На краю

Прошлое

Сколько я себя помню, Анджела была моей подругой, но мы больше с ней не общались. Да и как можно? После предательства, угроз. Но, все равно, иногда без нее было тяжело. Когда же в моей жизни появилась Ария, она своей добротой, открытостью, полностью заменила ее. Даже стала намного ближе.

А сейчас, когда я лежала в больнице, и ничего не хотела, никого видеть не хотела, именно Ария в кресле каталке каждый день часами сидела возле меня, просто держа за руку. Я ее прогоняла, но она с упорством, которому можно позавидовать, молчаливо возвращалась. Ничего, не говоря, просто выражая молчаливую поддержку. Я даже в глубине души пожалела о том, что оттолкнула ее, когда она в первый раз заехала в палату, и о том, что отталкивала ее каждый последующий день.

Когда я увидела ее, впервые после аварии, Ария была в синяках и порезах, на руке и на ноге гипс, сидела в инвалидном кресле. Ее завез Брюс, но сразу же вышел, оставив нас наедине.

- Как ты? – я молчу, Левика, пожалуйста, не закрывайся от меня, я же тоже прохожу через все это, - на ее глазах появляются слезы, тянется к моей руке. Кладет на мою сверху. Я смотрю на нее, да видок у нее еще тот. Но она проходит совсем через другое. А я, а я бы хоть сейчас ушла, вслед за своим ребенком.

- Не через такое. Уйди, - закрываю глаза, отгораживаясь от нее.

Это повторялось, практически каждый день, а через несколько дней ко мне наведалась Анджела - в спортивном костюме, бандана на голове. Очень странно и вообще на нее не похоже.

- Ну, привет подружка. А ты я погляжу красотка. Как ты? – Я молчу в ответ, что тут можно сказать? Она права.

- Так тебе и надо, ты во всем виновата, именно ты отобрала у меня Брюса. Я знала, что ты испугаешься и свернешь, а когда увидела, что ты врезалась в столб. Не представляешь, как я счастлива, - смеется. Что? О Боже, перед глазами мелькают картинки того происшествия. Отчетливо помню ту ярко-желтую машину. А ведь и вправду у Анджелы такая. Но как? Почему? Зачем? Неужели все из-за Брюса? - Может, скажешь, своей старой подруге, кто с тобой был?

Смотрю на нее, на ее выражения лица, которое источает яд. Неужели я столько лет с этим человеком дружила? Сил огрызаться нет. Мир и так сошел со своей оси, а эта новость… Нет слов.

- Уходи, - шепчу.

- Что ты там булькаешь себе под нос? Ну, скажи, что тебе стоит? Было бы хорошо, чтобы это была Ария, одним выстрелом двух зайцев так сказать.

Сколько в ней злости, сколько всего… Она лишила меня самого дорогого, а еще тронула самого светлого человека, которого я встретила в своей жизни.

- Вон отсюда, - почти кричу, сердце хочет вырваться из груди от боли предательства, от напоминания о том дне, пищат приборы.

- Все, считай, меня нет, не надо так нервничать, - смеется она, разворачивается и уходит.

От Анджелы я такого не ожидала. Нет, я, конечно, знала, что она точит на меня зуб, но осознанно пытаться покалечить или убить? У нее точно не все в порядке с головой. Как же, я ненавижу: ее, себя, за то, что с ней когда-то дружила, столб, тот проклятый. Так, нельзя, знаю, но просто не могу по-другому. Она лишила меня смысла жизни, лишила материнства. Всего. От прежней Левики не осталось ничего, лишь оболочка, она уничтожила все. Как же больно, сердце сжимается в груди. Прибегают врачи, вкалывают снотворное, и я погружаюсь в мир сновидений.

Чуть позже, проходит еще несколько недель и меня выписывают из больницы. Мама сразу настаивает, что я должна жить с ней. А мне, мне было все равно, я как будто впала в ступор. Вот так молчаливо, моя жизнь все дальше катилась вниз.

Настоящее

Я настолько не ожидала его увидеть, что даже приоткрыла рот.

- Вижу, ты рада меня видеть, - улыбнулся Джон, а я, посмотрела на его улыбку, на лицо, которое любила, до потери пульса. И расплакалась, громко всхлипывая, положив ладони на лицо. Он в мгновение ока оказался рядом. Присел на краешке кровати, подтянул меня чуть выше, чтобы обнять. Поцеловал в макушку и шептал на ухо.

«Поплачь милая, давай, не держи в себе. Теперь я рядом. Я всегда буду рядом.»

Не знаю, сколько я так всхлипывала, завывала, пока не начала икать. Со времени аварии у меня впервые была такая истерика, да и вообще впервые в жизни было такое состояние. А Джон все время что-то шептал, гладил по спине. Успокоившись немного, мы еще долго вот так в тишине, в обнимку. Нам не нужны были слова. У нас было одно горе на двоих.

Когда я немножко пришла в себя, заговорила.

- Джон, я знаю, что виновата перед тобой, так вот, - не успела договорить, как Джон оказался прямо перед моим лицом, смотря в глаза и перебивая мою речь, о которой я думала почти все время.

- Нет, Левика, даже ничего не хочу слышать. Ты ни в чем не виновата. Поняла? – Повышая голос, я кивнула, - выбрасывай из головы эту глупость. Есть один единственный человек, который во всем виноват. И она сейчас в психушке, надеюсь навсегда. Там ей и место. А ты, мы. Сегодня же переезжаем. Ни дня не останусь здесь. В одном доме с твоей мамашей. Представляешь, после всего она мне предлагает жить здесь, пока ты не встанешь на ноги, а там она еще надеется, что ты передумаешь. Ага, десять раз. И это после всех слез, которые ты проплакала из-за нее, когда возвращалась после очередной встречи. После все слов, которые она мне сказала. Даже не буду тебе это пересказывать, потому что если бы это был бы фильм, то пришлось всю речь запикать. Нет. И еще раз нет, - проводит пальцем линию на лице, - прости родная, что не приходил раньше. Она меня не пускала, выставила охрану возле ворот. Не мог я к тебе добраться, как не пытался, а ты не хотела бороться за нас. Но теперь, когда она меня пустила. Я не упущу этого шанса. Она же может передумать. А с тобой, если у тебя есть какие-то обиды на меня или еще что-то, будем решать дома, точно не здесь. Прости, что не спрашиваю согласия, но сейчас у меня нет на это времени. Нет времени на раздумья, я и так столько упустил. Поэтому лучше скажи, где твои вещи? – Я в шоке, она не пускала. Так значит, Джон хотел меня видеть. Смотрю внимательно на него, а он ожидает ответа.

- Дома, наверное.

- Нет, дома, нет. Видимо она перенесла. Так, по*рен с вещами, куплю тебе новые. Ты одета? – Кивнула. - Тогда, обнимай меня за шею, больше ни минуты не хочу оставаться здесь.