно и то же. Был ли он красивым? Был. Помог ли мне, позаботился? Да.
– Ой, а если замуж позовет? – восклицала Саша, и они начинали дружно хихикать.
Понимая, что это добрая, хотя и порядком надоевшая мне шутка нескоро выйдет из моды, я улыбалась и отвечала, что подумаю над таким предложением.
Так прошло две недели. Признаваться в том, что я перед сном вспоминала о Бьёрне, не хотелось никому. Но, чего греха таить, во снах обретали прочность самые удивительные мечты, ведь мужчина оставил в моей жизни яркий след, который не спешил пропадать. В новостях говорили о рассекреченных архивах бог знает какой давности, о том, как благодушно приняли гостей во всех уголках страны. Об их мирном проведении, прекрасном воспитании и уме. Ученые тотчас заинтересовались кораблями, стали вести долгие беседы о путешествиях сквозь пространство, и делать множество удивительных открытий – конечно, с помощью технологий пришельцев, которыми те частично делились.
Всё это было увлекательно, но куда больше мне хотелось узнать о самих пришельцах, а не об их кораблях. Я осознавала: вряд ли Бьёрн вернется, чтобы получше со мной познакомиться и пригласить в свой мир. Да и улетать-то, по правде говоря, не хотелось. Вот Ариэль и Марта только об этом и болтали. Они грезили путешествиями, мечтали познакомиться с одним из прибывших. И укоряли меня за равнодушие, которое было напускным.
Я была недовольна собой. После разрыва с Эмилем мне казалось, что ничего хорошего ни с кем не выйдет. Поверив в свою холодность, я не искала теплых уголков ни в сердце, ни в теле. К тому же не сказать, чтобы во мне было что-то немыслимо привлекательное. Прямые и длинные светлые волосы, непримечательное, без изюминок, лицо. Средний рост и обычная фигура дополнялись неумением преподносить себя, как это блестяще умела Ариэль. Единственное, что отличало меня от остальных, это глаза. Бабушка всегда говорила, что моя сила во взгляде, и принималась перечислять другие нравящиеся ей черты.
– Красивые руки, что немаловажно. Лебединая шея – мужчины такую любят. Уши не оттопырены – это тоже, знаешь ли, плюс. Губки розовые, аккуратные, да и носик вполне милый, не то что мой ковш…
Мы смеялись, и она как всегда задумчиво приглаживала волосы.
– Солнечные косы, да. Твой дедушка всегда говорил, что в первую очередь обратил внимание на мою прическу. Тогда, знаешь, ещё ленты были популярны. – Улыбка её стала печальной. – Конечно, цвет бледноват, зато густота что надо. Уж я-то знаю, столько голов за свою жизнь пересмотрела!
Она была парикмахером а, когда оставила работу в салоне, продолжала принимать на дому, и прекрасно выглядела, даже копаясь в огороде. При этом, бабушка не любила косметику, разве что ресницы подкрашивала. До последних дней у неё были длинные волосы, блестящие и ухоженные, несмотря на седину.
Бабушка была примером для меня: добрая, честная, отзывчивая, порой жёсткая, но только если кто-то нарушал её личное пространство. Дедушка ушел за пять лет до нее, и многому успел меня научить. В частности, ловить рыбу и различать следы в лесной чаще. Мы с ним отлично ладили и много времени проводили вместе. Он умел слушать и сам был превосходным рассказчиком. Прошли годы, а я знала, что всегда буду скучать по историям о о небесных кораблях, плывущих сквозь россыпи звёзд, и благородных странниках, обычных с виду и сказочных внутри.
В это утро хотелось подольше поваляться в постели, и я выбралась копать картошку только к обеду. Было пасмурно, работалось легко. Страдая дурью в одиночестве, я нацепила розовую в горошек косынку, сделала два хвоста и надела старый джинсовый комбинезон. Он служил мне верой и правдой уже много лет, и, хотя на штанинах образовались дырки, а коленки отвисли, я любила его всё равно. Носить в город уже не могла, вид не тот, но работать в этой рухляди было удобно.
Тёма дремал возле старой яблони, на плетеном лежаке с пестрой подушкой. Иногда он поднимал голову и медленно моргал, и тогда я принималась декламировать коту стихи.
В далёком краю, где нас всего двое, – говорила я вдохновенно
Я тайну великую в сумраке скрою.
– Мяу, – отозвался кот, и вдруг неподалеку раздался чей-то веселый смех.
Стремительно обернувшись, я увидела высокого молодого мужчину с растрепанными каштаново-рыжими волосами. На нем были джинсы, черная куртка и темные очки, в руках болталась синяя дорожная сумка. Бьёрн, но совсем другой. Не знай я, что он с иной планеты, приняла бы за своего. Тем более в очках, скрывающих удивительные глаза.
– Привет! – улыбнулся он. – А я вот приперся без приглашения.
Я так и застыла с кустом в руке.